Вторжение в Московию
Шрифт:
Слушая его, Юшка осмотрелся. Внутри комнаты, в одном из её причудливых восьми углов, виднелось ложе для отдыха. Неподалёку от него стояло кресло. На него он сразу обратил внимание, поскольку оно напомнило ему имение пана Мнишки. Там, в гостиной, тоже стояли такие же кресла готического стиля… Кресло это было искусно вырезано из цельного орехового дерева. У него были инкрустированные спинка и ножки, покрытые позолотой. Оно было большое и массивное, так что он сразу утонул в нём, когда уселся.
Впервые за последние несколько месяцев он почувствовал под собой мягкое сиденье, а не жёсткие лавки в приказных избах или такое же жёсткое
Меховецкий же и Бучинский сели на лавки, что стояли подле стола посреди этой небольшой, но уютной комнаты.
Кресло, в которое он сел, казалось, было предназначено именно для него. Словно кто-то предусмотрительный принёс и поставил его здесь, зная, что он появится в этой комнате… Усевшись в него и расслабившись, он обвёл взглядом своих советников. При этом его глаза невольно, краем, захватили что-то в тёмном углу, где должно было быть ещё окно, выходящее на север, но его не было. Там, в полумраке, темнела какая-то фигура неподвижно стоявшего маленького человека… И он, вздрогнув, резко повернулся в ту сторону…
Но там никого не было. Там не было человека. Там, в этой странной комнате, находился ещё один предмет. На него они как-то не обратили сразу внимание.
Терновый венок, на лице муки… У кого может быть ещё такое лицо!.. Это была статуэтка Христа…
Он сразу догадался об этом, вгляделся в эту статуэтку, и его невольно покоробило: фигура была безобразной, грубой… И он понял, что она специально была сделана такой, чтобы шокировать, произвести неприятное, отталкивающее впечатление… Одетая в длинные, до пят, одежды, она выглядела даже здесь, в храме, нелепо, убого, вызывала тягостное чувство… Мельком пробежав глазами по деревянной фигуре, он остановил взгляд на её лице. Оно было жалкое и в тоже время страдальческое, сейчас созвучное его душевному состоянию: побитого, отринутого всеми… И эта статуэтка, то же необычная, почему-то была здесь, в этой необычной комнате.
Вид этой безобразной статуэтки подействовал странно на него. Он порывисто встал, подошёл к ней и преклонил колена… На несколько секунд он замер.
За его спиной, как ему показалось, кто-то хрюкнул… Прошептав молитву, он поднялся, снова сел в кресло и посмотрел на Меховецкого… У того на лице сияла язвительная ухмылка.
Меховецкий отлично знал, что он равнодушен к католиком, так же как и к православным, да и вообще не был набожным. И вот этот его порыв был непонятен сейчас, наедине с ними, когда не было ни публики, ни толпы и можно было не притворяться… Здесь были только свои…
Бучинский же тем временем взирал на всё бесстрастно. Он считал, что всё должно быть так, как есть, как идёт.
Оглядев ещё раз своё новое жилье, точнее убежище, Юшка снова заговорил о том, о чём уже была речь у него в приказной избе с его русскими сторонниками.
– Что же делать? – спросил он Меховецкого и Бучинского. – Уходить обратно в Польшу?!
Но это было бы явным признанием своего поражения в том деле, какое он затеял. Однако сейчас ему было не до тонкостей. Его русские сторонники, хотя бы тот же Мосальский, и те, что примкнули к нему ещё в Польше, уже намекнули ему, что если он задумает что-нибудь подобное, то они попросту свяжут его и выдадут тому же Годунову, чтобы так оправдаться самим…
– Да нет, не бойся, – успокоил его Меховецкий на этот счёт. – Они напуганы. Их можно понять… А вот дело бросать не стоит. Заметно же было и под Новгородом-Северским, да и под Добрыничами, что русские неохотно дерутся за Годунова.
– Мстиславский проиграл бы под Добрыничами! – стал оправдывать Бучинский их поражение. – Если бы не немцы Маржерета! Этого сукиного сына, француза!..
– Ладно, хватит плакать! – сказал Меховецкий, ставя на стол водку, которую захватил с собой. – Давайте-ка выпьем и займёмся делами!
Бучинский поддержал его, раскрыл сумку, с которой пришёл, положил на стол закуску.
Они выпили по чарке. Затем ещё. После этого они стали обсуждать, что следовало бы сделать в первую очередь здесь. Было решено опять вернуться к тому, что уже делали перед походом: разослать по всем волостям Московии грамоты за подписью государя Димитрия, призывать народ восстать против Годунова, захватившего наследный трон великого государя Димитрия…
Утром же Юшка, снова почувствовав себя царевичем Димитрием, встав, первым делом выглянул в окно, что выходило на юг. С той стороны были торги у городских ворот, на берегу Сейма. И отсюда, с высоты, сейчас было хорошо видно, как там уже вовсю суетится народ.
Путивль был большим и богатым городом. Это он уже узнал, как-то раз уже по привычке потолкавшись в рядах на ярмарке. При этом, как всегда, он переоделся, чтобы его никто не узнал из простых людей. В нём уже сидела эта потребность: потереться неузнанным о людей в толпе, кожей чувствуя присутствие их, в восхищении от своих вот таких проделок.
Поглазев сверху на эту оживленную толкучку, он прошёл к другому окну. Отсюда вид открывался на весь город, раскинувшийся на холмах со всеми крепостными постройками. Вот на одном-то из этих холмов и возвышался кремль. Он был каменный и отсюда, с высоты, производил впечатление неприступного. Всё было хорошо видно, как на ладони, на десяток вёрст, до горизонта. И эта открывающаяся ширь и высота разгорячили его. Он задышал часто, озирая этот простор, жадно вбирая его глазами, всем существом своим, готовый ринуться отсюда, с высоты, в полёт громадной птицей, пугая и восхищая людей…
Пробежав взглядом по окрестностям с необычной для него высоты и почувствовав себя освежённым, он подошёл к образку, стоявшему на киоте.
Это был католический образок Божьей Матери с Младенцем Христом. Вокруг изображения шла надпись на польском языке: Pociesznieisza na dcher v bi nychwaleniesza na dserapuiny rezskazy slowo bogarodzaca [24] . Внизу изображения тоже была надпись: Obraz c v dow nyp: mariey w zyrowicach w xicii w эlitew [25] . Образок был вставлен в деревянную рамку, с золочёными украшениями и походил на обычную русскую иконку.
24
«Честнейшая Херувим, славнейшая без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшая».
25
«Чудотворный образ Божией Матери в Жировницах в области Ливонской».