Шрифт:
Annotation
Только ты сам выбираешь, как прожить свою жизнь. Даже то, что ты считаешь предназначение, не что иное, как выбор душой своего пути. Пути, на котором ты встретишь свою истинную Любовь.
Бурилова Светлана
Бурилова Светлана
Выбор или предназначение
Выбор
Хорошо одетая молодая женщина неспешно прогуливалась от дома к небольшому рынку, в её руках была небольшая корзинка, которую женщина собиралась наполнить свежей зеленью. В их поселении, больше похожем на небольшой городок, уже давно никто не спал, кто-то спешил на работу в поле, кто-то, как и женщина, спешил к рынку, но большинство расхаживало в пределах своих домов, подмечая, что ещё необходимо было успеть сделать до наступления первых холодов. Это сейчас солнце ещё палило, обжигая кожу лучами, от чего головы прохожих были покрыты широкополыми шляпами или лёгкими платками, а вот месяца через два от тепла этих лучей почти ничего не останется. Такова уж жизнь на границах с государством двуликих. Впрочем, жителей посёлка всё устраивало, ведь соседи в какой-то мере гарантировали им мирное существование. Никто не желал связываться с двуликими: ни свои, ни залётные разбойнички.
Сама молодая женщина являлась потомком союза двуликого и человеческой женщины, впрочем, союза, не скреплённого обрядом в храме. Дело там было тёмное, возлюбленные несколько раз встречались на границе, вот результат этих встреч и родился в положенное время. При этом папаша-оборотень об этом так и не узнал, так как сгинул за полгода до этого. Роженицу никто не осудил, так как подобные случаи нет-нет да и случались в приграничье. Детей, подобных маленькой новорожденной, особо ценили, так как в них частенько просыпалась магия, так ценимая у людей. Правда, и здесь не всё было так уж радужно. Девушек-полукровок охотно брали замуж, парней приспосабливали к доходному делу, а вот покинуть свои поселения такие дети практически не могли. Кто ж выпустит из рук такое сокровище, способное столько пользы принести окружающим.
Бредущая молодуха, впрочем, никогда и не хотела покинуть место своего рождения, создав счастливую семью ещё лет десять назад. Дома уже парочка сорванцов бегала, радуя счастливых родителей мелкими проказами и наличием небольших магических сил.
Сейчас молодая аана, что означает уважаемая замужняя дама, задумчиво подсчитывала в уме количество отложенных денег на поездку в большой город на побережье, куда прибывал караван с тёплыми шкурами с Севера. Сыновьям давно было необходимо пошить новые шубейки, да и им с мужем кое-что надо бы обновить...
Детский плачь, раздавшийся где-то на окраине пыльной дороги, вывел аану из задумчивого состояния. Материнское сердце дрогнуло, и ноги сами шагнули к источнику плача. Глазам ааны предстало жалкое зрелище: четырёх-пятилетняя чумазая девочка сидела в траве и отчаянно ревела, то и дело размазывая слёзы по чумазому личику. Аана присела перед ребёнком на корточки и спросила:
– Ты чья, малышка?
Девочка испуганно замерла и подняла взгляд на чужую тётеньку. Аана мысленно ахнула, поняв, что перед ней чистокровный ребёнок двуликих, уж, это-то она научилась определять. Только что девочка делает здесь, одна, без сопровождения взрослых?
– Ты потерялась?
– снова спросила женщина.
Ребёнок отрицательно качнул головой и снова залился слезами.
– Я могу тебе чем-то помочь? Ты голодная?
–
– Меня прогнааалии...
– всхлипы мешали девочке говорить, но чуткий слух ааны помог всё расслышать.
– Кто же мог прогнать такую славную девчушку? Идём-ка, милая, со мной. Не дело сидеть тут одной. А у меня покушаешь, умоешься и всё-всё мне расскажешь.
Поход за овощами был забыт. Маленькая чумазая ладошка подрагивала в руке ааны, сама женщина неприятно удивлялась тому, насколько измученной и исхудавшей выглядела девочка. В голове заботливой матери никак не укладывалось, как можно было довести ребёнка до такого состояния, тем более двуликим, для которых дети - главная ценность.
Попадавшиеся по пути знакомые с недоумением разглядывали шагающую парочку, в их глазах читалось сострадание к незнакомому ребёнку, но вопросы никто не задавал. Не принято было в этих краях лезть в чужую жизнь, пока их об этом не попросят.
Не выпуская детской ладошки, аана, зайдя в дом, бросила корзинку на ближайшую скамью.
– Мам, а это кто?
– спросил, выглянувший из-за соседней двери, младший сын Найриз.
Девчушка испуганно прижалась к ногам хозяйки дома.
– Глупый ты, - встрял старший Айрим, - совсем запугал гостью. Привет! Смотри, что у меня есть!
Мальчик протянул малышке выструганную им самим из дерева фигурку, сильно напоминавшую рыбку, водившуюся в ближайшей речке. В глазах девочки зажегся интерес, но протянуть руку она всё же побоялась, тогда мальчик сам вложил фигурку в грязную ладошку. Девочка вопросительно взглянула в лицо ааны, словно бы спрашивая, можно ли. Женщина вздохнула и кивнула головой, а затем с гордостью взглянула на сына, настоящим мужчиной растёт.
Мальчишки по просьбе матери притащили небольшую плошку с водой, в которой аана помогла девочке обмыть лицо и руки. А девочка-то симпатичная оказалась. Эх, кто ж такую прелесть один на один с жизнью оставил?! Когда же хозяйка выставила на стол не хитрую, но очень сытную еду, глаза девочки, казалось, стали ещё больше, словно не веря, что всё это богатство предназначено ей. Она снова вопросительно посмотрела на женщину и тихонько прошептала:
– Можно?
В ответ аана ласково погладила малышку по голове и подтолкнула к столу. Девочка ела неспешно, трясясь над каждой упавшей крошкой, как над огромной ценностью, глядя на это, женщина с трудом сглатывала, пытаясь сдержать слёзы. Мальчишки тоже шокировано разглядывали маленькую двуликую, их ещё маленькие головки никак не могли понять увиденное.
Пока девочка ела, аана успела согреть большой чан воды, чтобы как следует отмыть ребёнка. А сделать это было не так просто, так как осоловевшая от съеденного, девочка буквально засыпала на ходу. "Эх, кожа да косточки!" - вздыхала про себя хозяйка дома, а для себя решила, что больше никому не позволит измываться над несмышлёнышем.
Отмывая пропыленную нежную кожу, аана ещё больше расстроилась, разглядев старые и новые гематомы. Не надо было быть слишком сообразительным, чтобы понять, что ребёнка неоднократно избивали. "Изверги!", - полыхало в груди. Промыв густые волнистые волосы, обрезанные косыми прядями, аана горестно вздохнула. Ни блеска, ни жизни в них не было...
А ведь придётся показать девочку ану Римонду, слабенькому, но всё же целителю, кто знает, какие ещё "сюрпризы" преподнесёт тщедушное тельце двуликой. А пока, обтерев малышку большим полотенцем, женщина понесла её в свою комнату. Пока муж на охоте, девочка поспит рядом с ней, а завтра можно будет хоть что-то узнать о жизни двуликой крошки из того, что она сможет рассказать.