Выход за пределы
Шрифт:
— Проклятие! Я так и знал. Взгляните на его кожу. Он вот-вот закипит. Без источника радиации! Как же ему удалось так нализаться, не покидая «Эребуса»?
— Не накален, — пробормотал Дульсимер. — Всего лишь чуточку… — Он опустился на пол и, казалось, растекся по его изогнутой поверхности.
— Ядерные термогенераторы! — пробормотал Ненда. — Только так. Я не знаю, есть ли они на этом корабле…
— По крайней мере четыре, — громко сообщил Ввккталли.
— Но ведь они же наверняка закрыты и защищены. — Ненда подозрительно уставился на викера. — Так или нет?
— Да.
— Продолжай, — прорычал Ненда. — Удиви меня.
— Он попросил меня показать ему имеющиеся на борту ядерные генераторы. Разумеется, я показал. И тогда он принялся рассуждать, есть ли какой-нибудь способ убрать защиту, хотя бы с краешка, в одном месте, чтобы излучение вышло наружу и попало в заданное место. Это был нестандартный вопрос, но в меня заложена и такая информация. Поэтому я…
— Поэтому ты, — Ненда опять выругался и пнул Дульсимера, — ты показал ему, как именно он может себя разогреть. Чем набили твою голову, Талли, после того, как нажали кнопку «включено»? Полюбуйся, он поджарен со всех сторон. Вы что, не знаете, что полифема надо держать подальше от жесткого излучения?.. Я никогда не видел у него такой светлой кожи. Он просто дымится.
— Хорош и вкусен, — поправил его с пола Дульсимер. — Просто хорош и вкусен.
— Долго он будет приходить в норму? — спросила Дари и подошла поближе к полифему. Он, казалось, ее не заметил.
— Черт, не знаю. Три-четыре дня… в зависимости от дозы. Если судить по виду — он набрался под завязку.
— Но ведь он нужен нам прямо сейчас, чтобы доставить нас в Свертку. — Она помахала копией распечатки с координатами Дженизии перед носом у Ненды. — Когда мы наконец узнали, где искать зардалу…
— Зардалу! — невнятно прохрипел полифем. Сканирующий глаз забегал из стороны в сторону, следя за листком в руке Дари. Дульсимер, казалось, впервые увидел ее. Он приподнял голову, чтобы оторвать от пола толстогубый рот: — Зардалу, бардалу. Если хотите, чтобы я повел корабль к месту, указанному на вашей бумажонке…
— Хотим… вернее, хотели бы, если бы вы могли. Но вы…
— Немножко тепленький, и все. — Невероятным усилием, полифему удалось подняться и выпрямиться на подвернутом хвосте, чтобы протянуть верхнюю руку и выхватить листок с координатами. Снова обмякнув, он поднес его вплотную к основному глазу и тупо уставился на него.
— Ага! Тридцать третий элемент, ветвь Квистен-Двелла. Знаю, знаю. Есть у меня в запасе одна тропинка… Могу добраться туда с закрытыми глазами.
Сказав это, он снова свалился на пол, и Дари отступила на шаг. С закрытыми глазами? Кажется, по-другому он и не умеет. Но полифем завилял мощным хвостом, подполз к главному пульту управления и стал втягивать себя в кресло.
— Минутку! — Дари бросилась к нему. — Не собираетесь же вы управлять «Эребусом» прямо сейчас!
— Конечно, собираюсь. — Пять рук запорхали по кнопкам и клавишам. — Домчу вас в
— Но вы же тепленький… сами признались.
— Самую малость. — Огромный грифельно-серый глаз уставился на Дари, задержался на ней, затем тупо уперся в потолок. Пять рук мелькали над пультом так, что за ними невозможно было уследить. — Самую малость. Когда ты горячий, то уж горячий. Чуток, чуточку, чуточную чуточку.
— Кто-нибудь, остановите этого придурка! — заорал Джулиан Грэйвз. — Он же воздушным змеем управлять не может!
— Даже лучше, если тепленький, если горячий, вот увидите, — успокоил его Дульсимер, завершая последнюю серию переключений. — П'тому что это, и правда, п'ршивая поездка… я бы сам не р'шился на нее, есл'б не н'грелся. — «Эребус» тронулся с места. — Чути-чути-чутельку-чут-чут-чуточку, — Дульсимер зашелся в приступе хихиканья, в то время как корабль сотрясала дрожь. — У-у-ух! Поехали! Все на борт, друзья по плаванию, вам л-лучше держаться пок-креп-п-п…
8
Когда Дари Лэнг было три года, снегирь свил гнездо на карнизе под окном ее спальни. Дари никому об этом не рассказала, но каждый день смотрела на три голубых яйца — любовалась их цветом и мечтала дотронуться до гладкой скорлупы, не вполне понимая, что это такое…
… и все это продолжалось до одного волшебного утра, когда она увидела, как у всех трех треснула скорлупа. Она как завороженная смотрела, как ровные голубые эллипсоиды, безжизненные и непримечательные, пошли трещинами и постепенно разломились, явив миру свое фантастическое содержимое. Оттуда выкарабкались три пушистых птенчика, их легкие перышки обсыхали на глазах, крохотные клювики не закрывались. Наконец Дари смогла пошевелиться.
Она сбежала вниз. Ее переполняла жажда поделиться с кем-нибудь этим чудом, которое произошло у нее на глазах.
Матра, ее гувернер, выразил в трех словах то, что она испытала: внешность бывает обманчива. Это относится и к вещам, и к людям.
А теперь оказалось вполне применимо и к Свертке Торвила.
Все источники упоминали о тридцати семи элементах. Визуальные наблюдения и приборы подтверждали это. Но когда «Эребус» вошел в Свертку и первый приступ страха отступил. Дари начала различать филигранное сплетение деталей, прячущееся под грубыми внешними чертами.
Дульсимер уже знал все это или чувствовал каким-то инстинктом пилота, которого не было у Дари. Они проникли в Свертку по спиральному коридору, держась середины этой темной беззвездной трубы пустого пространства. Но затем, когда, по мнению Дари, путь для них был открыт, полифем сбросил скорость и осторожно пополз вперед.
— Становится дробно, — пояснил он хрипло. — Надо полегче.
Но полегче не получилось. Корабль двигался в пустоте, сдали от каких бы то ни было физических тел, но его трясло и бросало, как щепку. Дари подумала было, что они попали в район малых пространственно-временных сингулярностей, но тут же сама отвергла объяснение. Столкновение с сингулярностью любого размера полностью разрушило бы «Эребус».