Вульф
Шрифт:
Мою маленькую колибри. В самых узких обрезанных джинсовых шортах, которые она смогла найти, и обтягивающей черной майке. Она сосредоточена и изо всех сил пытается поднять капот проржавевшего «Форда».
С таким же успехом на ней мог быть большой красный бант и подарочная бирка, адресованная мне.
Я вытягиваю руку и блокирую стремительное движение Кая. Я, блядь, так не думаю.
Он ухмыляется, а затем разворачивается и направляется обратно в гараж. Бринли каким-то чудом поднимает капот и закрепляет его. Я наблюдаю за тем, как она машет рукой,
Я стою с минуту, пока она не понимает, что я здесь, просто наблюдаю за ней, гадая, чей этот гребаный грузовик. Он не в таком уж плохом состоянии для оригинального, но над ним определенно нужно поработать. Я стягиваю маску и оставляю ее болтаться на шее, вытирая пот со лба рукавом футболки.
Я достаточно насмотрелся на ее задницу, теперь хочу увидеть, что спереди, поэтому прочищаю горло.
Она мгновенно оборачивается, и когда понимает, что это я, у нее от удивления приоткрывается рот.
Ее волосы собраны в высокий хвост, а от ее милого лица в форме сердца невозможно оторвать взгляд.
Долбаный удар грома.
Бринли берет себя в руки и сжимает свои пухлые губы. Стыдно.
Она чертовски горячая.
— Что за… серьезно? — спрашивает она вполголоса, убирая телефон в задний карман, ее дыхание прерывистое.
Ее вежливое раздражение еще больше распаляет меня. Мне чертовски нравится, как она волнуется.
Я хочу большего.
— Я просто… — Я наблюдаю, как ее щеки заливает румянец, и почти чувствую, как учащается пульс. — Я едва справилась с этой штукой. Как ты везде успеваешь? — спрашивает она.
— Если под словом «везде» ты подразумеваешь город, в котором я живу, и бизнес, которым я владею, то, думаю, это очевидно, — невозмутимо отвечаю я.
— Точно, мой сосед сказал, что ты лучший, — говорит она, складывая руки перед собой. Я начинаю понимать, что это способ Бринли сосредоточиться, когда ей кажется, что она переступила черту, или когда она нервничает, — еще одна вещь, которой ее, вероятно, научили.
Я не могу дождаться, когда научу ее никогда, блядь, не извиняться.
— Так и есть, — говорю я. — Кузовные и малярные работы на заказ, которые тебе явно нужны. По соседству в «Big Mike» могут помочь с салоном, что судя по всему, тоже не помешает, — говорю я, глядя на ее дымящийся грузовик.
— Я не думаю… Я, наверное, обращусь к Тейлору. Туда ездил мой отец, а сюда я приехала только потому, что мистер Кеннеди был убедителен…
— Тейлор больше не занимается кузовными работами, — перебиваю я ее. — И почему бы тебе не обратиться к лучшим?
— Просто, ну… черт возьми. — Бринли выпрямляет спину, прежде чем заговорить, как будто отвечает на вопрос на конкурсе красоты. — Если ты не заметил, мне это дается нелегко.
Я не перебиваю ее.
— Мне нужно, чтобы работа над этим грузовиком была законной, — говорит Бринли, поднимая на меня глаза и прерывая мое голодное блуждание по ее телу своим пристальным взглядом.
Я выгибаю бровь и снимаю перчатки, стремительно преодолевая расстояние в десять футов между нами, чтобы поближе рассмотреть ее грузовик, и, черт возьми, почувствовать ее запах.
Когда я подхожу, Бринли прижимается спиной к капоту, не зная, что делать, и румянец начинает возвращаться. Я вдыхаю ее аромат жасмина, протягиваю руку, хватаюсь двумя пальцами за шлевки на ее поясе и притягиваю к себе. Ее рот приоткрывается, и я испытываю дикое желание засунуть в него язык.
Какого хрена? Возьми себя в руки. Господи Иисусе.
Я жду несколько секунд, просто наслаждаясь ее борьбой, а затем опускаю руку.
Ее дыхание сбивается, словно она думает, что я могу причинить ей боль. Если она и дальше будет так на меня смотреть, я могу это сделать, но я позабочусь о том, чтобы ей это чертовски понравилось.
Я лезу в передний карман Бринли и достаю ее ключи. Я отпускаю ее, и она быстро отскакивает в сторону, пытаясь убраться с моего пути. Я бросаю взгляд на катастрофу перед собой.
— То, что ты сюда пригнала, — это наполовину съеденная электрическая система. Наверное, мыши, я даже не знаю, как ты доехала.
— Черт, — бормочет она, опуская взгляд, а затем снова глядя мне в глаза.
— Это ненормально, что у грузовика такого возраста такая проводка. Кто-то занимался ей? — спрашиваю я, продолжая осмотр.
— Мой отец, — отвечает Бринли, поправляя свой длинный хвост.
Я наблюдаю за тем, как растет беспокойство на ее лице, и вижу, как растут цифры в долларах по мере того, как я рассказываю обо всем, что придется заменить.
— Большой Майк даст тебе подробный расклад, но… — Я на секунду задумываюсь. — Ты планируешь его продать? Именно поэтому ты хочешь его отремонтировать?
— Да, я думала об этом. Чтобы починить крыльцо, о котором Лейла говорила вчера вечером.
— Мы можем что-нибудь придумать, — говорю я, закрывая капот. Я присаживаюсь на корточки и веду рукой вдоль кузова, начиная с передней части грузовика, чтобы осмотреть его.
— Я… просто не хочу быть замешанной в чем-то… нелегальном, — говорит она.
Эта женщина понятия не имеет, как соблюдать границы. По сути, она намекает, что я преступник. То есть это так, но все же.
Я встаю и начинаю пробираться к задней части грузовика, прижимая ее к кузову. Она отступает назад, как будто может раствориться в нем, но не раньше, чем наши тела соприкоснутся, и у нее на шее забьется пульс. Я прижимаюсь к ней, просто потому что хочу почувствовать ее.