Шрифт:
***
Вы подарили мне улыбку,
которую увидел я в глазах,
она взволнованною птицей
летала в синих небесах.
Я разглядел в ней восхищение
и ту невидимую дрожь,
которую таит волнение,
слегка приподнятая бровь.
Она пронзила мою душу,
стрелою пущенной из глаз,
как будто спутник Афродиты
пустил её в шутливый час.
Играя чувствами и страстью,
на
приносит неземное счастье
бог древнегреческой любви Эрот.
***
Безжалостно ветер срывает
едва пожелтевшие листья,
холодным дождём омывая,
к нам осень в окна стучится.
Куда ты торопишься, осень,
зачем свои краски стираешь,
ты лучше оденься красиво,
свою элегантность покажешь.
Надень разноцветные платья,
английский костюм Сен-Лорана,
примерь всевозможные шляпки,
миланские туфли от Prada.
Порадуй нас тёплыми днями,
кружащим цветным листопадом
и в ритме осеннего вальса
пройди по аллеям и садам.
***
Что вам сказать о прелести вина,
о цвете, плотности и вкусе,
об аромате солнечного дня
и тонком чувстве послевкусия.
Как ощущение мечты,
испытанное путником в пустыне,
когда он делает глоток воды,
вселяя жизненные силы.
Как ожидание любви,
волнующие душу поцелуи,
когда касаешься губами ты
сухого белого с апелласьон Фриули.
***
Утро славное, утро дивное,
и не важно, что дождь моросит,
важно видеть в нём ни уныние,
и ни слёзы старых обид.
В нём и музыка, и поэзия,
и в душе особый уют,
когда дождь идёт – вдохновение,
и для радости в сердце приют.
От того, что капли стуча,
не пытаются нас напугать,
а лишь чувства нам ворошат,
приглашая с ним танцевать
***
Какая прелесть лес осенний,
вокруг кружится листопад,
хвоёю рыжей путь усеян
и прелых листьев аромат.
А ты идёшь и радуешься жизни
от вида увядающей красы,
и слышишь собственные мысли
в объятиях блаженной тишины.
И с каждым шагом ощущаешь силы,
и каждый вдох тебя бодрит,
а гроздь свисающей рябины
от грусти душу исцелит.
***
Люби отца,
как любишь мать и Бога,
он стержень твоего венца,
как основание у дома.
Он крепок, строг в быту,
по
отзывчивый на доброту,
как енисейский кедр.
Цени его, оберегай
от хамства и от зла,
он многое видал
и всё тебе отдаст.
Он жив, пока ты помнишь
и строгость, и добро
и внукам передай
премудрости его.
И будет кедр ветвится
ещё немало лет,
где чистая водица
и тёплый солнца свет.
***
Бледнеет месяц за окном,
задумчивее звёзды стали,
и робкая заря лиловой полосой
на горизонте нежно расплывалась.
Ещё минута и месяц растворится,
погаснут звёзды в синеве
и на востоке небо озарится,
пылая золотом в распахнутом окне.
***
В бору стояли сосны-великаны,
меж ними пробивался лунный свет,
он, словно, тайны постигая,
пытался осветить весь тёмный лес.
Лишь тени на пути вставали
из толстых веток и стволов,
как будто сон оберегали,
мерцая между листьев и кустов.
Но стоит только небу озариться,
исчезнут тени, звёзды, и Луна,
и вновь в бору порядок воцарится,
но тайна леса сохранится на века.
***
Сентябрь – словно, как ликёр:
тягучий, сладкий, золотой,
а послевкусье отдаёт хвоёй,
опавшей прелою листвой.
Чуть-чуть горчинку придаёт
созревшая в лесу калина,
слегка пьянит, как свежий мёд,
как ночь наедине с любимой.
В нём гармонично и едино
и вкус, и цвет, и аромат,
и вечером, с бокалом у камина
мы пьем сентябрь каждый раз.
***
Качает ветер ветки за окном,
и дождик моросит с утра,
но в кресле, сидя с коньяком,
согрето тело и душа.
В нём видно горы Дагестана,
каспийский розовый закат,
и крепость гордого Кизляра,
и зреющий на солнце виноград.
В нём песни снежного Кавказа,
как эхо из глубин веков,
от дагестанцев до абхазов,
чтут память предков и отцов.
***
На острове дальнем,
на острове Русском,
взбираясь на скалы
пингвины толкутся.
Они улыбаются
милым туристам,
наивно считая их
братьями-птицами.
Край дивный,