Вторжение. За ними тьма
Шрифт:
Далеко за полдень Хатгар достиг убежища, в котором он оставил Ису.
Опустевший грот встречал его безмолвием. Поняв, что девушки нет на месте, он еще больше встревожился. Соорудив импровизированный факел из сухой травы и куска промасленной ткани, Хат углубился в темноту хода. Без нормального источника света ему никак не удавалось обнаружить ее следов. Тогда он начал громко звать любимую по имени. В ответ только эхо, многократно отражаясь от стен карьера, дразнило его.
Охваченный отчаянием Хат метался по всем карманам штольни и чуть не заблудился. В одном из ответвлений даже нашел высохший скелет, явно пролежавший здесь не
Страшные предположения проникли в голову – перед глазами снова и снова вставали кошмарные сцены с участием Исы и жестоких захватчиков. После того, с чем он столкнулся за эти два дня, вера в лучшее совсем оставила Хатгара, а неизвестность разрывала ему сердце. Где же ты, милая?! Что с тобой?
Убив на бесплодные поиски неизвестно сколько времени, он вскарабкался на самую высокую точку в каменоломне и осмотрелся. Повсюду вокруг труднопроходимый колючий кустарник цеплялся за скалы, а дальше за ним начинался лес. Лишь в той стороне, откуда он сам пришел, старая дорога не до конца заросла. Вряд ли девушка могла выбрать другое направление. Или те, кто забрал ее – только в эту версию ему очень не хотелось верить!
Дальше за просекой шел тракт, связавший город и окрестные села. В какую же сторону ты ушла?
– Исааа! – снова прокричал Хат.
В этот момент глубоко в штольнях открылась металлическая дверь.
19. Язык мой – враг мой
Пьянствуя после смены в таверне, один из стражников поведал случайным собутыльникам историю о всаднике на двухголовом коне. Якобы этот демон прошел сквозь закрытые ворота в тот самый день, что не принято называть, а потом растворился в воздухе.
Развязавшийся от крепкого алкоголя язык насочинял еще уйму подробностей, которые вызвали лишь смех и недоверие посетителей. Зато удивительный рассказ очень заинтересовал тайную полицию. Глаза и уши интервентов теперь были повсюду: в каждом грязном углу, в любом людном месте. Внимательные, но с виду безучастные зеваки не пропускали ни одну историю, ни один анекдот. Набранная из местных Комиссия по наведению порядка, в народе называлась просто – Комиссия или Служба Порядка.
Таким образом, информация о событиях на заставе быстро дошла лично до Полтергейста, и в стане черных завоевателей начался настоящий переполох по этому поводу. Посыпались срочные приказы: найти всех, выяснить все подробности.
Поэтому любителю выпить и поговорить сейчас ломали пальцы в подземной тюрьме Ордена, ставшего стержнем той самой Комиссии, любезно предоставляя ей своих ищеек и помещения. Других участников инцидента по всему городу вытаскивали из постелей и кабаков, чтобы допросить. Люди с черными повязками на рукавах выносили двери и врывались в их дома.
Главным следователем по этому делу был назначен некто Форж – дворянин не самого богатого и знатного рода. Конечно, не происхождение этого вознесло чиновника в иерархии новой организации. Гораздо важнее, что у этого человека были полезные качества – беспрецедентная жестокость и острый ум, позволявшие служащему эффективно решать поставленные задачи.
– Повтори слово в слово, что он сказал, – высокий и атлетически сложенный Форж снял свою модную шляпу, украшенную пером, закатил рукава на мощных предплечьях и с будничным видом стал облачаться в кожаный фартук.
– Мы были слишком высоко, далеко от него. Я ни слова не слышал! – умоляюще кричал болтун, – пожалуйста, не надо! Я бы все рассказал, но не слышал!
– А недавно за кружкой у тебя была совсем другая версия, – следователь задумчиво рассматривал устрашающие инструменты, разложенные на столе.
– Я просто рисовался, чтобы заработать угощение! Пожалуйста! Я не мог ничего слышать!
– Ты хотел угощения, дешевка? – наклонился к нему Форж, – Ты сейчас его получишь.
– Умоляю, не трогайте меня! Я правда не знаю!
Одной рукой следователь вставил в ухо своей жертвы металлическую воронку, а второй направил в нее длинную иглу.
– Нееет! – истошно завопил глупый стражник, – я знаю, знаю! Командир. Наш командир.
Пальцы члена Комиссии замерли, на лице его играла садистская улыбка.
– Что – ваш командир?
– Он стоял ближе всех, он мог слышать. Он точно слышал, сам потом говорил!
– Хорошо, – произнес довольный Форж и с силой ввел иглу в воронку.
20. Демоны
Хатгар вернулся к перекрестку. По одной из дорог он пришел из деревни, жителей которой кто-то обезглавил. Вторая вела к штольням. Ни там, ни там Исы не было. Оставались еще две дороги: одна к городу, другая углублялась в лес – где-то там впереди были еще села. Последняя после недавнего дождя превратилась в раскисшую, глубокую колею. Да что там говорить, это было настоящее болото. Вряд ли Иса стала штурмовать его, скорее, попыталась обойти лесом или, вообще, повернула в сторону города. Хат не мог знать точно хода ее мыслей и обстоятельств, что заставили девушку уйти в одиночку. Как ему не ошибиться и выбрать нужное направление?
Если девушка сумела попасть в Ракун, там у нее хотя бы будет кров над головой и еда, а главное – ее влиятельные родители. Ведь, насколько понял Хат, членов знатных семей захватчики пока не трогали. Напротив, опирались на них в подавлении сопротивления. Исключение составил только его дядя Орбан, но это и не удивительно. С таким человеком врагам не договориться.
Для самого Хата возвращение в город сулило новые опасности. Конечно, рано или поздно это придется сделать, но он все еще надеялся найти Ису за его стенами, а уж потом доставить ее туда. Тревога и чувство вины сводили парня с ума. Желание найти возлюбленную уже превратилось в настоящую одержимость. Он старался отгородиться от эмоций, воспринимать пропажу, как сложное задание. Хотелось просто стать камнем, не чувствовать, а только действовать. Но это было невозможно – слишком личными были переживания. Ведь он сам оставил девушку в штольнях, откуда она бесследно исчезла.
Если же Иса выбрала дорогу в лес и все-таки преодолела преграду, то впереди ее ждали небольшие поселки. В одном из таких Хатгар как раз побывал недавно и видел, что стало с его обитателями.
После долгих колебаний созрело решение идти этим путем. Хат обогнул непроходимый участок и углубился в чащу. Но изрытая дорога и дальше утопала в разливах, так что ему пришлось пробираться параллельно тракту. Сосредоточенный на поисках отпечатков ног или сломанных веток, он не обращал внимания на промокшую от листьев одежду.