Выбери имя
Шрифт:
— Отпусти четки, выброси их! — крикнул Джордж.
— Я не могу! Я не могу разжать пальцы! Как жжется, они въедаются внутрь моих рук! — вопил Сирил.
Протесав стену крыльями, кое-где оставив на обоях глубокие борозды, он ввалился в ванную — и дверь за ним захлопнулась, отрезав Джорджа от того, что начало твориться внутри. Судя по звукам, Сирил метался, тщетно пытаясь высвободиться от неожиданных мучительных пут. И после оглушительного звона, возможно от разбитой раковины, внезапно наступила тишина. Джордж собрался с духом — и открыл дверь.
Демон сидел на краю ванны, укутанной в оторванную мерзко-синюю занавеску. К счастью, раковина все же была цела: похоже, по ней просто ударила отломанная штанга. Сирил медленно шевелил крыльями, глядя на сцепленные перед собой ладони, будто он
— Чего приперся? — каркнул Сирил. Джордж молча подошел к нему и протянул руки, собираясь высвободить демона из неожиданной ловушки.
— Позволь я попробую помочь тебе, — как можно более дружелюбно сказал он, стараясь не выдать свое беспокойство по поводу того, что он видел перед собой.
— Даже не вздумай тыкать в меня своим сраным милосердием! — рявкнул на него в ответ Сирил, махнув крыльями так, что парня обдало потоком воздуха, смешанным с мелким мусором и пылью.
— Спокойно, тихо, все нормально, — продолжил говорить Джордж, будто утешал дикое животное, которому была нужна помощь, но оно этого не понимало. — Тебе же жжет ладони, я не знаю, правда, отчего, но я уверен, что если я сниму с тебя четки — то это прекратится, и тебе станет легче, — проговаривая этот поток мыслей, парень взял демона за руки и начал разматывать с них свои четки. Они на удивление легко поддавались манипуляциям хозяина, а едва отставали от демонической плоти — очищались от нее, словно никогда и не были в руках нечистого существа. — Вот такое оно, воздаяние за грехи, друг мой, — продолжил он говорить, — Ты купался во вседозволенности — и вот она внезапно кончилась, оставив тебя один на один с плодами рук твоих. Все, готово, ты свободен, — наконец, выдохнул Джордж, забирая свои четки. Он повесил их обратно на шею. Оглянувшись на погром, парень решил, что было бы неплохо повесить штору обратно. Он взялся за штангу, мельком осмотрев уцелевшую раковину, и начал нанизывать кольца, намереваясь пристроить все на место.
— Откуда у тебя эти четки? — заговорил демон.
— Мать отдала, это что-то вроде семейной реликвии-оберега, — ответил Джордж, выдернув из-под него штору. — Говорила, что она передавалась из поколения в поколение старшим дочерям. Но в нашей семье традиция сдала сбой, так что отдали их мне.
— Они сделаны из дерева, выросшего на месте сожжения невинно осужденных в колдовстве женщин. Из их пепла и праха, впитавших их гнев, отчаяние и унижение от несправедливости. Они стали кем-то вроде мучениц. А раз это передается по женской линии, рискну предположить, что кто-то из твоих благочестивых предков был салемской ведьмой.
— Я не знаю даже, как зовут мою прабабку, так что не могу тебе что-либо ответить на это предположение, — усмехнулся Джордж. Он закончил приделывать штангу на стену и присел рядом с демоном на край ванны. Тот повернулся к нему и уставился ему в глаза. Джордж подумал о том, что этот взгляд не был похож ни на человеческий, ни на звериный. Будто это не глаза, а стеклянные бусины или горящие лампочки — безжизненные и безразличные, пялящиеся куда-то сквозь объекта внимания, но видя все, что творится внутри него. Джордж отвел взгляд и сказал: — Извини. — Он краем глаза заметил, что Сирила крупно затрусило, и поспешил продолжить. — Я не знал, что у четок действительно есть какое-то физическое воздействие на демонов. Я никому из вас не давал их касаться.
— Как ты мерзок, — выплюнул Сирил, заставив парня раскрыть
— Да? — непонимающе произнес Джордж.
— За что, за то, что я хотел осквернить твою молитву и облапал твою семейную реликвию? Ты настолько гадок в этой своей праведности, что мне хочется свернуть тебе шею, святоша вонючий. — Джордж опустил голову и промолчал. — Ты, мать твою, несколько лет охотился на таких, как я, вытравив свою старую школьную кличку “Святоша” и заменив ее на гордое имя “Демонолов”. И теперь ты извиняешься перед демоном после того, как выгораживал его и расшаркивался перед шерифом за то, к чему ты не имел никакого отношения? Ты серьезно, Джордж?! Знаешь, что самое отвратительное в тебе, от чего меня чуть ли не наизнанку выворачивает? Что ты такой не оттого, в какой семье ты вырос или как тебе промыл мозги твой папаша — ты такой и есть по природе, ты такой уродился, сразу же подставляющий вторую щеку еще до удара по первой, бросающийся всем на помощь, тебе место в сраном раю уготовано было с самого твоего появления на этот ублюдский свет. Ты вправду думаешь, что своим поведением, этим идиотским пониманием и милосердием ты изменишь меня, изменишь демона? Нет. Нет, Джордж, я демон, я зло, не какое-то вымышленное абстрактное — концентрированное и чистое, сидящее прямо перед тобой зло. И моя безнаказанность никуда не делась, как ты сегодня рассказывал мне, включив встроенного проповедника! Если бы я захотел — о той свинопаске никто и никогда больше не узнал, а захотел бы — сравнял эту дыру с землей. Выкопал бы еще одну, глубже этой, и сверху засыпал вырытым! А ты. Ты извиняешься передо мной! Ты скрыл свою мягкотелость под образом сурового взрослого мужчины, но так и остался в душе тем мальчишкой, рыдающим над мышью, попавшей в мышеловку в амбаре!
Джордж поджал губы, уставившись в пол. В голове на удивление не было никаких мыслей, которые демон мог бы подслушать. Мышь в амбаре, надо же, сколько ему тогда было? Лет восемь, кажется. Он гостил у родственников в деревне, и нашел ту несчастную мышь. Как же сильно его расстроила эта маленькая смерть. И в какого изгоя его мягкотелость превратила его до самого конца лета среди местных мальчишек.
— Ну, что ты надулся? — подал голос Сирил. Он выпустил пар через словесный поток, и Джорджу даже показалось, что он стал меньше в размерах, больше не бурля от пережитого дня, унижений и боли.
— Все нормально, — ровным голосом ответил парень.
— Будет тебе, — сказал демон и неожиданно ткнул его пальцем в бок, отчего Джордж подпрыгнул. Правда, ткнул уже не острым черным когтем, которым мог бы пробить человеку грудную клетку. Парень удивленно оглянулся на него. — Ты что, до сих пор боишься щекотки? — оскалился Сирил, отчего Джордж впервые за вечер не на шутку испугался. А демон тем временем угрожающе потянул к нему длинные костлявые пальцы. — Ты боишься щекотки, какой позор, хуже, чем милосердие к демону!
— Не трогай меня! — тщетно попытался отбиться Джордж, но демон, будучи сильнее, мгновенно скрутил его, вцепившись в ребра, вызывая истеричный неконтролируемый смех. — Отпусти меня… твою мать… Сирил… — задыхаясь, выдавил из себя Джордж и свалился в холодную мокрую ванну вниз спиной, где демон от него, наконец, отстал, дав отдышаться. — Придурок, — выдохнул парень, сам не заметив, как вцепился в недавно починенную им штору. — Честное слово, пристрелю, к такой-то матери пристрелю, и останусь жить в этом городе, чтобы ты сюда не вернулся.
Сирил протянул ему руку, и Джордж поднял на него злой взгляд. Перед ним уже стоял не жуткий демон в истинном обличии, а красивый обнаженный мужчина, улыбающийся, словно искренне желающий помочь ему выбраться из ванны. Парень схватился за его ладонь, не раздумывая, и тот потянул его на себя, ставя на ноги.
— Так что ты интересного выяснил в этом городишке, пока за мной гонялись все местные собаки? — спросил демон, выходя из ванной комнаты, будто ничего и не произошло. Он бухнулся на завоеванную кровать и уставился на последовавшего за ним собеседника. Джордж принялся переодеваться в сухие штаны прежде, чем лечь в постель. — Надеюсь, ты не из-за меня обмочил штанишки? — не удержался отпустить колкость Сирил, следом захохотав.