Вурдлачка

Баянъ Олеля

Под благовидным предлогом выскользнула после ужина из дома и побежала к знахарке. Не ожидала та меня увидеть в тот вечер. Я надеялась получить у неё поддержки, но, оказалось, всё наоборот.

– Совсем как мать в своё время, – укоризненно покачала она головой. – Сбежала накануне свадьбы. Долго о ней не было ни слуху, ни духу, а потом заявилась с тобой. Хочешь повторить её судьбу? Зачем я тогда тебя учила? Знаешь ли, там, в большом мире твои знания немногого будут стоить. Для того, чтобы заниматься травками, тебе придётся выучиться и получить диплом о соответствующем образовании. А ещё и сертификат на деятельность. Иначе тебя могут наказать. А тут? Собирала

бы травки и помогала бы своим, глядишь и приняли бы тебя, да простили бы, что не можешь шкурку поменять.

Разве это не предательство? Мне было больно слышать такие слова. Пока я шла к наставнице, то долго размышляла и взвешивала все «за» и «против» будущего замужества. Знала бы Афтотья, что её речь подтолкнула меня бежать уже этой ночью, не откладывая побег на завтра.

Понурив голову, я покинула её избу, бывшую мне убежищем. Погрузившись в раздумья о том, куда мне податься, я не заметила волка, кинувшегося ко мне. От страха язык прирос к небу, и крик застрял в горле. Зверь обратился, и передо мной предстала обнаженная Рирана. Она тут же начала одеваться в платье, свернутое в куль, который она держала до этого в зубах.

– Я тебя заждалась, – проговорила сестра.

– Чего тебе? – грубо буркнула я.

Сейчас мне было настолько безрадостно, что на вежливость не хотелось тратить силы.

– Я хочу сбежать в Резигард, – заявила она. – И поступить в их академию.

– Зачем тебе это?

– А затем, что студенты находятся под защитой академии вплоть до её окончания, – радостно сообщила Ри. – И никто, слышишь, никто не может заставить их выйти замуж против их воли. Нас там защитят.

Только теперь я подняла голову и заглянула ей в глаза. Мне не верилось, что послушная дочь, любимица своих родителей, способна бросить выгодного жениха и убежать в неизвестность. Я прищурилась, не доверяя её намереньям.

– Ди, вместе у нас больше шансов, – сестра схватила меня за руку и умоляюще посмотрела на меня. – Я знаю, что ты тоже хочешь сбежать. И я полностью на твоей стороне.

Сомнения все ещё терзали меня, когда я услышала:

– Если не согласишься, то я всё расскажу родителям. Тебя поймают и сразу же отдадут Вербору, а тот церемониться не станет. Сразу выбьет из тебя неположенные мысли, – чего-чего, а угроз и открытого шантажа я от неё не ожидала.

– А после окончания? – здравый смысл не повёлся на заманчивую идею. – Туда добираться не меньше месяца, а то и больше, а у нас нет ни денег, ни еды. Я уже молчу о сменной одежде.

– Я всё это припасла, – тихо призналась сестра. – А после окончания нас могут направить куда-нибудь, где не будет хватать специалистов нашего профиля. Я ж говорю, своих студентов академия не бросает.

Ох, и вопил же мой разум, что не надо соглашаться, но сердце просилось вырваться из опостылевшей деревни. Да и песня гусляра-магура бередила душевный покой.

Той же ночью, забежав в тайник, куда сносила необходимые вещи Рирана, мы взяли всё, что смогли унести с собой, и покинули деревню, не попавшись никому на глаза. По пути я собрала травки, которые отбивали наш запах, чтобы по нему нас не обнаружила погоня. Неделю мы шли лесом, а потом и вовсе подошли к Шву. Почему так называлось место, я не знала, но наши всегда сторонились его, рассказывая о монстрах, бродивших в этой опасной зоне.

– Я туда не пойду, – отказалась я.

– Ди, – взмолилась сестра. – Уже давно не было нападений, больше полувека. Все это россказни старожил, чтобы запугать малышей и таких, как мы с тобой, – уговаривала она меня. – Тут мы пройдем быстрее, я узнавала. А если вернёмся к дороге, то там нас быстро схватят и вернут домой.

Не слова Рираны, а страх быть пойманной заставил меня согласиться с выбранным маршрутом. И действительно, за всю следующую неделю нам никто не попался по пути. Никто, значит, ни животных, ни чудовищ, ни людей мы не повстречали за всё время пребывания в Шве. К счастью, у нас был небольшой запас еды – пока шли по лесу, сестра несколько раз поохотилась, поэтому хлеб, припасённый Ри, у нас остался нетронутым. В еду шли съедобные корешки и травки, которые я находила.

Когда мы покинули Шов, я вздохнула с облегчением. Да и Рирана заметно расслабилась. Выбрались мы аккурат к тракту, но шли рядом с ним, скрываясь за деревьями. Мы всё ещё страшились погони. Через пару дней наш съестной запас иссяк. До самого вечера мы тащились голодными и в сумерках набрели на поселение, проживавшее за счёт путников, ходивших этим трактом.

Подходящая таверна нашлась быстро. С огромным аппетитом мы уплетали сытный ужин, состоявший из мясной похлебки. Давно уже не кушали ничего жидкого. На ночь остались тут же, сняв одну кровать на двоих в общей комнате на десятерых. Мы рассудили, что сбережений у сестры было мало, а потому не стоило разбрасываться деньгами.

Утром, плотно позавтракав, мы нашли попутчиков, которые двигались в столицу, где и располагалась академия. Нет, не так. Это я назвала их попутчиками, но на деле пришлось заплатить за место в караване. Так у нас осталась одна четвёртая часть от накоплённых денег.

Рирана всегда была общительной. Ей не составило труда подружиться с главным в караване и договориться о работе. Она превращалась в волка и отправлялась на охоту. Из принесённой ею дичи готовили обед и ужин. Меня же сестрёнка пристроила на кухню, где я разделывала добытые ею тушки. Так, к концу путешествия мы не только вернули потраченные средства на караван, но и подзаработали сверх этого. Немного, но нам должно было хватить этих денег, чтобы продержаться первое время в городе. Мы на это надеялись.

Прибыв в столицу через три недели после присоединения к каравану, Рирана нашла дом, где сдавались комнаты. Едва мы заселились, как она убежала искать работу. Я осталась ждать её. К вечеру сестра примчалась с радостными новостями – ей удалось найти два места в одной таверне.

Утром мы вместе направились туда. Хозяин заведения дал нам несколько заданий, по итогам которых сестра стала подавальщицей в зале, а меня отправили на кухню мыть посуду. Нет, я не обиделась. Я давно уже привыкла, что лучшее никогда мне не доставалось.

Работа посудомойки оказалась изнуряющей. После смены я валилась с ног. Ри тоже уставала. И, когда пришли домой, она по секрету призналась, что завидовала мне.

– Мужики не глазеют на тебя, не пытаются ущипнуть да побольнее, – с тяжким вздохом произнесла Рирана. – Везёт же тебе!

Да забыла она упомянуть, что и платят ей больше, чем мне. И руки у меня болели после целого дня мытья посуды. Ноги не устали, нет. Я привыкла долго ходить по лесу в поисках трав, поэтому это было несложно. С другой стороны, я радовалась, что мне не нужно появляться перед большим количеством людей. Я стеснялась. Стеснялась своего высокого роста, худой и плоской фигуры, торчащих во все стороны волосы. Стоило мне оказаться в центре внимания, как тут же становилась косноязычной и неловкой. Пару слов не могла связать под пристальными взглядами людей, поэтому избегала любые сборища народа, стараясь уйти подальше от толпы и нежелательного внимания.