Второзаконие – последняя книга из Торы
Шрифт:
На протяжении своей истории Израиль будет каяться неоднократно, но этого окажется недостаточно, чтобы отменить последствия проклятий, обрушившихся на него, народ долго будет находиться под чужеземным владычеством. И все-таки Бог непосредственно будет вмешиваться в события его истории и, в конце концов, в милосердии Своем вновь соберет евреев на их земле. Он вернет Израиля из изгнания.
«И обрежет Господь, Бог твой, сердце твое и сердце потомства твоего» (30:6). Это означало, что Бог по милости Своей даст народу новую
Закон, данный Израилю и ставший основой иудаизма, не был чем-то невразумительным или недоступным. Несмотря на его небесное происхождение, Бог ясно изложил и объяснил его Израилю, так что не было нужды восходить за ним на небо или отправляться за ним через море. Не нуждался Израиль и в особом истолкователе Закона для того, чтобы повиноваться ему. Закон уже был записан, еще в пустыне Израиль познакомился с его требованиями. Так что у Моисея были основания сказать то, что он сказал: «весьма близко к тебе слово сие». Они действительно могли произносить его («оно в устах твоих»), и они знали его («... и в сердце твоем»).
Моисей никогда не учил евреев, что они могут быть оправданы через послушание Закону (30:15-16). Еще в начале своей первой книги он заявил, что Авраам был оправдан по вере в Господа (Быт. 15:6). В книге Второзакония (30:15-20) он говорил верующему народу не об оправдании, а о представляющейся ему возможности дружеских, близких отношений с Богом. Мысль его сводилась к тому, что радоваться жизни они смогут настолько, насколько будут повиноваться Божьему слову. Если верующий израильтянин будет искренне хотеть угодить Господу, а для такого человека естественно любить Его и ходить по путям Его, то он станет жить под Божьим благословением. Таким образом, хотя никто не мог быть оправдан по Закону, верующий, живя под Законом, мог рассчитывать на благословения свыше.
Но если бы верующие стали игнорировать Закон, то легко могли бы оказаться среди поклоняющихся другим богам, а это навлекло бы на них катастрофические последствия. Они потеряли бы землю, будучи изгнаны из нее, или были бы физически уничтожены.
Закон послушания Господу мог бы передаваться в Израиле от одного поколения к другому, ведь у боголюбивых родителей и дети обычно вырастают боголюбивые. Так что истинно верующие родители совершили бы благой выбор и для своих потомков.
Моисей позаботился о непрерывном действии Завета и в период смены власти, т. е. когда руководство народом переходило от него к Иисусу Навину (гл. 31-34).
Ко времени смерти Моисея «зрение его не притупилось и крепость в нем не истощилась» (34:7). И все-таки в сто двадцать лет ему уже трудно было руководить народом. Кроме того, Господь
Затем, вместо себя, Моисей назначил Иисуса Навина, как сказал ему Господь (3:28). Он еще прежде говорил народу об этом решении свыше – поставить после него, Моисея, Навина, но, повторив это теперь, в присутствии всего Израиля, еврейский вождь как бы подчеркнул, что кандидатура Навина одобрена Самим Богом. Своего преемника Моисей наставил почти в тех же словах, что перед этим наставлял весь народ: «будь тверд и мужествен», «Не бойся и не ужасайся».
Очень важный момент – чтение закона. Так же как и в ближневосточных вассальных договорах, предусматривавших публичное чтение их, Моисеев завет также подлежал публичному чтению.
Закон и его публичное чтение были доверены священникам, одной из функций которых было обучать народ закону. На священниках лежала обязанность читать закон вслух на Празднике кущей (сентябрь-октябрь) в год отпущения долгов, т. е. каждые семь лет.
В главные праздники совершать паломничество к центральному святилищу требовалось лишь от мужчин, хотя и члены их семей нередко присоединялись к ним. Но что касается церемонии чтения Завета раз в семь лет, то на этих чтениях женщины и дети тоже обязаны были присутствовать.
Это было важно с двух точек зрения. Во-первых, редко кто владел копией Писаний для самостоятельного чтения. Обычно человек знал их, будучи научен родителями, священниками и в процессе таких вот публичных чтений. Так что значение публичных чтений трудно преувеличить. Во-вторых, паломничество к центральному святилищу предполагало высокую степень доверия к Богу, ибо на Его попечение оставлялись дома и семьи, на защиту Его полагались также в предстоящем путешествии. Паломничества предоставляли идеальную возможность для принятия слова в духе веры, благодаря им народ учился бояться Господа и тщательно следовать постановлениям закона.
Книгу со «словами закона сего» следовало положить рядом с ковчегом (по правую сторону от него – одесную), но не в него. В ковчег были помещены только Десять заповедей.