Вульфен
Шрифт:
— Нет, так! — завопила она. — Ни один из вас не притронулся ко мне с тех пор, как вы приехали! Недели! Я хочу секса и не могу больше выносить эту ситуацию!
Парень хихикнул.
Поднявшись, она ударила его по плечу так, что он пошатнулся, а затем легла на кровать.
— Уйди! — огрызнулась девушка, натягивая одеяло на голову.
Блейн лёг возле неё. Даника бросила на него взгляд и повернулась к нему спиной. Он обнял девушку и притянул к себе, упиваясь запахом её шеи и прижимаясь к ней своими бёдрами.
— Разве это похоже на недостаток интереса к тебе?
Она фыркнула:
— От этого мне нет никакого прока!
Поглаживая Данику рукой по плечу, он притянул её ещё ближе. Она сопротивлялась, но всё-таки повернулась к нему лицом.
— Ты же не сделаешь ничего плохого моим яйцам, если они будут там, где мне хочется? — его тихий голос был полон иронии.
Когда Блейн потёрся набухшим членом о её бедро, Даника недовольно фыркнула:
— Ты же не воспринял меня всерьёз? — засомневалась она.
Парень скривился.
— Было не похоже, что ты шутила, — он поцеловал её в висок, вдыхая аромат волос.
Девушка с усилием сглотнула:
— Никаких драк… пожалуйста. Они плохо влияют на мои нервы… и я боюсь.
Блейн приподнял голову, чтобы внимательно посмотреть Дани в глаза, и погладил её волосы.
— Чего?
— Всего, — сказала девушка, уткнувшись в его шею и пряча лицо.
Через мгновение его руки уже гладили её по спине, успокаивая.
— Я не верю этому. Женщина, которая бежала к побеждённому вулфену посреди сражения, скрывалась от отступников, не боится ничего.
— Я опасалась за него, — сказала она раздражённо. — Это не одно и то же.
Его ладонь легла ей на талию.
— Ты боишься родов? Или волнуешься о щенках?
Она глубоко вздохнула:
— И то, и другое.
— Они сильные, и становятся всё сильнее. И у тебя есть доктор Биллингс. Он знает, что делать. Причин для волнения нет.
— Тебе легко говорить. Не тебе же рожать!
Парень отодвинулся и стал внимательно всматриваться в её лицо.
— Для меня это тоже нелегко, — прорычал он, становясь внезапно сердитым. — Единственная вещь, которая может быть хуже собственной боли, это наблюдать за тем, как страдает любимый человек, и знать, что не можешь ничем помочь.
Даника не была уверена, что может согласиться с этим, но из-за его слов отвлеклась от своих страхов. Сглотнув комок в горле, она задалась вопросом, была ли это оговорка или он действительно говорил то, что думал. Но побоялась спросить. Его пристальный взгляд искал что-то в её лице. Подняв руку, Блейн очертил маленький кружок на её шее.
— Это означает любовь, Дани, и это, — его рука опустилась ниже и очертила такой же круг на её груди. — Как ты думаешь, за что мы боролись всё это время? Что нас держит здесь?
Она с недоверием изучала его, пытаясь унять эмоции,
— Это ещё одна вещь, которой я боюсь, — она опустила голову. — Думаю, что вы уедете. Вы только ждёте, чтобы узнать, кто отец детей.
— Сделай выбор, Дани. Выбери меня.
Девушка посмотрела на него и зарыдала. Отодвинувшись подальше от него, она плакала, уткнувшись в подушку.
— И это меня тоже пугает. Я не могу! Я не знаю, чего хочу! Я только знаю, что люблю вас.
Блейн был явно смущён дрожью её плеч, и пытался побороть гнев, нахлынувший на него.
— Всех.
Это был не вопрос, и поэтому Дани не ответила. У неё не было ответа. Мужчина понимал, почему она разрывалась. Перекатившись на спину, он прикрыл лицо руками, борясь со злобой, которая охватила его, на неё, на других — чёрт, на судьбу. Даника не могла или не хотела выбирать. Между собой они в который раз не могли решить этот вопрос, хотя видят боги, уже до полусмерти избивали друг друга. Ни одна схватка не давала явного победителя. Одинаково умные и сильные, их было нечётное количество, поэтому и не получалось справедливого сражения. Но никто из парней не хотел отказываться от борьбы. Может быть, со временем, но не сейчас.
Вся ирония происходящего заключалось в том, что ни один из них не пытался выбрать себе пару до того, как повстречал Дани, а теперь у каждого было по четыре сильных и выносливых соперника. Блейн мог бы взять себе пару в своей стае без каких-либо серьёзных проблем; наверное, любой из них мог сказать то же самое.
Он не мог уйти. Блейн выбрал Данику сердцем и разумом, сознательно принял решение идти по зову сердца и связал себя с нею, при этом, понимая, что не в силах привязать её к себе таким путём.
Хотя… Как можно быть такими полными идиотами? Вероятно, Дани не в силах выбрать именно из-за этого. Соревнуясь между собой и намеренно отмечая её, они украли у неё право выбора — каждый — и Даника теперь привязана ко всем сразу.
Блейн не был до конца уверен в своём предположении, но думал, что такая возможность существовала, тем более, девушка не скрывала своих переживаний за них.
Опустив через минуту руку, он перевернулся, чтобы успокоить её:
— Не плачь, малышка. Это вредно для тебя.
Даника фыркнула, поднимая голову, чтобы посмотреть на него красными от слёз глазами.
— Ты не ненавидишь меня?
Переборов себя, он притянул девушку в свои объятия:
— Нет, Дани.
С благодарностью прижимаясь к нему, она начала зевать.
Смешинка играла в его глазах.
— Спи.
Девушка провела пальцем по его груди:
— Ты не поможешь мне заснуть?
Блейн насторожился:
— Ты предлагаешь мне?
— Да.
— Отлично! — прошептал он. — А то у меня уже яйца посинели.