Вычислитель. Тетралогия
Шрифт:
Небрежным жестом Эрвин включил сигнал бедствия.
– А, – сказал он спустя несколько секунд, – вон она.
– Где? – Каин подался вперед.
– Чуть левее… Вот сейчас прямо по курсу. Видишь?
– Дотянем?
– Ненужный вопрос. Слушай внимательно, запоминай сразу. Сейчас нас начнут вызывать, мы не ответим. Я сажусь на площадку с первой попытки. Плюхнусь – значит, так тому и быть. Скажи парням, чтобы закрепились. Теперь касательно того, что твои орлы должны сделать…
Глава 10
Визитёр
Эрвин проснулся, вспомнил, где он, и сразу удивился: здесь можно было валяться в постели сколько угодно. Здесь вообще была постель! И ничего – ну почти ничего – не угрожало.
До странности непривычно.
Последний раз нечто подобное он испытывал на Счастливых островах – с той разницей, что постель там была самодельная, из лесного мха и звериных шкурок, а удары волн вообще не ощущались. Острову было чихать на океанские валы, зато круглый корпус Сковородки всякий раз отзывался низким, на пороге слышимости, звуком и слабой вибрацией.
Не очень-то существенная разница, надо сказать.
Главное – безопасность.
Кристи легонько простонала во сне и улыбнулась. Наверное, ей снилось что-то хорошее. Эрвин встал и пошел приводить себя в порядок.
Когда он вернулся из санузла – не какого-нибудь общего сортира, совмещенного с ржавым душем, а личного сверкающего санузла в просторной двухкомнатной каюте капитана, оборудованного громадной ванной с подведенной от опреснителя водой, джакузи и ионной кабиной, – Кристи уже не спала. Она глядела на него. Он подмигнул и принялся расчесывать мокрые волосы.
– Как я выгляжу? – с тревогой спросила она.
– Прекрасно.
– Правда?
– Если бы ты выглядела чучелом, я бы спал в другой комнате, – улыбнулся Эрвин.
– Да ну тебя! – Кристи выскользнула из-под одеяла, охнула, бегло взглянув в зеркало, и в свою очередь устремилась в душ. Послышался шум струй.
Покончив с причесыванием, натянув рубаху и шорты из капитанского гардероба, Эрвин осторожно – привычка! – приблизился к иллюминатору. Если можно говорить о носе и корме круглого судна, способного без поворотов двигаться в любом направлении, то капитанская каюта размещалась в кормовой надстройке довольно высоко над водой. Выше ее находились лишь ходовая рубка и диспетчерский пункт приема воздушных и космических судов. Оттуда просматривалась практически вся Сковородка, но и капитанская каюта имела хороший обзор.
Кто счел бы это маловажным, находясь на захваченной территории?
Зато Каин жил в ходовой рубке, поставив там себе узкую раскладную койку, и Эрвин, посмеиваясь вслух над этой мерой предосторожности, про себя одобрял ее. На месте Каина он сам поступил бы так же.
Висело низко в небе утреннее солнце. По поверхности океана прыгали легкомысленные блики. Под конвоем Шпули брели на уборку судна пленные, тащили ведра и швабры. При захвате Сковородки погиб только один охранник, не успевший сообразить, что доблесть не всегда полезна, – остальным, догадавшимся побросать оружие, посулили возвращение на материк. Конечно, лишь со временем и при условии примерного поведения. Капитан, старший диспетчер и еще несколько человек из бывшего местного начальства были заперты в трюме – какие-никакие, а заложники! Им не отказывали в воде, пище и настольных играх, но не позволяли общаться с пленными матросами.
А фельдшера не было – Эрвину не удалось перемолвиться словом со своим старым знакомцем. За день до захвата терминала эскулап отправился на материк в трехдневный отпуск и теперь, конечно, не вернется…
Сковородка продолжала принимать и отправлять грузы.
Первые дни Эрвин с головой ушел в постижение хитростей контрабандной логистики, многое одобрил, кое-чем восхитился, а свои предложения по улучшению пока придержал. Если что-то работает не оптимально, надо сперва докопаться, есть ли тому причина и какова она. Само собой, чаще всего эта причина – человек. Ненужный полип в артерии товарно-денежного потока. Кому не хочется присосаться к такому потоку, а еще лучше – оседлать его? Положа руку на сердце – немногим. Только не у каждого есть «летающий вагон», гарантированная высшая мера по суду за прошлые прегрешения перед законом и флибустьерская настырность.
Если же причины нет, немедленная ломка старых правил все равно вредна – пусть тот, кто отчитывается перед правительством за поток контрабанды, убедится, что все идет точно так же, как раньше, и не заражает паникой кого не надо.
Пока что тихо паниковал Каин. На людях он по-прежнему держался бравым вожаком, а наедине с Эрвином давал волю своим чувствам. «Научишься, – внушал ему Эрвин. – Не так уж трудно постичь всю эту механику. Кое-что подскажу, остальное сам поймешь». Он посоветовал подготовить Сковородку к затоплению, хотя сам считал ничтожной вероятность карательной экспедиции с материка. Каин думал иначе, и это устраивало Эрвина. Готовясь к отражению нападения, Каин держал своих людей в жесткой хватке и каждому находил дело. Двум пьяным лично начистил рыло и заставил на коленях просить прощения у братства. Лучшего и придумать было нельзя.
Но сам нервничал.
Тук-тук-тук!
Легок на помине.
– Не заперто! – отозвался Эрвин.
Каин вошел мрачнее тучи. Взглянул на безмятежного Эрвина, прислушался к шуму струй, доносящемуся из душа, и сказал:
– «Гордость Фтии» на подходе. Просят принять груз как обычно. Два челнока.
– Значит, примем как обычно. Тебя что-то тревожит?
– Что еще за «гордость» такая?
Эрвин пожал плечами:
– Обыкновенный торговый звездолет среднего тоннажа. Ты бы сам знал, если бы внимательнее читал документы. Фтия – четвертая по значению планета Унии Двенадцати Миров. Не дыра, но и не рай.
– Планета Унии?
– Да, Унии. Не Лиги. Контрабандистам плевать. Тебя еще что-то беспокоит?
Каин заметил кресло, дотащил себя до него, сел. Дернул носом.
– Меня все беспокоит с тех пор, как я с тобой связался, – заявил он.
– Дай угадаю, – рассмеялся Эрвин. – Ты чувствуешь себя не в своей тарелке. Возможно, ты удивишься, но я тоже. И мне это нравится.
– Что-то ты чересчур спокоен…
– Верно. Давно у меня не было такого роскошного отдыха. Я наслаждаюсь.
– А я нет.
– Приходится играть чужую роль, понимаю… – кивнул Эрвин. – Ты привыкнешь… Стой, не дергайся! Привыкнешь, я говорю. А сейчас постарайся держать себя в руках, потому что я скажу то, чего не должен. Знаешь, чего ты боишься сильнее всего?.. Знаешь ведь. И я знаю. Ты никак не возьмешь в толк, зачем этому странному, – Эрвин указал на себя, – делиться с тобой всей этой благостью. Помолчи немного, не возражай… Выбросить меня за борт ты пока не решаешься – и правильно делаешь, – но точит тебя червячок: а вдруг этот тип ведет свою игру? В этом деле он спец, а кто я?.. Это ты себя спрашиваешь. С чего бы ему делать мне столь щедрые подарки? Это опять ты себя спрашиваешь. И ты, конечно, думаешь, что я избавлюсь от тебя, как только ты станешь мне не нужен. Давай думай и дальше, это полезное занятие. А начни вот с чего: поразмысли, попытаюсь ли я убрать тебя, чтобы сесть на твое место? Сейчас у меня это не получится, а вот со временем?.. Думай, Каин, думай. Знаю, что ты уже думал об этом, но подумай еще…