Вуаль из виноградных лоз

Коул Тилли

А я хотел ее.

Идущую ко мне по проходу собора в белом кружевном платье.

С вуалью из виноградных лоз.

Такой, какой ей всегда суждено было быть.

Глава 17

Кареса

Флоренция, Италия

Канун Рождества

— Et voila!⁶⁶ —

громко объявила Джульетта, снимая кусок ткани с зеркала в пол.

Я моргнула, приходя в себя. Я видела это платье до этого уже много раз. Но сегодня все было по-другому. Потому что сегодня я выходила замуж за Ахилла, новоиспеченного принца Италии. За любовь всей моей жизни, который недавно занял свое место в исторических книгах наследия Дома Савона.

Я позволила своему взгляду опуститься по идеальному, облегающему белому кружевному платью с длинными рукавами, и по простому кольцу, которое надела на левую руку. Мои волосы были собраны сзади в легкую укладку. Макияж был безупречен — глаза были подведены коричневыми тенями, губы и щеки были розовыми. В уши я надела белые бриллиантовые гвоздики. А единственным предметом, который был украшением всего образа, — была вуаль.

Моя идеальная, украшенная виноградными лозами вуаль.

— Кареса, ты выглядишь прекрасно, — сказала моя мама, стоя рядом со мной.

Она подняла мою руку и оставила поцелуй на обратной стороне ладони.

— Спасибо, мама, — ответила я, пытаясь не заплакать.

Затем подошла Мариэтта и обняла меня.

— Моя Кареса! — драматично произнесла она. — Ты выглядишь потрясающе!

Я улыбнулась своей лучшей подруге. Ее светлые волосы были забраны назад в низкий пучок. И она выглядела сияющей в своем лавандовом платье подружки невесты.

— Ты готова, Кареса? — спросила Пия. Она тоже была подружкой невесты, и выглядела прекрасно в лавандовом. — Машины уже приехали.

Я сделала глубокий вдох и улыбнулась, объявив:

— Готова.

Служащие остановились в своих приготовлениях к свадебному торжеству, чтобы посмотреть, как я иду по коридору. Я улыбнулась, проходя мимо них, кивая в знак признательности их поддержки.

Последние пару недель были безупречными. Несколько дней после нашей помолвки, прямо перед Рождеством, Зено собрал самые главные семьи Италии в особняке «Белла Коллина» и объявил, что Ахилл является его братом. Он рассказал шокированной толпе, что Ахилл был Савона. И что он также является создателем мерло «Белла Коллина Резерв».

Ахилл все это время стоял рядом с ним. Одетый в безупречный костюм от Тома Форда, он являлся принцем в каждом своем дюйме, пока Зено объявлял новости.

Зено объяснил, что свадьба все так же состоится, но что помолвлен был Ахилл. Я знала, что сплетен будет не избежать, предполагая, что это будет скандал десятилетия — у короля Санто была незаконная связь с матерью Ахилла, Ахилл был представлен, как Савона и наша быстрая помолвка. Но мне было все равно.

Я позволила им говорить.

Когда я оказалась в холле на вершине лестницы, мой взгляд упал на портрет прежнего короля, когда ему было двадцать пять лет. И вот с холста на меня смотрел мой Ахилл. Зено всегда походил на короля. Но когда я смотрела на молодого короля Санто, выглядящего гордо в традиционной королевской позе, я видела только Ахилла. Любой, кто знал короля в молодости, мог тут же заметить сходство.

Движение у подножья лестницы привлекло мое внимание. Я улыбнулась, когда увидела отца с букетом белых

роз. Цветы были прекрасны, как и каждая роза, которую мне дарил Ахилл. Но лучшей частью букета, были вложенные между цветками виноградные лозы, — лозы с земли Ахилла.

Они идеально подходили к моей вуали.

Я спустилась по лестнице, мои подружки невесты и мама шли рядом со мной. Когда я оказалась внизу, быстро обернулась, увидев слезы в глазах своего отца.

— Папа, — прошептала я, — не плачь. Иначе я тоже заплачу.

Я слышала всхлип, и как он откашлялся. Когда я снова повернулась к нему, его глаза все еще блестели. Но он успокоился и взял меня за руку.

— Ты такая красивая, Кареса, — сказал он, оставляя поцелуй на моей макушке. — Словно видение.

— Спасибо, папа.

Когда он вручил мне букет, и знакомый, успокаивающий аромат роз заполнил мои чувства, я позволила себе успокоиться.

«Ты выходишь замуж за Ахилла. Уже через час ваши души будут соединены каждым возможным способом».

Снаружи ждал винтажный автомобиль. Фотографы снимали, пока я садилась в него. Мой отец сел рядом со мной, взяв за руку и крепко сжал. Это была короткая поездка в Дуомо. Мы припарковались у Пьяцца-дель-Дуомо⁶⁷ и покинули машину. Вспышки папарацци ослепили меня, когда мой отец взял меня за руку и повел по улице. Моя мама и подружки невесты присоединились ко мне, и мы медленно шли к Санта-Мария-дель-Фьоре, огромному кафедральному собору, возвышающемуся в центре Флоренции. Воздух был бодрящим от пронизывающего зимнего холода, маленькие снежинки падали вокруг нас, подобно конфетти. Звуки раннего празднования Рождества долетели до наших ушей, пока солнце сияло над кафедральным собором, будто божие сияние благословляло наш особый день. Когда мы приблизились к главному входу, туристы и местные жители, которые вышли пообедать, останавливались, чтобы посмотреть на нас. Множество поздравлений, только привлекли к нам больше внимания.

К тому времени, как мы подошли к собору, уже собралась целая толпа, они фотографировали и снимали видео на свои телефоны. Мое сердце билось со скоростью миллион миль в час, когда мама поцеловала меня в щеку и направилась во внутрь, чтобы занять свое место.

Я могла слышать разговоры, доносящиеся из собора. Но мои мысли были о единственном человеке — Ахилле. Все, о чем я могла думать — Ахилл, одетый в костюм, стоящий перед толпой из сотни человек, которые пришли сюда, чтобы засвидетельствовать наш союз.

Мы ждали у закрытой двери. Мой отец смотрел вперед, но как только заиграла музыка — «Sogno»⁶⁸ Андреа Бочелли — он сжал мою руку и прошептал:

— Я так горжусь тобой, carina. Очень сильно горжусь.

Я почувствовала, как в моем горле образовался ком, когда он встал передо мной и опустил вуаль мне на лицо. Дверь медленно открылась и точно так же, как было на репетиции, подружки невесты начали свой путь по длинному проходу.

Затем настала моя очередь. Мои ноги дрожали, а сердце билось подобно крыльям колибри, когда мы начали медленно идти по проходу. Я смотрела вперед, пытаясь сфокусироваться на дыхании, когда мы миновали первый ряд гостей. Сквозь тонкую вуаль я могла видеть море лиц, которые слились в одно размытое пятно. Я слышала их вздохи благословления, их поздравления эхом отражались от огромных стен собора. Все это было кружащимся вихрем, пока мой отец не сжал мою руку и не сказал: