Вторжение
Шрифт:
Кто-то из загонщиков вздохнул за спиной:
– Идиоты…
Спорить с ним было непринципиально, хотя чего он нашел глупого в людях, которые не подозревают о наличии беспилотников и тепловизоров, было непонятно. Или он передвижение на таком унылом човне имел в виду? Меня же больше интересовало другое:
– А что самолетики используете, а не квадрокоптеры? Они же на катере удобнее?
Габриелян уже собирался ответить, когда его опередил Шубин:
– Квадрик всем хорош, но со временем полета у него для нашей специфики слабовато.
Подождав, будет ли Шубин продолжать, айтишник кораблика уточнил:
– Так-то у нас квадрокоптеры есть, но полчаса
– Доразведки?
Габриелян оглянулся на Шубина, то скривил губы в усмешке и похлопал меня по плечу:
– Сиди, смотри, как время придет, все тебе расскажем и даже покажем.
Привлекать к операции нового члена коллектива никто не собирался, мне нужно было только не мешать, смотреть, думать и следить за пленным мажором, вплоть до кормления и снимания ему штанов при выводе по нужде включительно. Мажора Шубин охарактеризовал кратко:
– Ценный кадр. Следи за ним, будет обидно, если что случится.
Портить складывающийся авторитет мне было невыгодно, поэтому пришлось включать мозг и думать на перспективу, беспокоиться о том, чтобы вовремя сводить эту сволочь погадить и так далее. Народ молча наблюдал за моими действиями, это определенно было чем-то вроде экзамена.
Теперь, когда его подельников нашли, возникал вопрос, что Шубин будет делать дальше. Тот вел себя как-то странно, будто и не собирался выходить в море. Сидевшие на борту автоматчики тоже не суетились. Данный вопрос я провентилировал у Бори Астапова, того самого видного мужика в атаксе, что меня так приветливо встретил. Тот был бывшим собровцем, откуда-то из центральной Сибири. Боря принял вопрос спокойно:
– Ну и зачем нам суетиться под клиентом? Сам подумай, куда они теперь от нас денутся?
Вопроса я откровенно не понял:
– В лес…
– Ха, ты здесь ходил по лесу? Все, они влипли. Мы не суетимся, потому что знаем, где они находятся. Но не знаем, сколько их там. Сунемся туда днем, кто-то обязательно сбежит, ищи его потом…
– Ночью хотите захватить?
– Ага, ночью даже по чистым джунглям они не пойдут. А вот у нас ПНВ [6] есть. Даже если сменят место, костер их выдаст.
6
Прибор ночного видения.
К Астапову присоединился Саня Ким, высокий, модельно красивый парень чуть старше Габриеляна, чья национальность ясно определялась не раньше озвучивания фамилии и определенно собравший во внешность все лучшее, что было в народах, чья кровь текла в его жилах:
– Шеф всех сразу хочет прихлопнуть. Кого-то здесь искать, в этой сельве, дивизия нужна.
Астапов продолжил:
– К ночи все к стоянке соберутся, разом их там и положим.
О планируемом убийстве ребята говорили без малейшего стеснения и с равнодушием, будто тараканов собирались раздавить. Это многое говорило и о них самих, и о фирме, которая нам платила.
Отличный повод оглядеться по сторонам и оценить сложившиеся психологические портреты моих новых коллег.
Шубин – помимо ранее отмеченных качеств, подтвердились интеллект, навыки умелого манипулирования людьми, отличное знание практической психологии и прочие, что называется, «отличные оперативные способности». Образ бывшего армейского или ВВ-шного строевого офицера не складывался. Отпечаток долгого управления военнослужащими срочной службы, которых куда ни целуй, этим местом всегда будет задница, у них, так или иначе, впечатывается на всю жизнь. С оружием обращается профессионально, должность требует навыков управления, характерных для силовых подразделений и мероприятий. Это значит что ГРУ, включая службу в спецназе, будучи достаточно вероятным прошлым моего нового командира, отступает на задний план на фоне спецподразделений МВД, ФСБ или, если угодно, Росгвардии. Готов спорить про ФСБ. Причем в первую очередь на ум лезет «Вымпел», если, конечно, его былая специализация уж очень не изменилась. Я, конечно, не сильный знаток специфики эфэсбэшных отрядов, отделов и управлений, однако навыки работы Шубина с людьми больно плохо ложатся на чистые подразделения антитеррора и обеспечения оперативных мероприятий. В последних процесс общения оперуполномоченных с клиентами обычно происходит не разговором, а посредством автоматического оружия.
Борис Астапов – майор-собровец, как я понял из разговора в ходе знакомства, откуда-то из Кемерово, Красноярска или Новосибирска. Командир десантной группы. Неплохой, порядочный мужик, если первое впечатление меня не обманывает. Уверен в себе настолько, что безразличен к подчеркиванию статуса перед подчиненными, пользуется авторитетом и непритворным уважением коллектива. Профиль образования непонятен. Наиболее вероятен характерный для МВД вообще и его спецподразделений путь – срочка и гражданский вуз. Вполне возможна вся служба от лейтенанта до майора в отряде. В принципе можно допустить школу милиции, ах да, институт МВД или военное училище.
Василий Михайлович Блохин, в просторечии Михалыч, – матёрый такой образчик «страшного прапорщика». Мужчина разве чуть выше среднего роста, но с пудовыми кулаками. Широченные плечи, заметное брюшко, чистое лицо, бритая голова и жутковатый взгляд рептилии. Самый опасный человек на катере после Шубина. Заместитель командира группы, по возрасту самый старший в ней, от сорока пяти лет до полтинника. Про образование сказать сложно, определенно далеко не дурак. Живой образец замечания, что превосходство в образовании далеко не всегда доказывает превосходство в интеллекте. Исходя из должности, бывший армейский или ВВ-шный спецназер или что-то типа того.
Александр Габриелян – молодой парень лет двадцати пяти, со всеми достоинствами и недостатками возраста. Общителен, не глуп, доброжелателен, пользуется несомненной симпатией коллектива. Погоны вряд ли, разве что срочная служба. Оператор беспилотника с совмещением должности моториста катера, можно предполагать технический университет за плечами.
Александр Ким – весь такой красавец собой из обрусевших корейцев. На год-два постарше Габриеляна. Очень много времени проводит в тренажерном зале и, судя по движениям, в додзе, на ринге или, возможно, ковре. Вполне возможно, получил образование в учебном заведении какой-то из силовых структур.
Юрий Лященко – типичный такой образчик младшего офицера из жертв сердюковских реформ. Сухощавый спортивный парень немного за тридцать, возможно бегун. На ребре ладони татуировка «За ВДВ». Самоуверен, вероятно, очень даже любит считать себя умнее других. Возможны проблемы в общении. Отношение сослуживцев нормальное, но без особой теплоты.
Геннадий Бобков – крупный, спокойный как удав парень, около тридцати, с короткой «шкиперской» бородкой. Пулеметчик десантной группы. На лидерство в коллективе не претендует, но должен быть надежным подчиненным и хорошим товарищем. Типичный бывший срочнослужащий или контрактник, из той жизни на рукаве носит морпеховский «штат». Не глуп, образование – непонятно.