Вверх по течению
Шрифт:
Вечер следующего дня я ужинал в ресторане 'Дуб и омела'. Прикрывали меня офицеры из ведомства генерала Моласа. Притащить с собой рецких офицеров и сесть порознь после той буйной пьянки, что мы тут устроили в прошлый раз, значило заранее провалить все дело. Вот и пришлось идти на поклон к генералу. Впрочем, он откликнулся охотно.
Столик я выбрал специально тот, за которым в прошлый раз сидели Маара со своим кавалером.
Услужливому халдею я сделал такой заказ.
— А подать мне красного вина, буженины с хреном, салат из свежих овощей, хорошо прожаренную отбивную — не люблю мясо с кровью, что-нибудь сладенького к кофе.
— Простите, ваша милость, не понял чего вам подать на десерт? — переспросил официант, округлив глаза все же от понимания произнесенной фразы и пугаясь ее.
— Крона. Человека, который часто сидит за этим столом у вас, — спокойно повторил я имя регента Ночной гильдии Будвица. — Только живого и невредимого. И пусть поторопиться. Это в его интересах.
Крон мне понадобился, потому что ночные нападавшие на мой дом были из Ночной гильдии, и мне требовалось прояснить этот вопрос окончательно: чья это инициатива? Принц и Молас также были недовольны резким переходом Ночной гильдии от банального воровства и крышевания проституток к откровенному разбою, и подозревали тут активизацию происков вражеских разведок.
Как я это узнал? Да просто… Сознался один тяжело раненый перед смертью. Облегчил себе душу. Даже полевой экспресс — допрос из моего мира применять особо не пришлось. Хватило ему к полученным ранам дополнительно прострелить коленную чашечку. И при угрозе прострелить вторую он выболтал, все что знал. А знал он немного.
Кто-то хорошо заплатил за мою смерть. Кто? Не знает. А кто знает — сбежал. У сбежавшего главаря кличка 'Лось'. Перед акцией им выдали только аванс по два золотых. По завершении обещали еще по десять. Я аж присвистнул, учитывая, что нападавших было как минимум десяток. Щедро оценили мою голову… можно гордиться.
В трофеи нам достались самые разнообразные ножи, кастеты, аванс с убитых — восемь золотых, не считая мелочи в их кошельках, четыре гражданских револьвера под патрон 6,5 на 17 миллиметров в разной степени сутенерской пафосности да новенькая пароконная коляска и к ней рослый имперский рысак — красивый серый в яблоках мерин. Второй такой же любовно подобранный в пару был убит мною из пулемета. Из-за чего их и бросили на месте преступления. Хорошая коляска на железной раме и с рессорами — сойдет за тачанку даже под 'гоч — лозе'. И конь дорогой, как 'Роллс — Ройс' в моем мире.
Светало, когда на двух экипажах прибыла группа быстрого реагирования с завода. Тараканы беременные. Где их только носило?
К этому времени пленный успел склеить ласты от кровопотери. Так что прежде чем работать похоронной командой выложили мы трупики нападавших — всех четырех, в рядок на улице для опознания. И соседских женщин позвали обмыть и обиходить в последний путь нашего погибшего. Погиб егерь от пули в сердце. Маленькая дырочка входная, не сразу и заметишь такую на голом теле, а на мундире ее совсем не видно. А выходной нет…
Полиция с ленцой явилась только к полудню — район у нас не престижный вообще-то они и не чаяли тут увидать целого королевского комиссара, да еще флигель — адъютанта его величества в качестве объекта разбойного нападения. Ох, и забегали тогда господа полицейские как тараканы под тапком. Сам полицай — президент столицы через час пожаловал с фотографом и старым сыщиком, который подтвердил причастность всех нами убиенных к Ночной гильдии — они своих адептов клеймили как скот маленькой татушкой на левом
— Как же это так, господин комиссар? — изумился седой начальник полиции, глядя на трупы.
— Это мне вас надо спросить: как же это так? — вернул я ему вопрос. — До сегодняшней ночи у нас был очень тихий и спокойный пригород. Прошу в беседку, ваше превосходительство. Простите, но дом занят похоронными хлопотами. Я в этой стычке человека потерял. Верного человека.
До приезда Онкена с Моласом в сопровождении Вальда с рецкими егерями, успели мы с полицай — президентом на двоих уговорить в садовой беседке бутылочку зеленого вина из виноградников маркграфа и договориться о поставках в департамент полиции партии компактных револьверов под большой калибр. Очень уж хотел его превосходительство хоть чем-то загладить недосмотр своего департамента.
Интересно то, что, несмотря на развитое искусство словесного портрета, до фотографирования мазуриков в фас и профиль и ведения картотеки местная полиция уже додумалась, а вот до дактилоскопии нет. Надо помочь…
Когда мы закончили нашу беседу, улица перед моим домом уже напоминала стоянку возле гипермаркета в выходной день. А от магниевых вспышек фотографов рябило в глазах. Репортеров от моего дома егеря гоняли примкнутыми к винтовкам штыками. Представляю я заголовки вечерних выпусков. Особенно про пулемет в доме…
Пока я ждал в ресторане ночного регента, накидал на салфетке эскиз самозастегивающихся наручников — простая, в сущности, вещица да и замок примитивный. Однако пригодится и мне для пленных, и полиции для задержанных мазуриков. Делать их можно из отходов нашего производства силами наших же фезеошников. Им и практика, и какой-никакой самостоятельный заработок. А патент возьмем гражданский — желающие производить столь полезную в хозяйстве вещь найдутся. Полиции в империи много.
Час пролетел незаметно. Захлопнув крышку часов, я уже подумал что 'такой крутой башуста##' посчитал западло со мной встречаться. Типа уровень мой не тот. Я же не представился халдею. Подумаешь старлей, если судить по погонам. Невелика шишка в этом лесу. А героев с ленточкой 'Креста военных заслуг' уже много на второй год войны.
## Башуста (азерб.) — большой человек по статусу.
Но регент все же пришел когда я доел эклеры и помаленьку попивал хорошо заваренный кофе. Ужин был хорош. Мне даже понравилось, что мне не мешали с аппетитом поесть.
Пришел, нагло сел напротив меня без приглашения внимательно меня рассматривая. Лет ему было на вид сорок пять. Сероглазый брюнет с седыми висками. Нос тонкий с нервными, как бы выгрызенными ноздрями. Широкий подбородок с ямочкой как у Жана Марэ. Гладко выбрит. Пахнет неплохим парфюмом. Одет дорого в бежевую тройку, белую сорочку и синий галстук в средний желтый горошек. Такой же платок торчал из верхнего кармана. Все от очень хорошего частного портного — в этом мире еще не сошли с ума от брендов. На жилетке золотая часовая цепь с брелоком в виде русалки. Рыбий хвост ее состоял из плотно посаженых мелких бериллов травяного цвета, а волосы полосами из мельчайших сапфиров, глаза бриллиантовые — каждый на полкарата. Занятная вещица. На жестких манжетах золотые запонки с крупными изумрудами в окружении мелких бриллиантов. И простой перстень — печатка на левой руке. Гладкий.