Вторжение моря
Шрифт:
Под покровом темноты, перебегая от дерева к дереву, незнакомцы увидели палатки и табун пасущихся лошадей. Рычание собаки заставило непрошеных гостей насторожиться. Избегая опасности, они повернули обратно к дюнам. Только там они обменялись впечатлениями.
— Так это и есть капитан Ардиган?
— Он самый. Тот, кто арестовывал Хаджара.
— А другой офицер?
— Его лейтенант… Я узнал их…
— Тебя они тоже узнали бы…
— Да, но зато тебя они никогда не видели. Не так ли?..
— Верно.
— Отлично!.. Пожалуй, нам подвернулся случай, которым грех не воспользоваться.
— А если капитан и лейтенант попадут в руки Хаджара…
— Ну, им-то от него убежать не удастся.
— Их было только трое, когда мы заметили, что они обследуют канал, — задумчиво произнес один из туземцев.
— Да, но мы не знаем, сколько в лагере. Конечно, их не может быть слишком много. Не похоже на то…
— А кто был третий? На офицера он не похож…
— Какой-то инженер из этой проклятой компании.
— Значит, он прибыл сюда, чтобы понаблюдать за работами на канале, прежде чем его заполнят водой… Они направляются в Мельгир… — рассуждал вслух туземец. — А когда подойдут к шотту и увидят…
— Что не смогут его затопить, — вскричал другой, — что у них ничего не получится с морем, тогда они остановятся. И вот тут сотня верных туарегов…
— Но как предупредить наших, чтобы подошли вовремя?
— Слушай! Оазис Зенфиг в каких-нибудь двадцати лье отсюда, если эти, — он кивнул в сторону лагеря, — остановятся в Мельгире и их удастся задержать там на несколько дней…
— Почему бы и нет? Если у отряда не будет причин двигаться дальше…
— Тогда они могут рыть себе могилы прямо здесь, — заключил собеседник, — так как им никогда не дождаться, что морские воды наполнят шотт! Пойдем, Харриг…
— Слушаюсь и повинуюсь, Сохар!
Эти двое были туарегами, участниками побега Хаджара. Харриг договаривался с торговцем из Габеса. Сохар же, как вы помните, приходился предводителю туарегов родным братом.
Выяснив, что им было нужно, соглядатаи направились в Мельгир.
На следующий день, за час до восхода солнца, капитан Ардиган отдал команду выступать в путь. Все было готово, и отряд двинулся вдоль северного берега канала.
Франсуа, как обычно тщательно выбритый, занял свое привычное место впереди конвоя, рядом с капралом Писташем.
— Ну как, все в порядке, господин Франсуа? — поинтересовался Писташ свойственным ему бодрым тоном.
— Все отлично, — отвечал достойный слуга господина де Шалле.
— Не доставляет ли вам эта экспедиция слишком много хлопот?
— Нет, капрал… Это всего лишь прогулка по живописным местам…
— Шотт очень изменится после затопления?..
— Разумеется, — ответил Франсуа поучительным тоном. Заметим, что слуга господина де Шалле был из тех, кто не глотает слова, а, наоборот, пробует и смакует их подобно гурману, наслаждающемуся изысканным лакомством.
— А когда я подумаю, — продолжал Писташ, — что там, где мы едем, будут плавать рыбы и корабли…
— Именно так, капрал, рыбы всех видов, в том числе и акулы…
— И киты, — добавил Писташ.
— Нет, не думаю, капрал, для них места будет маловато.
— Но, господин Франсуа, по словам нашего сержанта, в Эль-Гарсе глубина будет до двадцати метров, а в Мельгире и того больше…
— Не везде, капрал, а для этих гигантов подводною мира воды надо столько, чтобы они могли свободно плавать и дышать в полную силу.
— Неужели у них такое мощное дыхание, господин Франсуа?
— Разумеется. Одним их вдохом можно заполнить мехи домны или органы всех соборов Франции!
Столь категорический ответ Франсуа, весьма удививший Писташа, был принят без возражений. Обводя рукой периметр будущего моря, слуга инженера продолжил:
— Я уже вижу, как пароходы и яхты бороздят воды Сахарского моря. Они идут от порта к порту, и знаете, какая моя самая заветная мечта, капрал?..
— Говорите же, господин Франсуа!..
— Оказаться на борту первого корабля, плывущего по новому морю старых алжирских шоттов. По морю, созданному собственными руками!..
По правде говоря, уважаемый Франсуа верил в то, что он в какой-то степени тоже причастен к делу своего хозяина. В общем, хотелось надеяться, что экспедиция, хорошо начавшись, так же и завершится. На этой ноте капрал и Франсуа поставили точку в своей интересной беседе.
Делая в день по два перехода, каждый по семь-восемь километров, господин де Шалле надеялся очень быстро достичь конца второго канала. План был таким: как только отряд подойдет к Мельгиру, его нужно обходить либо по южному, либо по северному берегу. Это не столь уж важно, поскольку в проекте инженера был описан весь периметр шотта. Часть канала можно было обследовать на этом этапе пути. Но прежде, чем подойти к Мельгиру, надо было пересечь большое количество маленьких шоттов, которые образовывали беспрерывную цепь неглубоких впадин между невысокими берегами. Воды Средиземного моря обязательно их затопят. Продвигаясь от траншеи к траншее, предстояло еще расставлять вехи [109] , чтобы в будущем корабли всех типов, созданные наукой и волей человека, спокойно плавали но новому морю в этой части. Именно так поступали при строительстве Суэцкого канала.
109
Вехи — шест в поле для указания пути, границ земельных участков. Для обозначения различных особенностей пути в морях, озерах, реках, каналах. Гораздо чаще употребляются такие и сооружения, как маяк, бакен, буй, створные знаки и т. п.
До сих пор все складывалось очень удачно и на этой стройке. Могучие машины прорыли глубокие канавы до самого Мельгира. Но почему не были возобновлены работы, в которых ощущалась необходимость? Ведь капитан Рудер и его последователи нисколько не сомневались в способности современных мощных машин, которым ничто не могло противостоять. От проекта Рудера до проекта де Шалле прошли годы. Согласно предсказаниям инженера, столь страстно им отстаиваемых на конференции в Габесе, все, что было сделано, до сих пор находилось в очень хорошем состоянии, благодаря особенностям африканского климата. Теперь в этих же местах, где когда-то кипела работа, царят запустение и бесплодие, хотя всюду видны следы недавней бурной деятельности. Вот эта тишина и запустение больше всего и беспокоили инженера. Не видя никого из рабочих, в которых он испытывал острую необходимость, господин де Шалле впал в уныние. Удар был слишком жестоким. Впрочем, размышляя о том, что произошло, инженер успокаивал себя тем, что это всего лишь недоразумение. Ведь невозможно одинаково спокойно проделать путь от Парижа до Сен-Клу и от Бискры до Эль-Гарсы. В африканских условиях любой несчастный случай мог изменить все планы и расчеты. Правда, в телеграмме, которую он получил накануне из Бискры, говорилось, что все идет по плану. Единственное, что могло воспрепятствовать приходу тех, кого ждал господин де Шалле, — это труднопроходимые болотистые места между Бискрой и Мельгиром. Именно там и могло произойти что-либо непредвиденное. Попав однажды в плен гипотез, трудно от него освободиться. Одно предположение следовало за другим с навязчивой последовательностью. Но ничто не могло объяснить происходящего! Постепенно удивление и разочарование переросли в настоящее беспокойство, что стало заметно по лицу инженера.