Выбор или предназначение

Бурилова Светлана

– Там это... разведчики... вернулись. Правда...
– быстрый взгляд в мою сторону, - не все...

О занятии было мгновенно забыто. Магистр, выскочивший вместе со всеми, нёсся, чуть не вперёд всех. Общий холл заполнялся студентами, магистрами и работниками академии, словно водами бурного потока горной реки. Все галдели, спрашивая и переспрашивая друг друга, о том, что же происходит. Вдруг разлилась тишина, взоры присутствующих обратились на центральный вход. Когда наши глаза остановились на ступивших через порог... слаженный вздох пронёсся по холлу. Бледные, исхудавшие, в лохмотьях, едва державшихся на плечах, парни, нет, скорее враз повзрослевшие мужчины подняли грязные, лохматые головы и вымученно

улыбнулись. Это словно стало сигналом, зал снова ожил. Ребят тут же подхватили под руки и потащили в лекарскую, на ходу выясняя, что им хочется быстрее, поесть или помыться. Общий блеск голодных глаз вмиг решил этот вопрос.

Я тянула шею, пытаясь разглядеть, сосчитать, сколько вернувшихся и кого не хватает. С боку притиснулся Иллай.

– Всего шестеро, - глухо сказал он.

– А ОН?
– предчувствуя беду, прошептала враз помертвевшими губами.

– Нет...

Иллай едва успел подхватить моё потерявшее опору тело.

– Сиреми! Ну, что ты?! Жив он! Точно жив! Только не приехал со всеми... Ранен, кажется, вот и не мог... Ребята отдохнут, мы их и расспросим. Ну, же!
– Подхватил на руки, вынес из расступившейся толпы.
– А давай поднимемся к твоему деду, он то, наверняка, уже в курсе всего. Сейчас, мы быстро!

Деда нашли с трудом. Сначала он вместе с ректором навещал пострадавших, потом унёсся раздавать указания своей курируемой группе, а затем и вовсе закрылся в комнате с молодой женой. Мы носились за дедом по всей академии, следуя буквально по его следам, но всё время запаздывая. Наконец, этот забег надоел, да и сил ни физических, ни душевных не осталось, и я попросту безвольно повисла в руках Иллая. Он тут же подхватил меня на руки, дотащил до комнат деда, усадил в большое мягкое кресло, буквально ворвавшись в прихожую, и стал долбиться в очередную дверь.

Дед нашёлся сразу, решив проверить, кто это его так домогается, даже открыл рот, собираясь отчитать недоумка, но тут его взгляд натолкнулся на меня, и весь запал испарился. Глянул на Иллая, словно желая прочесть на его лице ответ на безмолвный вопрос.

– Понятно... Прикрой-ка входную дверь, не стоит кому-то ещё слышать наш разговор. Хотел заглянуть к вам позже, дать возможность хоть немного успокоиться... но вижу зря заставил малышку зависнуть в неизвестности... Поди-ка, Иллай, сбегай в лекарскую, прихвати успокоительного сбора и на всякий случай накопительный амулет с целительской магией. Чую, пригодиться...

Иллай с беспокойством оглянулся в мою сторону, но тут же кинулся к выходу. Дед, вздохнув, придвинул второе кресло к ому, в котором безвольной куклой сидела я, едва сдерживая слёзы.

– Ну, котёночек мой, не надо плакать. Жив, жив твой магистрик, - недоверчиво, но с безумной надеждой вгляделась в глаза родного существа, даже схватила деда за сильную ладонь, боясь поверить в реальность его слов. Ты, давай-ка, успокаивайся, а то больше ничего не скажу. Сейчас отварчику вкусного выпьем, поболтаем... Знаешь, какой вкусный сбор моя жёнушка мне в те выходные подарила?! Всё ждал, когда ты к нам заглянешь. Знаю, что занята была, но всё ж деда то надо иногда и навещать.

В руках как-то незаметно оказалась кружка с ароматным взваром, а рядом с креслом, прямо на полу обнаружился Иллай в животной форме, его голова тёрлась о мои колени, при этом зверь чуть заметно мурчал, видимо тоже пытаясь успокоить. Зачем? Ведь деда сказал, что Эрриан жив... Что же такого с ним произошло, если мои мужчины накачивают меня успокоительным?

– Он ранен?
– задала закономерный вопрос.

– В их группе все были ранены, - подтвердил дедушка.
– Кто-то меньше, кто-то сильнее. Погибли двое и не совсем от ран... Напоролись прямо на логово бездушников. Уничтожить решили, не дожидаясь остальных, закидали

логово той экспериментальной смесью, что вы в начале года изобрели. И всё бы ничего, да вместе с бездушниками в логове его создатель оказался, перед смертью такой дрянью в ребят кинул, что выжить было не реально. К этому моменту остальная часть группы подтянулась, попытались спасти нерадивых, да где там, взрывом всех разметало... Магистра твоего мало что головой знатно приложило, так надышался гадости какой-то, что из логова горящего потянуло, потом до кучи волна магии запретной от гибели мага проклятущего его зацепила. И ведь одного его задел, ближе всех к ребятам погибшим оказался... Нашёл их, беспамятных, отряд из тирринов, патрулирующих наравне со всеми земли людей. Сначала в лагерь свой дотащили, первую помощь оказали... А тут новое нападение. Кто едва в себя пришёл, в бой сразу вступили...

– А Эрриан, он?..

– Тогда всё ещё без памяти был. Его тиррины особо защищали, видимо, кто-то из родичей был. После боя, глаза открыл... вот только повёл себя странно. Наших никого не узнавали, только со своими общался, они его так с собой и забрали. Ребята же домой двинулись, да по дороге ещё в пару переделок попали.

– А почему вестников не слали?
– задал вопрос Иллай, вернувший себе человеческий лик.

– Сказали, опасно то было. Тёмные как-то научились через раз вестников перехватывать, а о нас, понимаешь, знать они не должны были. Не спроста же летуны у нас объявились.

– Значит, Эрриан у своих?
– пытаясь сбросить напряжение последних минут, спросила я.

– Думаю, да. Я вот только недавно с надёжным знакомым отправил запрос к тиррином о состоянии твоего магистра, через дней десять можно ждать ответа.

– Но ведь тебя что-то беспокоит?
– не могла не заметить я.

– Беспокоит, - не стал отпираться дед.
– Вернувшиеся ведь тоже страдают кратковременными провалами памяти, а Эрриан в эпицентре был...

Эти десять дней снова изводили меня неизвестностью, стала ещё больше дёрганой, если не сказать агрессивной. Как нарочно, мать Иллая решила 'пообщаться' с бунядущей невесткой. Как ни отговаривал её и муж, и сам Иллай, женщина стояла на своём, ну, а как ей откажешь, если она должна вот-вот родить. Мужчины семьи с неё пылинки сдували. И это понимаю, но зачем же мучить меня? А в последнее время общение с полозиной действительно стало мукой. Вот представьте, две издёрганные женщины пытаются хоть что-то обсудить, каждая при своём мнении, одна считает, что может учить жизни, так как 'взрослее и умнее', вторая думает, что лучше учиться на своих ошибках...

И вот очередной разговор на нейтральной территории. Ни о чём. О погоде, птичках... вхождении в род, желательно в ближайшем будущем... переезд в дом полозины, так как там наилучшие условия для молодой семьи...

– Ну, когда ещё тот, другой, вернётся? И вернётся ли?!

Резко кинула обжигающий взгляд на сладко улыбающуюся полозину, в груди словно нож провернули. Дёрнулась, резко выдохнув, поднялась на ноги и, ни слова не говоря, вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.

– И что я такого сказала?
– недоумённо неслось вслед.

Иллай, видя мой настрой, попытался перехватить.

– Что случилось? Она что-то тебе сказала?

Резко остановившись, серьёзно взглянула в лицо мужчины.

– Больше... никогда... Не желаю, не видеть, не слышать и никаким образом не контактировать с твоей матерью...

– Я поговорю с ней.

– Нет! Хватит! Я устала быть доброй и понимающей! Как можно настолько осознанно причинять кому-то боль?! Прости, но это выше моих сил...

Сбежала, укрывшись в комнате деда, с удовольствием скользнув в ласковые объятья его жены. Вот, тоже в положении, но вместо язвительности - тихая поддержка.