Выход на орбиту
Шрифт:
— Главное для вас, что ничего противозаконного вы не совершаете. Разве что кроме уплаты налогов, — господин Ким тонко улыбается, — но никто вам не запрещает задекларировать эти доходы.
— И как я их задекларирую? — по тону умный человек уже догадается, что ХиГун ничего декларировать не собирается.
— Да как хотите… — Ким пожимает плечами, — напишите, что пари выиграли. На какой-нибудь футбольный матч.
— Со стороны закона мне ничего не грозит, это я понимаю, — ХиГун принимается за распитие своего латтэ. — А как быть с Агдан? Она мне не отомстит? Я тут почитал кое-что
— Пятьдесят, — хладнокровно поправляет Ким.
— Что «пятьдесят»? — притормаживает на ровном месте ХиГун.
— Пятьдесят миллиардов вон содрала с антифанатов госпожа Агдан, — любезно даёт развёрнутый ответ Ким. ХиГун смотрит слегка очумело.
— Но вас это не должно волновать, — продолжает Ким тоном доктора, объявляющего, что пациент здоров и уже не пациент. — Если Агдан попытается вас прижать встречным иском, мы вас прикроем. Юридическую поддержку гарантируем, и все ваши потери в случае неудачи в суде компенсируем. Вы ничем не рискуете. А в случае успеха вашего дела все выплаты со стороны ответчика останутся у вас. Вам предлагают лотерейный билет с большим выигрышем, за который даже платить не надо.
— А если я проиграю в суде?
— Заплатим вам десять миллионов за работу, — спокойно отвечает Ким, попивая своё кофе.
— Вы серьёзно думаете, что суд может встать на мою сторону и взыскать с Агдан миллиард вон?
— Нет, конечно. Но несколько десятков миллионов вон вполне реально получить. Может быть, даже сто…
— Как-то всё слишком хорошо… — бурчит ХиГун. — И всё-таки не понимаю, зачем и кому это понадобилось?
Глаза господина Кима становятся холодными. Самую малость.
— Давайте договоримся, уважаемый ХиГун. Раз и навсегда. Я вам кое-что скажу, но вы больше не будете возвращаться к этому вопросу.
Ким замолкает и сверлит взглядом собеседника. ХиГун отводит глаза и кивает.
— Хорошо, господин Ким.
— Вы ведь понимаете, что кроме вас, нашей официантки, прохожих за окном, есть и другие люди? Генералы, министры, миллиардеры, президенты? Понимаете, да? Так вот, эти люди часто общаются между собой не только словами. Кому-то из них не понравилось что-то сделанное или сказанное некоей звездой, чересчур возомнившей о себе. И этот кто-то вот таким способом даёт ей понять, что ему это что-то не нравится. Мы все культурные люди. Зачем нам ругаться, стрелять друг в друга или как-то ещё варварски поступать?
С лёгким изумлением ХиГун ощущает себя немного причастным к неким закулисным тайнам общественного бытия.
— А если она не поймёт?
— Поймёт, — уверенно отвечает Ким. — А если не поймёт, объясним ещё раз. Как-нибудь по-другому.
20 августа, суббота, время — 21:15.
Особняк Агдан, её рабочий кабинет на втором этаже.
— А что вас держит в России и вашем родном городе? — спрашиваю по скайпу хорошенькую девушку. — Работа? Личные отношения? Ваш молодой человек вас не отпускает?
— Да нет молодого человека… — неуверенно отвечает девушка. Девушка — русская гимнастка, «художница», завершившая карьеру.
Поначалу я сватала Канаеву, намного более титулованную, чем Елена, но у неё случилось удачное замужество за небедным парнем. Короче, экономического давления на неё не окажешь, поэтому Евгения отпасовала меня своей подруге, та тоже сомневалась, отфутболила меня третьей. Всё это продолжалось, пока я не догадалась связаться с администрацией школы. Сначала с тренерами, которым сказала, чего я хочу.
Что хочу понятно, как добиться? Да просто всё. Директору школы посулила сто тысяч долларов на счёт его заведения. Директор оказался хватким, принялся торговаться. Я тоже не вчера родилась, сошлись на полумиллионе долларов, но в рамках официального договора о долгосрочном сотрудничестве. И те же самые сто тысяч я мгновенно перечисляю на счёт школы, как только получу молодого тренера из бывших звёзд.
Моя протеже тут же очутилась в режиме тотального прессинга. Дирекция и преподавательский состав незамедлительно принимаются на неё давить. Ну, так мне представляется. И куда бедной крестьянке податься? Только в мои нежные, но непробиваемые объятия. Пожалуй, пора выбрасывать следующий козырь.
— Лена, я понимаю, что трудности будут. Во-первых, с языком. Корейский вас никто не заставляет учить, но без английского никак…
— Английский я знаю… — отмахивается небрежно Елена.
— How good is it? (насколько хорошо?), — мгновенно перехожу на английский. Лена отвечает после секундного замешательства, но быстро и уверенно.
— Very well.
По акценту понимаю, что не очень «вэри», но вполне «вэлл». Свой козырь выкладываю на английском.
— Насколько я понимаю российские реалии, зарплата в три с половиной тысячи долларов вполне привлекательна?
— Три с половиной? — Елена впадает в лёгкий ступор. Действующие и успешные спортсменки, конечно, получают неплохие призовые, но это разовые премии.
Нет, смотреть, как выпучивают глаза азиаты, намного смешнее, но и лёгкая ошарашенность девушки мне нравится. Недавно российский рубль снова тряхануло и в переводе на русские деньги это примерно двести тысяч. Неплохой старт для молодого специалиста.
— Не так всё гладко, Елена. Нюансов много. С одной стороны, Сеул — дорогой город. Аренда квартиры — от пятисот до тысячи долларов и выше. В зависимости от метража, района и прочих условий. С другой, я вам предлагаю заселиться прямо в моём агентстве. У нас есть жилой сектор для артистов и трейни. Бесплатно, разумеется. Выделим вам двухкомнатные апартаменты. Платить будете только за коммунальные услуги…
В какой-то момент перехожу на русский. Тонкости лучше объяснять на родном языке.
— И опять нюансы. Платить будете только за превышение некоего лимита. Налог? Хорошо, налог мы возьмём на себя, поэтому на руки будете получать три пятьсот чистыми. Первый ваш приезд в Сеул оплатим мы. Соглашусь раз в год оплачивать вам дорогу до дома во время отпуска. В остальные разы только за свой счёт. Насколько ориентируюсь в ценах, это вам обойдётся не более, чем в тысячу долларов в оба конца.
Гнётся, вижу, что гнётся в мою сторону.