Введение в политическую теорию для бакалавров. Стандарт третьего поколения: учебное пособие
Шрифт:
Особенности процессов модернизации находят свое выражение и в развитии демократии, в процессах демократизации российского общества и его политической системы. Этим проблемам посвящена следующая глава данного пособия.
Основные понятия: модернизация, политическая модернизация, теории политической модернизации, содержание и движущие силы политического развития, политическое участие, фазы и состояния политического развития, типы модернизации.
Вопросы для самоконтроля
1. Каковы критерии политического развития?
2. Что понимают в политологии под политическим развитием?
3. Каковы основные теории политического развития?
4. Каковы основные признаки современного общества?
5. Каковы основные критерии политической модернизации?
6. Какие типы модернизации выделяет современная наука?
7. Какие основные теории политической модернизации вы знаете?
8. К какому типу модернизации относится Россия?
Литература
Белов Л. Л., Елисеев С. М. Политические процессы и институты в современной России. СПб., 2006.
Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.
Инглхарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. 1997. № 4.
Ильин М. В. Идеальная модель политической модернизации и пределы ее применимости. М., 2000.
Мухаев Р. Т. Теория политики: Учебник для студентов вузов. М., 2005.
Пантин В. И. Циклы и волны модернизации как феномен социального развития. М., 1997.
Политический процесс: основные аспекты и способы анализа. М., 2000.
Теория политики: Учебное пособие / Под ред. Б. А. Исаева. СПб., 2008. Гл. 14.
Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.
Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ: Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999.
Глава 22 Теория демократического транзита
22.1. Волны демократизации
Большие различия между посттоталитарными, в прошлом коммунистическими, системами и изживающими себя авторитарными милитаристскими режимами Африки и Южной Америки дали политологам материал для разработки новых концепций, которые объясняли бы сущность и изменчивость происходящих в этих режимах трансформационных процессов. «Третья волна демократизации» – популярная концепция политической науки, разработанная в 1970-е гг. американским исследователем Самюэлом Хантингтоном применительно к южноевропейскому и латиноамериканскому опыту демократизации, – стала широко использоваться политологами в 1990-е гг. как ключ к анализу и пониманию трансформационных процессов в Восточной Европе. Такие понятия, как «транзитология», «трансформация», «консолидация демократии», доминировали не только в журналах, посвященных сравнительным политологическим исследованиям Латинской Америки, но также получили распространение в исследованиях восточноевропейских коммунистических систем. Предполагалось, что перемены в Латинской Америке и изменения в Восточной Европе касаются, по существу, одних и тех же явлений и процессов, которые связаны с демонтажом прежних недемократических режимов и появлением плюралистических полицентричных режимов, построенных на принципах либеральной демократии. Другими словами, казалось целесообразным и оправданным предположить, что южноевропейский и латиноамериканский опыт демократизации может обеспечить аналитиков, занимающихся проблемами «третьей волны демократизации» в Центральной и Восточной Европе, методологически ценным пониманием процессов трансформации [188] .
Изучением политических процессов в странах, совершающих переход от тоталитарных и авторитарных политических систем к демократической, демократизации общественной и политической жизни занимается такой раздел политической науки, как шранзишология.
В широком смысле демократизация означает процесс политических и социальных изменений, направленных на установление демократического режима. Как отмечает российский политолог А. Ю. Мельвиль, «история становления и развития демократических норм и практик говорит о том, что демократия – это процесс развития, расширения и обновления идей и принципов, институтов и процедур» [189] . Вместе с тем следует все же отметить, что в центре внимания транзитологии находятся политические процессы в таких государствах, где основные структуры современного общества уже сложились, и в ряде случаев речь идет о повторном переходе к демократическому режиму. То есть «политические системы с демократическими характеристиками не являются исключительно приметой нашего времени» [190] . Впервые проблемы демократизации стран, уже имевших опыт существования демократических режимов, появились в послевоенные годы в связи с необходимостью преодоления наследия тоталитарных фашистских режимов в Германии, Италии, устранения последствий авторитаризма и милитаризма в Японии. Эти страны уже были индустриально развитыми, причем в Германии и Италии до прихода фашистов к власти несколько десятилетий существовали политические режимы демократического типа. Позднее аналогичные проблемы возникли в странах Южной Европы – Испании, Португалии и Греции, где также после периода авторитарного правления началось возвращение к демократическим принципам. Одновременно подобные изменения переживали страны Латинской Америки, где военные диктатуры стали уступать место демократически избранным правительствам. Но еще больше государств обрели демократические институты к концу XX в., причем формировались они во времена «волн демократизации».
В начале 1990-х гг. в политическую науку вошло новое понятие – волны демократизации. По сути, оно отражает межстрановое пространство-время демократического процесса. Важное значение в разработке теории волн демократического процесса и анализе современной волны этого процесса принадлежит С. Хантингтону, который в вышедшей в 1991 г. монографии «Третья волна. Демократизация в конце XX века» дал развернутую и целостную картину происходящих в современном мире изменений, проанализировав предпосылки, ход и перспективы перехода от тоталитаризма и авторитаризма к демократии.
По Хантингтону, волна демократизации — это «группа переходов от недемократических режимов к демократическим, происходящих в определенный период времени, количество которых значительно превышает количество переходов в противоположном направлении в данный период» [191] . К этой волне обычно относится также либерализация , или частичная демократизация, в тех политических системах, которые не становятся полностью демократическими. С. Хантигтон пришел к выводу, что в современном мире имели место три волны демократизации. Каждая из них затрагивала сравнительно небольшое число стран, и во время каждой совершались переходы и в недемократическом направлении. За каждой из первых двух волн демократизации следовал откат: некоторые, хотя и не все, страны, совершившие прежде переход к демократии, возвращались к недемократическому правлению. Хантингтон определил следующие временные рамки волн демократизации: первая, длинная волна демократизации имела место в 1828–1926 гг., первый откат – в 1922–1942 гг.; вторая, короткая волна демократизации произошла в 1943–1962 гг., второй откат – в 1958–1975 гг.; третья волна демократизации началась в 1974 г. и длится по сей день.
Несколько иную периодизацию демократического процесса дает американский политолог Ф. Шмиттер, который выделяет следующие четыре периода, или волны глобальной демократизации.
Первая волна — это период, условно берущий начало с революции 1848 г., после которой, однако, к 1852 г. многие страны (в частности Франция, Германия, Австро-Венгрия) вернулись к автократическим формам правления.
Вторая волна началась после Первой мировой войны, когда в результате поражения Германии, а также распада Российской и Австро-Венгерской империй, в Восточной и Центральной Европе появились новые государства, во многих из которых первоначально установились демократические формы правления.
Третья волна имела место после Второй мировой войны.
Четвертая волна берет начало с военного переворота 1974 г. в Португалии [192] .
Позитивная отличительная черта данной периодизации – выделение Шмиттером периода после Первой мировой войны в качестве отдельной волны демократизации. Однако при этом он, по существу, сужает ее пространственные и временные рамки, ограничиваясь лишь континентальной Европой. Показательно, что во временной характеристике современной волны демократизации оценки С. Хантингтона и Ф. Шмиттера совпадают.