Выброшенный в другой мир. Дилогия
Шрифт:
– Эта провинция останется у Лазони, - сказал Север, - поэтому у Аликсана будет другая столица. Где, я пока сказать не могу. Аликсан сейчас у Лазони, но скоро подойдет его армия, и он с ней отправится расправляться с заговорщиками. Потом коронуется и будет решать остальные вопросы. А насчет Альды ты волнуешься зря. Я люблю только тебя, а она теперь будет королевой. И говорят, что она уже носит под сердцем ребенка.
– Счастливая!
– с завистью сказала девушка.
– Я говорю не о короне, а о ребенке. А что с договором?
– Оставил Аликсану.
– А убийц не нашли?
– Могла бы и не спрашивать. Если бы их поймали, я бы сразу сказал.
– Надоело сидеть дома!
– пожаловалась мужу Лиара.
– Ты хоть ездишь во дворец, а мне остаются только дом и парк. Охрана даже выглянуть на улицу не разрешает! Ты говорил о гостях, а за все время, что мы здесь живем, никого, кроме королевского канцлера, не было.
– Я хотел поговорить с королем на эту тему, - сказал Север.
– Но ему сейчас не до нас. Потерпи еще немного. Что там за шум? Извини, я выйду узнать, в чем дело.
– Я с тобой!
Они вышли из гостиной в прихожую, где один из волчар Сатарди не давал пройти дружиннику Севера.
– Из-за чего шум?
– спросил он дружинника на имперском.
– Прибыл посыльный из столичного магистрата, - ответил тот.
– Вам послание, а этот... не пускает!
– В чем дело?
– спросил у сандорца посланник.
– У меня инструкция!
– ответил волчара.
– Ничего от незнакомых людей не должно попасть в ваши руки или руки вашей жены. Вы ждали это письмо?
– Нет, не ждал, - ответил Север.
– Вскроем письмо, тогда узнаем, что от меня понадобилось магистрату.
– Нельзя, господин!
– сказал охранник.
– Мы уже сталкивались с этими любителями ядов.
– В Ордаге один человек погиб только потому, что брался за смазанную ядом дверную ручку. Конверт тоже может быть отравлен. Или в нем ядовитая пыль, или еще что. Приедет господин барон, и мы сами при вас вскроем со всеми мерами предосторожности. А вашему дружиннику лучше этот пакет в руках не держать. Я ему говорил, но он меня толком не понимает и рвется к вам.
– Хорошо, - согласился Север.
– Подождем. Горт, положи пакет на столик!
Дружинник сделал шаг к столику и упал на пол.
– Мертв!
– констатировал охранник, пощупав пульс на виске.
– Прошу вас, господа, отойдите от него подальше и ничего не трогайте! Плохо, что ваши люди, за малым исключением, не учат язык. Если бы он меня понял и послушал, возможно, остался бы жив.
Второй день двигались уже по территории провинции Дорейн. Трактом шли только поначалу, поэтому и карета, и Аленар остались в столице Лазони, а Сергей ехал верхом, как правило, вместе с Севоржем. Охранение немного отстало, чтобы не мешать беседе своего герцога с генералом.
– Как ты отнесешься
– спросил Сергей.
До этого он с другом на эту тему не говорил.
– Положительно отнесусь, - отозвался Ланс.
– И даже наедине не буду расшаркиваться. Если ты этого боялся, то зря.
– Другие будут, - вздохнул Сергей.
– И дел нам с тобой прибавится.
– Наплюй, - посоветовал Ланс.
– Многие и сейчас расшаркиваются, ну и что? Не так уж много добавится этих дел, а делать многое будет легче. Главное подобрать таких исполнителей, которым можно доверять, и спихнуть все дела на них, тогда вообще не почувствуешь изменений. А таких людей у тебя уже много. Вот ими и командуй.
– Лазони и провинцию Ингар отдает.
– А вот это дело!
– одобрил Ланс.
– Сейчас нам легко перекрыть дорогу в центральные провинции, а будет у нас Ингар, и можно перебросить армию прямо с побережья. Теперь Бенитар будет сидеть тихо, как мышка, и со всем соглашаться. Мы ее тогда фактически сами завоевали, так что все справедливо. Что у Герта с сыном?
– Сидит под арестом. Он принял участие в заговоре и должен был убить отца. За такое нужно отрывать голову, но у Герта не поднимается рука, поэтому он переложил решение его судьбы на меня.
– А кто должен был убить вас?
– Те заговорщики, которые попали в руки барона Дарта, этого не знали. Возможно, знает принц, но он молчит, а применять к нему крайние меры не стали.
– Будем надеяться, что сентиментальность Лазони не выйдет вам боком, - мрачно сказал Ланс.
– Его, конечно, жаль, но жалеть в таком - это последнее дело. Нашкодил - отвечай! Нам теперь с усмирением провинции тянуть нельзя. В Ордаге надежные люди, но лучше бы нам побыстрей оказаться дома.
– Не будем мы тянуть, Ланс!
– заверил Сергей генерала.
– Доказательств измены достаточно, поэтому, как только доберемся до первого же замка мятежников, требуем открыть ворота и сложить оружие. Откажутся - пускаем в ход ракеты. И так до тех пор, пока не пройдем всех. Пять графских и двенадцать баронских замков. Может быть, из баронов еще кто участвовал в заговоре, но это уж пусть новые графы выясняют, а то мы с вами с мятежниками будем разбираться до осени.
– А если будут сдаваться? Поступать, как мы с тобой обсуждали? Ничего не изменилось?
– Будут сдавать замки, отпустим со всем имуществом на побережье. Пусть начинают там жить сначала, но уже без титулов. Глав семейств казним в любом случае. Они преступили присягу, такого прощать нельзя. И не смотри на меня так! Сам знаю, что они меня любить не станут, но вырезать целые роды не хочу. Да, нужно обязательно выяснить, кто напал на наш караван, и повесить всех участников нападения. Мне все равно, граф или дружинник - повесить всех!
Как он думал, так и получилось: первый же графский замок встретил их запертыми воротами и солдатами на стенах. Парламентеру даже не дали приблизиться, обстреляв из арбалетов.