Выбор сердца
Шрифт:
Картина помалу стала вырисовываться.
— Лель! — подозвала приглашающим жестом мага. Он завершил осмотр пастушьего домика — временного жилья, которое устанавливалось на месте выгона скота. Отару не гнали каждый день в село. Овцы паслись в горах до первого снега.
— Магического фона нет?
— Не-а. Это не нечисть. Нет возмущений и слепок магический не просматривается. Здесь были только люди.
— Шашлык хочу, — не к месту сказала, плотоядно облизываясь. Мясо овцы пахло одурительно. Куры, которых Морана приносила из селения (она взялась снабжать нас провизией),
— А слизь не опасна? — к нам подошёл староста вместе со старшим пастухом.
— Какая слизь? — удивился Эль и попеременно посмотрел то на меня, то на дохлую овцу, то на Бьёрна. — Эта субстанция не животного, а растительного происхождения, — мальчик пожал плечами и снисходительно фыркнул.
Есть хотелось всё больше и ситуация стала раздражать. Очевидно же — Бьёрна хотели ввести в заблуждение, прикрыться реальной тварью, очень слабо сымитировав её нападение. Пастухи были в сговоре с кем-то или сами всё затеяли.
В полурасслабленном состоянии я за пару секунд перетекла за спину молодого пастуха, с которым разговаривала до этого. Жёстко, болезненно заломила его руку за спину и приставила кинжал к заполошно бьющейся голубой жилке на шее. Давила со знанием: и чтобы не сильно порезать, и чтобы пастух понял, что не блефую.
— Ты придумал план? — зло зашептала на ухо. — Обещала ведь голову на пику насадить. А свои обещания я выполняю.
Это была провокация. Психологическое давление на более слабого. Классический вариант: злой полицейский и добрый полицейский. Я была «злым». А Арчи не подвёл и, сам того не ведая, сыграл «доброго».
— Айрина! — удивлённо воскликнул Бьёрн и сделал выпад в мою сторону с целью защиты односельчанина. — Отпусти пастуха! Он пострадал во время набега!
Между нами тут же вспыхнула защитная сфера, ограждая меня от возможного нападения старосты.
— Видишь, никто тебе не поможет. Будут тебя черви жрать. Я в два счёта докажу, что это ты придумал, как украсть овец! Ты — главарь.
— Не я! — взвыл мужчина и задёргался в моей хватке. По шее побежала тёплая капля крови. — Он! — мотнул головой на старшего пастуха. При этом он по-девчачьи взвизгнул, стоило зажать руку больнее, и описался.
Стоило мне добиться признания, как я отпустила его и сделала шаг назад.
— Но ты в доле. Виновен.
Ловко подбила мужчину под колена, и молодой пастух свалился на землю, хлюпая от расстройства носом и ощупывая руку и шею.
Старший пастух в сердцах сплюнул, прищурился недобро и процедил сквозь зубы:
— Ничего не докажешь. Поклёп.
Бьёрн не растерялся, сгрёб мужика и крепко приложил в морду пудовым кулаком. Точно медведь взвыл:
— У своих красть! Сучий потрох! Да я тебя в базарный день к столбу позорному выставлю! Куда овец дел?!
— Арчи, пошто ты меня? — вполне правдоподобно мужик скорчил обиженную рожу и подтёр рукавом кровавую юшку. — Пришлым веришь? А мне, значит, нет? Я верой и правдой столько лет...
— А нам нет резона врать! — Эль возмущённо засопел и стукнул старшого магическим разрядом, словно током прошиб. Тот судорожно задёргался, захрипел. —
— Трое, — согласилась с выводами мальчика. — Продали ваших овец, Бьёрн. И угнали к ручью. Уверена, возле брода найдём свежие следы и овец, и чужих пастушьих собак. Деньгу спрятали где-то там же. Дупло нужно искать по ходу тропы, где прошли овцы. Мальчик найдёт.
Старший пастух, отошедший от магического воздействия, вдруг громко свистнул. На этот клич примчал здоровенный пёс размером с телёнка с густой волнистой шерстью. Собака натренировано бросилась на обидчиков своего хозяина. Грозно лая и капая вязкой слюной, накинулась на Бьёрна, который был ближе всего к пастуху, сбила старосту с ног и кинулась рвать его. Всё произошло молниеносно. В тот же момент пастух с небывалой прытью, аки заяц, бросился бежать. Второй так же подскочил на ноги и рванул в другую сторону. У меня из глубины груди вырвался злобный низкий утробный рык, от которого свирепый пёс вдруг поджал затрясшийся хвост и упал на спину, подставляя мне пузо и жалобно поскуливая. Бьёрну повезло. Пострадал только рукав кафтана, да пару синяков от клыков осталось на коже.
Эль не растерялся и накинул магическое лассо на главаря, отчего тот со всего размаху шмякнулся на землю мордой вниз, пропахав носом каменистый кусок склона. Не церемонясь, Эль подтянул лассо к себе, волоча матерящегося пастуха по земле, как мешок с картошкой.
Ну а мне понадобилось всего пару секунд, чтобы выхватить из колчана стрелу и пустить в икру второму беглецу. Нужно ли уточнять, что я попала именно туда, куда хотела?
Бьёрн ловко подскочил на ноги, даром что весил центнер. Нечитаемым взглядом обвёл живописную картину и смачно сплюнул, тем самым выражая своё отношение к произошедшему.
— Лель, ты своим захватом сможешь дотянуть этих двоих до селения?
— Да не вопрос! — Эль бодро воскликнул и увлечённо стал создавать вторую магическую петлю.
Маг вместе со старостой пошли в Зелёные Холмы, а я осталась дома отдохнуть после насыщенного дня и приготовить ужин для своих домочадцев. Да не сама. Тот здоровенный пёс увязался за мной, как приклеенный. Шёл на расстоянии десяти шагов до самых дверей. Улёгся на пороге и уходить не собирался. Сам для себя решил охранять подступы. Поэтому, когда домой вернулись Эль и Морана, разразился злобным лаем и в дом их не пускал, пока я не вышла и не прикрикнула на него. В общем, так обзавелись мы Хантером.
Третий пастух и мальчишка-помощник оказались не при делах. Виновных наказали, как и говорил староста. Для небольшой и по сути закрытой общины это событие оказалось резонансным. Деньги Эль нашёл, но не в дупле, а под вывернутым корнем на той тропе, по которой угнали овец. Пастухи продали их в соседнее село. Собак и овец погрыз голодный Хантер, которого науськивал бывший старший пастух.
За раскрытие дела Бьёрн отблагодарил нас тушками трёх овец, пострадавших из-за алчности людей. И я, наконец-то, наелась мяса, удовлетворяя и свои потребности, и малыша, который очень даже положительно отнёсся к трапезе.