Выброшенный в другой мир. Дилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

– И какие условия мира с вашей стороны?

– Я их уже изложил в письме вашему королю. Во-первых, ваша армия разоружается. Я разрешу оставить только родовое оружие офицерам и все вооружение одной тысячи солдат, с помощью которых ваш король сможет поддерживать порядок в том, что некогда было войском. На остальное ваше имущество я не претендую. Заберете с собой как можно больше продовольствия из тех запасов, которые вы скопили, и пойдете по тракту. Я выделяю для вашего сопровождения пять тысяч бойцов. В города заходить не будете, а если съедите все взятое отсюда, за продовольствие придется платить. Своих пленных Мехал сможет у меня выкупить. Но об этом мы с ним поговорим

потом. Идите, генерал, и скажите королю, что другого слова у меня для него не будет. И долго ждать я тоже не собираюсь. И скажите спасибо за то, что вам дарят жизнь. За то, что вы творили в Парнаде, вас всех, начиная с короля, нужно убить не по одному разу.

Глава 12

Два дня спустя король Мехал вызвал к себе генералов Тореса и Ваделя. При разговоре с ними присутствовал и генерал Барнем, вернувшийся от герцога Аликсана.

– Мы оказались в очень нелегком положении, - сказал король, нервно расхаживая по комнате, служившей ему кабинетом, - поэтому я бы хотел услышать ваше мнение по поводу наших дальнейших действий.

– Я заранее извиняюсь за свои слова, ваше величество, - сказал генерал Торес, - но наступательных действий мы без новых подкреплений вести не можем! У нас осталось только шестнадцать тысяч бойцов...

– Меньше!
– перебил его король.
– Аликсан взял Дарож.

– Значит, только тринадцать, - задумался Торес.
– Тогда тем более о наступлении нужно забыть, а сидеть в захваченных городах - занятие бесперспективное. Мы уже две декады не имеем ни связи со своим королевством, ни помощи. Надо полагать, что Аликсан захватил многие города по тракту, перерезав наши пути снабжения. Поэтому я считаю правильным вернуться. Чем дольше мы будем сидеть на одном месте, тем хуже будет наше положение, да и возвращаться осенью...

– Ваше мнение, генерал?
– обратился король к Ваделю.

– Я считаю, что наше положение еще хуже, чем его описал генерал Торес. Во-первых, у нас уже меньше сил, чем у Аликсана. Во-вторых, они у нас разбросаны по пяти городам, а у него собраны в единую армию. А нам собрать свои, значит, потерять города. Малыми гарнизонами их не удержать. Большого доверия к герцогу Марди у меня нет. Мы ему были нужны, пока были хозяевами положения, а если начнем просить у него помощи...

– А вы, Джок?
– обратился король к Барнему.
– Высказывайте свое мнение.

– Я вам его уже высказывал, ваше величество, - хмуро ответил генерал, - и с той поры оно не изменилось. Но если вы хотите, чтобы его услышали остальные, извольте. К тому, что уже было сказано здесь генералами, могу добавить, что солдаты устали от войны. Одно дело, когда армия наступает, громит противника и берет трофеи, и совсем другое, когда она закрылась в городах, окруженных враждебным населением, без связи с родиной. Мы делали много такого, что никогда раньше не делалось в войнах, и теперь они боятся, что с ними будут поступать так же, как мы поступали с жителями городов Парнады. Аликсан выставил жесткие условия, но, по моему мнению, они могли бы быть еще жестче. Нам придется нелегко здесь, и нас плохо встретят дома, но мое мнение, что условия герцога нужно принимать и уходить как можно быстрее. Сейчас он сидит во взятом Дароже и решает, что для него лучше. То ли заставить нас убраться самим, сохранив армию для внутренних разборок, то ли пожертвовать частью армии, но стать для королевства избавителем от нас с вами. С моей точки зрения, для него выгоднее второе. И я бы не стал

ему давать время прийти к такому выводу. Решать вам, ваше величество.

– Конечно, мне!
– сердито ответил король.
– Вы сказали, что нас плохо встретят дома, и я не сомневаюсь, что так и будет! Зря я пошел на поводу у герцогов и взял в поход их малолетних отпрысков! Один идиот позволил сжечь себя с целой армией, второй сдал тысячу кавалеристов, даже не пытаясь сопротивляться, а третий привел в ловушку армию, и сам погиб по своей глупости! Я тоже совершил ошибку, когда пошел на поводу чувств, приказав сжечь столицу Парнады! Надо было не жечь города, а захватить провинцию и в ней укрепиться. Нас бы из нее уже не выжили! А уж потом... Ладно, мы уйдем. Аликсан делает глупость, давая нам возможность вернуться, и мы его глупостью воспользуемся, пока он не передумал. Главное - это наши солдаты. Я у него и пленных выкуплю, раз предлагает. Серебро мы еще добудем, и оружие изготовим. А Марди пошлем к демонам. Пусть разбирается с Аликсаном сам! Поезжайте к себе и готовьте войска к походу, а я пока свяжусь с остальными и направлю гонца Аликсану с известием, что принимаю его условия.

Герцог Марди был взбешен предательством союзника.

– Сучий выродок!
– орал он, бегая по гостиной своего дворца.
– Я в трудный час протянул ему руку, а он бросает меня на съедение Аликсану!

Захватив столицу королевства, Марди не стал пока перевозить в нее семью, да и сам бывал там только наездами.

– Может быть, попробуешь с ним договориться?
– предложила жена.
– По слухам, у него были натянутые отношения с королем, даже несмотря на помолвку с принцессой. А сейчас нет и принцессы. Предложи ему нашу Ольту... Ваших сил хватит, чтобы избавиться от остальных герцогских родов.

– Дура!
– еще пуще завелся Марди.
– Нужна ему наша дочь! Какие союзы? Кто мне теперь поверит? У меня все расчеты были на Мехала! Я был нужен ему, а он мне! И что теперь? У этого мерзавца Аликсана пятнадцать тысяч войска, а у меня наберется самое большее тысяч восемь, да и то если все вассалы откликнутся и приведут свои дружины! А они через одного воротят от меня нос! Как только последний сотхемец уйдет из Рошти, так с нами и разделаются! Нам даже бежать некуда, разве что в Империю, а ты сама знаешь, как там относятся к таким, как мы!

– Хватит орать!
– закричала жена.
– Кто виноват в нашей беде? Разве я? Я тебе сто раз говорила, что не нужен нам этот трон! Ну что в нем хорошего? Было бы королевство, как у Мехала, а так только одно название, что король, а власти ненамного больше, чем было у тебя! Нет, втемяшил себе в голову забраться выше всех. А о том, что с высокого места больнее падать, забыл? Вот тебе Мехал об этом и напомнил! А скоро всем нам напомнит Аликсан. Да и другие, как только уйдут сотхемцы, уже не станут отсиживаться по своим углам. Ты никогда не думал о семье, подумай хоть сейчас! Не губи дочь, дай мне с ней уехать. Возьмем часть казны и небольшую охрану и уедем в Империю. А ты, если дела пойдут совсем плохо, можешь попытаться приехать к нам.

– Уйди!
– закричал Марди жене, и она, видя, что муж находится в невменяемом состоянии, встала и поспешно вышла.

"О боги!
– в отчаянии подумал Олен, упав на диван и обхватив голову руками.
– Это ведь конец! По глупости пустить ветром все, что столетиями создавали предки! Остается либо умереть, либо собрать все ценное и бежать с немногими верными людьми. Здесь меня в покое не оставят, и предательства никто не простит! Смерть это не выход, поэтому бежать и как можно быстрей, пока еще есть возможность!"