Второй шанс
Шрифт:
Комната осветилась золотым светом, заставив меня вздрогнуть, а Голденблад с завидным спокойствием продолжал осматривать бумаги. Когда свет угас, появилась та, которую я меньше всего ожидала здесь увидеть. Совершенно невозможно ошибиться, увидев сияющую корону и плавно развивающуюся трехцветную гриву. Принцесса Селестия. У меня было только два воспоминания о ней: в одном она волновалась, в другом сожалела. А сейчас я видела еще одну сторону бывшей правительницы Эквестрии: злость.
— Директор Голденблад.
Её строгий голос напомнил мне Мамин, когда я оказывалась
— Мне нужно кое о чем поговорить с тобой.
— У меня есть кабинет, Принцесса Селестия, — ответил он низким, хриплым голосом. Его розовые шрамы влажно блестели, он сидел практически на краешке сидения, наклонившись в сторону Принцессы и глядя на неё поверх сведенных вместе передних копыт.
— Совсем необязательно было являться сюда и рушить мой упорядоченный хаос.
Затем он зажмурился и сильно закашлялся. Несмотря на свой гнев, Принцесса не удержалась от мимолетного обеспокоенного взгляда, прежде чем снова посерьезнеть.
— Так вышло, что это единственный способ поговорить с тобой лицом к лицу. С тобой на удивление сложно встретиться. И это, кажется, касается всех пони из твоего окружения, — твердо сказала она. — Сегодня я намеревалась поговорить с Твайлайт Спаркл, но представь мое недоумение, когда мне сказали, что она занята делами министерства. А когда я настойчиво поинтересовалась, выяснилось, что меня даже не было в расписании дня Твайлайт, причем по твоему приказу.
— Там разве было что-то неясное, Селестия? — прохрипел Голденблад. Хвост бы отдала, чтобы узнать, не скрывает ли он за своими копытами улыбку.
— Твайлайт Спаркл моя самая преданная ученица и дорогой друг, а из-за тебя она даже не знает, что я хотела повидаться с ней. У тебя нет прав вмешиваться в наши отношения или наши личные дела, — нахмурившись возразила Принцесса. Если бы её взгляд был направлен на меня, я вряд ли бы удержала мочевой пузырь. Но ответный взгляд Голденблада граничил с чем-то очень близким к презрению.
— А вот тут, я боюсь, ты ошибаешься, — спокойно ответил он, с каждым словом его влажный хриплый голос становился все резче. — Твайлайт Спаркл больше не твоя ученица, Селестия. Теперь она Министерская Кобыла Луны. Её работа направлена на победу в войне. Её время буквально бесценно, и я прилагаю немалые усилия в его организации и поддержании Твайлайт в максимальной эффективности.
— Твайлайт Спаркл не твоя подчиненная, директор! — парировала Селестия. Голденблад не ответил, и на мгновение в его глазах мелькнуло сомнение. Но он остался непоколебимо спокоен.
— Если тебе не нравится, как я исполняю свои обязанности, обсуди их со своей сестрой. Уверен, она будет счастлива уделить тебе минутку времени, Селестия.
До меня вдруг дошло, что он больше не звал её принцессой. Он глянул на стопки бумаг, магией пролистал их и вытащил одну.
— Я уверен, что Принцесса Луна будет просто счастлива услышать твои опасения по поводу… — Он снова глянул на
— Они разумные, мыслящие и чувствующие существа. Пусть они не пони, но нельзя просто взять и забрать их землю только потому, что мы нуждаемся в ней.
Она забралась прямо на его стол, затем села и сердито уставилась на него, еще больше усиливая факт, что аликорны чертовски здоровые!
Хотя, он не отпрянул и не отвел взгляд, а только произнес, снова приложившись к маске:
— Забавно. Я припоминаю, как ты использовала то же оправдание для «неизбежных жизненно-важных потребностей», когда одиннадцать лет назад отдавала приказ захватить угольные месторождения к юго-востоку от хребта Разбитое Копыто. Это привело к вторжению зебр в Рассветную Бухту. Что, в свою очередь, привело к нападениям по всему проливу Занзибры. Ты… хм… и сама прекрасно все знаешь. Но когда Твайлайт отдала точно такой же приказ о захвате Великолепной Долины, это, по-твоему, неправильно.
Он бросил бумагу на стол.
— Это было неправильно двенадцать лет назад и остается неправильным сейчас, — мучительно отозвалась Селестия. — Не заставляй Твайлайт совершать те же ошибки, что и я когда-то. Пожалуйста… позволь мне поговорить с ней.
Голденблад нахмурился и снова поднял бумагу.
— Боюсь, это невозможно, Селестия. Твайлайт нужны драгоценные камни, пещеры и безопасность, чтобы испытывать опасные заклинания и талисманы. Министерство Тайных Наук практически дотла сожгло свой Мэйнхеттенский исследовательский центр, когда тестировало заклинания воспламенения, как ты помнишь, а учитывая всех зебринских диверсантов и им сочувствующих, которых мы выявили за последние два года… — Он вздохнул и покачал головой. — Прости, Селестия, но как я и сказал… время Твайлайт бесценно. Ей просто больше некогда быть твоей особой ученицей.
— Голденблад, не позволяй ей делать это. Я отреклась не за тем, чтобы моя сестра и ученица творили ужасные вещи! — запротестовала Селестия, тряхнув гривой.
— Хм, вот это уже смешно. У меня сложилось впечатление, что именно поэтому ты отреклась. — Он сощурился. Никогда раньше я не видела, чтобы пони так хмурился на Принцессу Селестию. Я сомневалась, что такое вообще возможно.
— Со всем уважением, Селестия, но ты ушла. И ты не стала просить мира. Не стала вести переговоры о прекращении огня. Ты даже не сдалась с честью. Ты… просто… ушла. И уйдя, ты сбросила всю эту войну, которую сама же и развязала, на плечи Принцессы Луны.
— Ты думаешь, я не знаю об этом? Думаешь, я смогла бы править после случившегося в Литлхорне? — воскликнула Селестия, сверкая глазами, словно парой звезд. — А знаешь ли ты, о чем я думала, когда увидела, что зебры сделали с академией моей сестры? Это все моя вина! И только моя!
— И ты была права. Это, и правда, была твоя вина — ответил Голденблад угрожающе низким голосом. — Ты могла бы утихомирить аристократию. Ты могла бы заставить Хиппокампуса найти другой выход. Понизить квоты на энергоресурсы. Работать на преодоление возникшего с зебрами тупика. Но вместо этого ты решила затеять войну. Ты, Селестия.