Второй шанс
Шрифт:
— Ужасная болезнь, вспыхнувшая во время страшного голода. Когда не стало еды, зебры отчаялись настолько, что стали есть себе подобных! Тогда голод взял своё. Когда их убивали, голодающие поедали их плоть и тоже заражались. И как бы ни готовили эту плоть, болезнь не исчезала — как и в системах переработки стойла.
— Это… это лечится? — могла ли я что-то сделать для моего дома? Когда случилось то, что случилось…
Но Ксанти только покачала головой.
— У меня дома, любая деревня, поражённая чумой, закрывалась на карантин и сжигалась. Эта болезнь не похожа на другие. Её нужно проглотить. Она начинает
— Хотя это, так или иначе, зебринская болезнь, почему она не поражает пегасов? — спросила я и тут же Твистер и Сансет беспокойно переглянулись. Замечательно, теперь-то что?
Сансет нахмурилась.
— Пони-пегасы больше других отличаются от зебр. Болезнь развивается в нас гораздо медленнее. Но… — она подошла к одной из металлических дверей на стене. Я присоединилась к ней, когда она осторожно приоткрыла дверь копытом. Внутри был длинный металлический стол. Осторожно ржавая кобыла потянула его наружу.
На нём лежали четыре мёртвых пегаса. У каждого из них были были жёванные раны, оставленные рейдерами, готовившими пищу из их конечностей.
— Все они пони Нейварро, пропавшие за последние две недели. Может дезертиры вроде нас… может и нет — двух недель хватило, чтобы болезнь развилась в полную силу. Ещё больше тревожило то, что пони были изрезаны. Большие куски плоти были удалены, но не вырваны, а аккуратно вырезаны. Только их головы оставались более-менее нетронутыми, хотя их губы были съедены, от чего их лица скалились в вечной гримасе.
— Те пегасы, снаружи, они ведь не с вами? — спросила я, похолодев.
— Там снаружи пегасы? Дерутся с зебрами? — спросила Твистер, взволнованно оглянувшись на своих спутников.
Я магией подняла ящик со взрывчаткой.
— Вот это было у них.
— Ух ты! — Бумер бросился к длинной чёрной коробке и открыл её с гораздо большим энтузиазмом, чем у меня. Внутри оказался ряд контейнеров, заполненных странными цветными жидкостями и трубки. — О да! Четырёхкомпонентная жидкая радужная взрывчатка с молниевой системой детонации. Шикарно! — усмехнулся жеребец. — Устанавливаешь эту штуку и готовишься к адски-плохой погоде!
— Шаришь во взрывчатке? — тут же спросила Блюбель.
Он стянул шлем, оказавшись на удивление красивым коричневым жеребцом с выдающимся подбородком и широкой, простой улыбкой.
— Ну, вродь того. Думаешь почему они зовут меня «Бумер»? — он подвигал пушистыми чёрными бровями перед смутившейся кобылой.
— Горяченькие ночки в лётной школе, — подтвердила Сансет, закатив глаза.
— Несколько дней казармы чистили, — с гордостью добавила Твисетр. — Командование издало приказ никогда не кормить его бобами, иначе это будет расценено как преступление против всех пегасов.
— Это как сверхзвуковой радужный удар, — закончила Сансет. — Из его задницы.
— Ну ладно! Хватит уже, — пробормотал он, опустив уши. Фыркнув, он отошёл от ящика и стал осматривать ошейник Блюбель. Затем сделал что-то своими копытами
— Ты это… ты мог… я… — лепетала Блюбель, тыча копытом в Бумера.
— Чё? — спросил он, хмурясь. Внезапно она рванулась вперёд, обвила его шею копытами и резко наклонила его назад во всей его силовой броне. Она прижалась губами к его губам в долгом, крепком поцелуе, от чего он мог только беспомощно дрыгать копытами в воздухе. Затем, так же резко, как схватила, она вернула его в нормальное положение, оставив стоять с мечтательным выражением на лице. Спустя секунду его крылья взметнулись и остались торчать по бокам.
— Спасибо, — улыбнулась она покрасневшему как вишня пегасу.
— Наш малыш вырос, — с улыбкой сказала Твистер Сансет.
Тем временем мне на глаза попалась Ксанти. Она уставилась на табличку возле холодильника, непохожего на другие.
— Ты в порядке? — спросила я с лёгкой улыбкой.
— Это здесь, — тихо отозвалась зебра. — Воительница…
Я взглянула на дверь, а затем и на табличку. Мои глаза выхватили только одно.
Имя: Шуджаа.
Дерьмо. Талисман, который был у неё, теперь внутри одного из моих лучших друзей. Я смотрела на табличку.
Полевой отчёт: объект (опознанный как Прадитьер Шуджаа) найден на месте конфликта 99-1238-J. Хотя на теле не было обнаружено никаких травм, объект был мёртв. Сержант Твист, единственная выжившая из разведргуппы, была в истерике и, получив успокоительное, была направлена для транспортировки в МЦФ для лечения. Представитель ДМД связная Гласс запросила тело и всё, что будет найдено на или внутри него, для отправки в ДМД для дальнейшей передачи в Министерство Стиля. Указанная передача задержана по приказу директора лагеря Мефитиса. Полковник Капкейк официально запросил отправить останки на базу Мирамэйр для организации похорон.
Здесь же были приложены карты и фотографии, не имеющие для меня особого смысла. Я взглянула на дверь. Я просто посмотрю. Это же не больно? Открыв дверцу я вытянула маленький выдвижной стол…
То, что лежало на столе, не было зеброй. Не было и той кобылой, что я видела на зернистых чёрно-белых фотографиях. Это было просто множество кусочков зебры, наваленных кучей вокруг костей. Они разбили и разъяли её на части, какой-то Гуль пришёл и забрал какие-то останки. Никогда я не была так рада, что Рампейдж сейчас не здесь, и не видит этого, никогда я не была так счастлива, что у меня есть действительно большая бомба, чтобы дать Шуджаа то, что она заслужила.
— Похоже вы зря потратили время, пробираясь сюда, — хрипло сказала я зебре, выглядевшей крайне подавленной.
— Всё было пустой тратой времени, — заметила Рампейдж за дверью. Я сидела на полу, ужасно болела грудь.
— Устанавливай свою бомбу, Бумер, — громко сказала я, закрыв глаза. — Установи её на пять минут. Позволим Лансеру лично повидаться с Шуджаа. Здесь нет талисмана… так что отправляемся — это было моё воображение, или это слабо мерцающая зебра собственной персоной? У меня копыта чесались ударить воздух, когда он подошёл ближе. Я смотрела в эти искажения. — Теперь будешь стрелять нам в спины?