Вульф
Шрифт:
Я подаю сигнал Робби. Он врывается через входную дверь и пинком отбрасывает пистолет Гатора в другой конец комнаты. Я не свожу глаз с фигуры Робби через окно, пока он перемещается по крошечному домику.
— Чисто, — произносит он, давая мне понять, что мы выполнили свою задачу.
Я достаю рацию из заднего кармана.
— Все в порядке? — спрашиваю я Кая. — Сейчас мы упакуем посылку.
— Все по плану, — отвечает Кай.
Несколько минут спустя, после того как я заткнул рот Гатора кляпом и протащил его тяжелую задницу почти через весь участок, по дороге к дому проносится
Парень бежит к нам, пытаясь укрываться за хламом, раскиданным по всему двору. Я почти уверен, что он проспект. Он нервничает, это видно по тому, как он стреляет, пули свистят далеко, и чем ближе он подходит, тем заметнее, как он трясется.
Кто-то отправил этого парня сюда в неподходящее время. Надо было проехать мимо, парень.
Робби стреляет и попадает ему в правое плечо. Он падает на землю, и мы добираемся до линии деревьев под эхо издаваемых им нечленораздельных звуков как раз в тот момент, когда Кай и Мейсон приближаются сквозь деревья, чтобы подстраховать нас.
— Становишься мягкотелым? — усмехаюсь я Робби, запихивая ноги стонущего от ран Гатора в кузов фургона. Он все еще покрыт кровью вчерашнего проспекта, который лежит на заднем сидении. Глаза Гатора расширяются, когда он видит еще одного члена своего клуба, и адреналин, который мне необходим, проносится по моим венам.
— Он еще ребенок, мужик. Черт, ему не больше семнадцати. Господи, что за херня творится с этим клубом? — риторически спрашивает Робби, ударяя Гатора головой о стенку фургона.
— Я тебя слышу, — говорю я. — Парень расскажет клубу, что мы тебя забрали, — говорю я Гатору. — Может, они попытаются спасти тебя. — Я ухмыляюсь, зная, что они точно не придут.
Гатор что-то бормочет сквозь кляп. Он до смерти напуган, он знает, что ему конец.
— Постарайся не слишком сильно истекать кровью, — добавляю я, прежде чем захлопнуть дверь.
— Это было легко. Я надеялся, что тебе придется прострелить ему коленную чашечку, чтобы доставить сюда, — говорит Мейсон, оглядываясь по сторонам, когда мы подходим к пассажирской двери фургона, чтобы сказать, что они с Каем могут ехать.
Я пожимаю плечами.
— Иногда легко, иногда нет. — Я похлопываю его по руке. — Терпение. Мы его взяли, и ты сделаешь с ним, что посчитаешь нужным.
Я оглядываюсь по сторонам, никого не видно, до возвращения третьего охранника еще пятнадцать минут.
Акс, Робби и я садимся в мой грузовик позади фургона.
— Пора потрошить кальмаров, парни, — говорю я по рации парням в фургон Кая. Мужчины в моем грузовике и Кай выкрикивают в ответ что-то вроде — да, черт возьми. А я ухмыляюсь.
Главная проблема сегодняшнего дня решена.
Теперь нужно научить мою дерзкую маленькую колибри делать то, что ей говорят.
Глава 17
Бринли
Ровно
Но сейчас мое внимание приковано не к мотоциклу. Это мужчина, сидящий на нем. Тот самый, которого я старалась избегать весь день, похожий на разбитое сердце и самый опасный грех.
Впервые с тех пор, как увидела его, я открыто и без колебаний признаюсь себе в этом.
Вульф настолько великолепен, что у меня перехватывает дыхание, и по какой-то безумной причине он расположился на моей подъездной дорожке и ждет меня.
— Полагаю, то, что ты владелец лучшей автомастерской в городе, имеет свои преимущества? — спрашиваю я, кивая на мотоцикл.
На нем очередная пара черных джинсов, которые сидят на нем идеально, и черная футболка под жилетом. Вульф не отвечает мне, он просто устраивается поудобнее, и я снова пытаюсь его разговорить.
— Ты потерялся? — спрашиваю я, изо всех сил стараясь казаться спокойной и рассудительной. Я явно не спокойна, также, как и он не терялся. На самом деле Вульф выглядит совершенно естественно на моей подъездной дорожке. Я замираю, когда он опускает руки, продолжая удивляться почему он здесь.
— Я же просил тебя отвечать на телефон, — говорит он раздраженно. Его глаза буравят меня. — Хорошо, что я приехал пораньше. Ты явно собиралась отправиться туда одна.
Я пожимаю плечами.
— Ты не звонил, ты написал смс, и ты не мой президент.
Как только слова вылетают у меня изо рта, я жалею об этом. Не знаю, что в нем такого, что заставляет меня нести всякую чушь и постоянно провоцировать.
Я съеживаюсь, когда он слезает с мотоцикла, встает во весь свой внушительный рост и подходит ко мне. Его челюсть сжата так сильно, что кажется, вот-вот лопнет сухожилие.
— Помнишь, что я говорил тебе об этом остром язычке? — спрашивает он.
Видения того, как мы были вместе, начинают проноситься в моей голове. Я киваю.
— В следующий раз ты мне ответишь. А сейчас мы уезжаем. — Его челюсть снова сжимается.
— Уезжаем? — спрашиваю я, не двигаясь с места.
— Ты поедешь со мной, — говорит он.
Я смотрю на мотоцикл за спиной Вульфа, потом снова на него.
— Нет, я поеду на своей машине. После прошлой ночи я думаю, что хотела бы иметь возможность уехать, если что-то еще взорвется. — Я смотрю на него, стоящего всего в нескольких дюймах от меня, и пытаюсь придумать лучший способ быть с ним честной. Я сердито топаю, когда он ничего не отвечает, потому что он просто выводит меня из себя.