Выбор Необычных
Шрифт:
Маг смеется. Ряды его защитников тают на глазах, но ему как будто нет до этого дела.
— Вы не понимаете! — кричит он. — Не понимаете! Сила Спирали неодолима!
Колдун захлебывается своим криком.
— Ее невозможно победить!
Его противник уже в десяти метрах. И это… это Лока. И он прыгает вперед. Амулет на груди мага взрывается черным вихрем, накрывая мага непреодолимым куполом. И именно тогда появляется Северен. В этот раз на его руках нет перчаток. Отшвырнув в сторону ближайшего измененного — не оружием или заклятием, а как будто бы просто своим присутствием, — он накладывает прозрачные кисти
— Вы обречены! Обречены!.. — Маг уже не кричит, а шепчет голосом, полным боли. — Спираль слишком сильна…
Посох в его руке разит заклятьями уже без участия мага. Черная материя, источаемая артефактом, заставляет землю под ногами противников в буквальном смысле пузыриться, подниматься в воздух, смешиваться с ним.
Лока подается вперед, растекается в пространстве, и его ладонь ложится на посох в сантиметрах от ладони мага. Несколько мгновений ничего не происходит, а затем посох лопается ровно посредине. Шаман разжимает руку. Половинка, оставшаяся у него, падает на землю.
Они стоят с магом друг напротив друга и ничего не предпринимают, просто смотрят. За спиной Локи скапливается темный туман — та самая магическая защита, что прежде только оборонялась, готовится атаковать…
— Не убивать его!..
Голос доносится откуда–то со стороны. Приглушенно, едва слышно. Но его невозможно не узнать. Сайтин голос. Изображение сдвигается. И ее становится видно. Девушку в изорванной и обожженной одежде, с мечом в руке. Только вот в том месте, откуда она кричит, слишком много измененных… На короткое время тонкая фигурка скрывается за переделанными магией телами, но очень быстро появляется вновь. Всего в нескольких метрах от Локи с Севереном.
— Не убивать, — повторяет она.
И делает шаг вперед.
— Не подходи, — это уже голос Локи.
— К моим советам стоит прислушиваться, — вкрадчиво произносит Сайта. — У меня хорошие советы, очень хорошие. Уверяю тебя, мы сумеем убить его в любой момент. Мы убьем всех, кого ты захочешь. Когда придет время. И когда найдем кого–нибудь, кто действительно не будет хотеть умереть.
— Я…
— Я думаю, что если как следует стукнуть его по затылку, в данной ситуации это будет как нельзя кстати…
С этого момента Санея больше ничего не помнила. Ее наконец–то поглотила тьма…
Глава 13
ПУТИ И ПУТЫ
Праздник празднику рознь. Праздник — это и желание выпустить кишки, и красочное выступление, и подарки, и чья–то смерть. Праздники бывают и свои, и чужие, невольными и неотъемлемыми участниками которых становятся проигравшие.
— И чего ты такая хмурая?
Санея пожала плечами.
— Мы же победили.
Девушка не ответила.
— Политика — грязное дело, — на всякий случай напомнила Ильса.
— Я знаю.
— И чего тогда? — не отставала подруга. Санее вообще отчего–то начинало казаться, что
— Со мной все нормально, — ответила девушка. — Просто… мир изменился, и мне нужно время, чтобы… все заново понять.
Ильса оперлась локтями о парапет. С минуту смотрела с балкона вниз, потом сказала:
— А мне нравится.
— Что?
— Красиво. Раньше бы нас сюда не пустили.
С тем, что красиво, поспорить было нельзя. Площадь Сената, расположенная в самом центре города Сената перед зданием Сената, лежала у их ног. Цвет у нее был черный, бурый, желтый, разный — не такой, как цвет камня, которым ее когда–то вымостили. Его как раз видно не было, а только головы, плечи и руки людей, и они с высоты, на которой находились Санея с Ильсой, казались единой чуть шевелящейся поверхностью. Что неприятно напоминало события нескольких последних дней. В свой уже ставший в Ордене легендарным «спасительный поход», закончившийся сражением с участием большинства его членов, Санея отправилась три дня назад. Нога уже почти не болела, а вот образы толп давящих друг на друга мертвецов не успели стереться из памяти. Хотя ей иногда казалось, что только из ее памяти. Народ на площади радовался и предвкушал, словно за пять минут до дня рожденья, причем такого, после которого она стали бы не на один год старше, а наоборот, помолодели бы. Лет на десять.
— Это апельсин?!
Голос раздался за их спинами. На балкон вышли еще трое.
— Да, господин Храпик.
На самом деле не отходить от «господина» ни на шаг Сайта просила Санею, но пока они ждали объявления результатов, Санея «позволила» приглядывать за ним Тэре с Хлоей. На прямой вопрос, для чего это нужно, Сайта закатила глаза и ответила: «Иначе мы все умре–о–ом!!!». Санея решила, что достаточно, если он будет находиться в одной с ней комнате.
— Апельсин? — еще раз переспросил Храпик. Вопросы о фруктах, как правило, вызывали в нем неподдельный интерес.
— Я абсолютно в этом уверена, — ответила Хлоя.
— А как… Как он работает?
Фрукт Храпик крутил в руках с таким же пораженным видом, с каким Бенаюс, бывало, визировал приказы о пускаемых на благотворительность средствах, — он сам не верил, что это происходит в реальности.
— Никак. Их чистят и едят, — объяснила Тэра участливо. Подруг роль нянек не тяготила. Очевидно, в свое время девушки недоиграли в куклы. Впрочем, как и все в Ордене.
— Сначала чистят? — уточнил Храпик.
— Да.
— Это очень странно…
Тэра с Хлоей понимающе переглянулись.
— …Очень странно, что этот пол такой ровный, — закончил мысль Храпик. — Я едва могу на нем стоять. Это специально так сделано?
На это они не нашлись что ответить.
— Начинается, — сказала Ильса. Санея вернулась на свое место у парапета за секунду до того, как площадь дружно выдохнула. Такие подробности, как поворот головы или направление взгляда, с такой высоты разглядеть было мудрено, но мощный единый порыв тысяч людей произвел впечатление рванувшейся к берегу широкой волны. Девушка предпочла не представлять, какое количество людей при этом превратилось в лепешку, что было опрометчиво, потому что вместо этого в сознании тут же возникла картина, как Бенаюс с Сайтой заключают на это число пари… Санея помотала головой.