Шрифт:
Глава 1. Танцуя по лезвию стило
Панграв
Зоуинмархаг никогда не спит. Этот городишко тем и славен, что жизнь кипит в нём, как в котле, где постоянно варят то еду, то зелья – кому уж в чём есть нужда. А если есть спрос, властитель Зоуинмархага Панграв всегда рад оказать услугу. Любую – без разбора. В этом сладость власти.
К полуночи на некоторых улочках повышается активность, а кое-где становится тише. Как, например, здесь, где расположен его любимый
Мейхон хорош, конечно. Замок, изготовленный из этого материала, почти вечен. Да и о мебели и прочих безделушках беспокоиться не стоит: белому мейхону под силу вытянуть из головы любой каприз и воплотить его в настоящую материальную вещь. Но Панграв не переносил эту бесхитростную магию живого минерала.
Он любил вещи простые и стойкие: из дерева, металла, тканей. Так оно надёжнее. Если сломаются, туда им и дорога. Хуже, когда эти белые мейхоновские медузы превращаются из одного в другое – бррр, мерзко и всегда вызывает настороженность.
А Панграв привык к стабильности без лишних выкрутасов. В мире, где и так слишком много магии, лучше доверять простым, проверенным материалам и вещам. И не доверять ни одному живому существу, способному меняться. Будь то мейхон или человек.
Он собран, словно хищник. Мышцы напряжены, мозг работает активно. Властитель не любил человека, который вскоре войдёт в его дом. Панграв пожалел, что не договорился о встрече в замке. Пусть лучше бы те стены помнили опасного и скользкого гайдана. Но уже ничего не изменить. Остаётся только подмять ситуацию под себя. Если получится.
Он напоминал ему мерзкую гадину с червями вместо души. Беспринципный и рисковый Панграв, что частенько вёл дела с бандитами и нечистыми на руку и деяния людьми, неосознанно содрогался, стоило только этому человеку появиться на горизонте его жизни.
Он не мог понять, что настораживало и заставляло напрягаться. Может, неподвижный взгляд. Может, слишком большая самоуверенность. А скорее, почти животная опасность, исходящая от каждого жеста и слова. Будь он неладен. Не к добру он снова появился, ох, не к добру!
Лиммуарий вошёл в дверь без стука. Скользнул неслышно, словно сквозь стены. Панграв не уловил момент, когда высокая нескладная фигура замаячила в гулком пустом зале. Здесь малейший шорох подобен грому, а поди ж ты: ни звука, ни шевеления воздуха. Снова нехорошо засосало под ложечкой.
Как здорово, что у него канаты вместо нервов. Не дёрнулся, не изменился в лице. Сделал приглашающий жест, предлагая пройти и расположиться на удобном диване. Настоящее дерево, натуральный наполнитель, лучшая бархатная ткань – добротная, переливающаяся, почти вечная – новинка от заморских медан. Умеют заморчане удивлять.
Лиммурий не шелохнулся. Смотрел пристально из-под полуопущенных тяжёлых век, чем напоминал огромного ящера.
– Не люблю ходить кругами, Панграв. Сидеть на мягком диване и слушать обволакивающую ложь. Оставь эти приёмы для легковерных или тех, кому нравится танцевать. Я не охоч до интриганских танцев.
– Чего же желает почтенный Лиммуарий?
Лимм слегка поморщился. Он отвык от своего полного имени.
– Услугу.
Панграв напрягся, хотя куда уж больше. Обычно такие услуги стоили слишком дорого, но отказывать подобным гостям не с руки.
– Что на этот раз? Сведения о близлежащих селениях? Редкие сорта дерева? А может, снова тебе нужны солнечные камни? В последнее время что-то все помешались на них.
Лимм криво ухмыляется, отчего лицо его даёт трещину по левой щеке.
– Камни, камни… – насмешливо тянет он. В них нет нужды. Воры энергии, воры силы, бесполезный хлам.
Панграв ёкнувшей печёнкой почувствовал: врёт. Нагло, дерзко, почти в открытую. Видимо, нет нужды их покупать, но это не говорит, что камни потеряли свою ценность. Знать бы только какую. Лиммуарий знает точно, но болтать лишнее не будет.
– Какая услуга тебе нужна? – нейтрально, ровно, вежливо, не показывая заинтересованность или любопытство. Панграв знает: в переговорах и стратегиях ему равных нет.
– Небольшая, – кривит рот, подчёркивая голосом ерундовость дела. Так, безделица, почему-то нужная, иначе он обошёлся бы без Панграва. – Я знаю, что ты следишь за неким отрядом, что движется на север.
Властитель выдержал – только веки трепыхнулись, но по хищному блеску Лиммуариевых глаз он понял: гайдан не упустил его слабости. Откуда? – чуть не слетает с его губ вопрос, но, видимо, он настолько явен и незащищён, что странный гость охотно поясняет:
– Некая опальная сайна носит на шее магический кулон-передатчик. Запрещённый, между прочим. Замаскированный под украшение, так сказать. Но меня не волнуют мораль, законы, запреты и прочие условности. Мне нужна информация и определённые гарантии.
– Говори, – выдавливает, почти не разжимая губ великий интриган Зоуинмархага, чувствуя себя проворовавшимся зелёным мальчишкой, попавшим в железные объятья законника.
Лиммуарий удовлетворённо прикрывает глаза и пару раз перекатывается с пятки на носок, отчего колышется стоящий почему-то колом длинный плащ гостя.
– Ты расскажешь и покажешь всё, что успела передать тебе сгоревшая девка. Ты ведь любовно собираешь её донесения – я уверен.
Снова в точку. Панграв любит, когда всё по полочкам, чтобы потом посмотреть, покрутить, увидеть скрытые моменты и сделать выводы.
– Тогда услуга за услугу, – произносит властитель резко, быстрее, чем успевает подумать.
Лим показывает жёлтоватые зубы в нехорошей улыбке и вонзает тусклый взор во властительское лицо. Ощущение, будто в кожу впились сотни мелких, но острых крючков.