Выход
Шрифт:
– Еще нет, – сказал Итакдалее, – но это входило в наши планы. Наверное, у меня еще что-то осталось в облаке, там, в «дефолтном мире». – Он произносил словосочетание «дефолтный мир», неловко обозначая кавычки интонацией.
– Хорошо, мы можем «просочиться» и достать для вас необходимую информацию. Есть места, где сеть ушельцев выходит в сеть дефолтного мира: глубокие туннели и большие задержки. В конце концов, если хотите, то можете вернуться назад. Некоторые так и поступают. Жизнь ушельцев – не для всех. Потом иногда они снова становятся ушельцами. За это вас никто не осудит.
Кроме вас самих, – этого
Девушка выглядела очень подавленно:
– Я просто не могу в это поверить! Не могу поверить, что ты вообще не берешь на себя ответственность. Ты нас сюда привела. Теперь нас отымели, у нас ничего не осталось, а ты просто стоишь и выдаешь пачками маленькие богемные афоризмы, как этакий хипстерский будда.
Лимпопо вспомнила те времена, когда это вывело бы ее из себя, и ощутила удовлетворение от того, что сейчас она совершенно не злилась. Она хотела бы, чтобы не было и этой гордыни, однако утешила себя тем, что никто не совершенен.
– Я прошу прощения, что так произошло. Я помогу вам снова вернуться к нормальному существованию. Грабеж рано или поздно случается со всеми ушельцами. Это, можно сказать, ритуал посвящения. Если у вас есть что-то невосполнимое, это означает, что нужно сделать все, чтобы это невосполнимое не забрал у вас кто-то другой. Но как только вы избавитесь от этого образа мыслей, все станет гораздо проще.
Было похоже, что девушка сейчас набросится на Лимпопо. А она так надеялась, что дело не дойдет до физического столкновения.
– Послушай, относись к этому проще. Это всего лишь вещи. Знаю, у тебя была классная одежда. Я даже тайком сфотографировала ее, чтобы можно было сделать такую же и разместить ее на сервер версий «Б и Б». Можешь сидеть и переживать, можешь бегать кругами, пытаясь найти урода, который более привязан к обладанию вещами, чем ты, или можешь успокоиться, пойти со мной и получить новый комплект вещей. Мы можем сделать дубликаты тех вещей, что были на вас надеты, или можете выбрать что-нибудь из каталога. Или можете побежать домой, завернувшись в полотенца. Выбор за вами.
– Ты скопировала ее одежду? – сказал хохмач.
– А что, тоже хочешь такую? Это унисекс. Можем модифицировать ее под тебя, или же можешь выбрать себе что-нибудь более гендерное. Но думаю, что тебе она подойдет. – Едва сказав это, она поняла, что не ошиблась. Интеллектуально ее привлекал другой парень – Итакдалее, однако к таким, как этот Герр фон Пикльпенс, она испытывала слабость; она была бы не прочь поэкспериментировать с его внешним видом, если бы только он перестал болтать.
– Неужели? А почему бы и нет, – ответил тот. Он точно знал, насколько был симпатичным, и это слегка отвращало.
– Пойдемте, подберем для вас одежду и обувь.
Из солидарности она оставила свою одежду на скамье, завернулась, как все, в полотенце, взятое из онсэна, и повела их обратно в «Бандаж и Брекеты».
Производственная лаборатория «Бандажа и Брекетов» располагалась во внешнем строении, которое называлось «конюшней», однако ни в нем, ни в ближайших окрестностях не было никакого домашнего скота. Она нашла для них балахоны и тапки, показала салагам, как выполнять запросы по запасам «Б и Б» для поиска невостребованных вещей, и провела их по первым двум этажам, открывая ниши и ящики, пока они наконец не нашли
– Можете оставить это все себе, – сказала она, – или же вернуть обратно в ящики и сообщить об этом «Б и Б». Если просто бросите эти вещи где-либо, кто-то, конечно, мненамесит их, но это считается грубым.
– Мненамесит? – спросил Итакдалее. Он словно ожил во время поиска одежды, воодушевляясь все больше и больше с каждым шагом. Она даже порадовалась за него.
– Материя не на месте. Мусор. Если ты видишь какой-то хлам, то можешь его переработать, убрать в ячейку хранения или присвоить себе. «Б и Б» отслеживает невостребованный мненамес в своих хранилищах, помечает вещи, которые валяются без дела уже несколько месяцев, специально для средства отслеживания неполадок, а потом кто-нибудь исполнит, наконец, свои обязанности и утилизирует их.
– Может, наши рюкзаки попали в мненамес?
– Вообще без вариантов. Они не лежали там слишком долго, тем более что любые сумки или рюкзаки в раздевалке не становятся мненамесом, если их только там не забыли. Ваши рюкзаки просто украли. – Она открыла дверь в конюшню. – Забудьте о них.
В производственной лаборатории пахло лазерами, горелым деревом, летучими органическими соединениями, красителями для тканей и машинным маслом. Здешние водородные элементы, совершенно не связанные с элементами таверны, были полностью заряжены. Лаборатория была практически пуста, если не считать хихикающих подростков, которые наверняка печатали себе какие-нибудь новые причудливые пистолеты. Она отметила их закладкой для последующего жесткого разговора, затем вывела экран на стену.
– Самый простой способ начать – это запросить запасы походных вещей: для теплой погоды, для холодной погоды, дождевик, палатка, еда, аптечка – при этом надо учитывать доступные продовольственные запасы и рейтинг популярности. – Работая, она крутила свои интерфейсные поверхности, и вскоре на экране уже виднелась текстовая компоновка в несколько столбцов. – Заполняйте корзины, а когда закончите, детализируйте, чтобы выбрать размеры и опции.
Они быстро освоились, начали везде нажимать, тыкать и предлагать что-то друг другу. Она смотрела, взвешивая их выбор по своим собственным критериям. Когда она была шлеппером, то твердо считала, что один в поле воин, и держала под рукой все, что могло бы понадобиться. А уяснив, что к чему, брала с собой на день только минимум вещей, необходимый для преодоления типичных трудностей при переходе с места текущего пребывания до следующей стоянки. Когда она жила в дефолтном мире, то считала и свой дом, и свой ящик в школьном шкафчике, и свою работу местом складирования повседневных вещей, которые не нужно было постоянно носить с собой. Достаточно было знать, что это всегда было под рукой.
Став ушельцем, она выбрала путь шлеппера только потому, что четко задала границы места, которое она собралась занимать в пространстве. Она решила использовать только то, что носила с собой. Выбить это из головы помогло понимание простой вещи: все, что было нужно, лежало повсюду, вещи в мире ушельцев представляли собой нормализованное облако возможностей, доступных по первому требованию. Упущенная выгода из-за отсутствия нужной вилки для салата, когда ей хотелось поесть салат, была ниже упущенной выгоды от невозможности пойти, куда только она пожелает, не таская за собой тонны ненужного барахла и не зарабатывая грыжу и боли в спине.