Выключай телевизор, хэппи-энда не будет!
Шрифт:
– Да уж, - насупился Бесков. – Придется думать.
До перерыва картина матча так и не поменялась. Динамовцы раз за разом утыкались в плотную линию обороны бакинцев, начинали возиться и в итоги лишались мяча. Но и футболисты «Нефтчи» вовсе не торопились к воротам Ракитского. Складывалось ощущение, что ничья их вполне устраивает.
Интересно, подумал вдруг Данила, а не могли киевляне как-то простимулировать их сегодняшнего соперника? А что, в его времени это было вполне распространенной практикой – конкурент, не имея возможности решить свои задачи напрямую, закидывал удочки в другие команды, обещая отблагодарить
В раздевалке Бесков постарался подхлестнуть своих игроков, завести их. А с точки зрения тактического подсказа озвучил практически все предложения Мельника. Со своими дополнениями, но все-таки. Хотя, чего такого уникального, о чем не знал бы такой матерый тренер, как Константин Иванович, наговорил Данила? Все ведь вполне очевидно.
К сожалению, во втором тайме особо ничего не поменялось. Хотя Козлова и сменил быстроногий Эштреков, который ушел направо, а Ларин переместился на место центрофорварда. Володька трижды прорывался по своему краю и делал неплохие навесы, но в первом случае нападающий промедлил, во втором – хорошо сыграли защитники, которые вынесли мяч на угловой, а в последнем эпизоде Ларин здорово пробил в ближний угол метров с десяти, но Крамаренко занял правильную позицию и отбил этот удар. А когда нападающий бросился на добивание, судья из Сухуми Мильченко вдруг свистнул, фиксируя нарушение.
– Бармалей, продай штаны, купи очки! – орали с трибун болельщики «Динамо», выражая громким свистом свое несогласие с таким странным решением, но арбитр был неумолим. Он довольно резко отправил восвояси футболистов хозяев, которые окружили его и пытались оспорить этот вердикт. А особо настырного Еврюжихина, который никак не унимался, даже пообещал удалить с поля.
– Что творит! – простонал Кузнецов. – На ровном месте атаку сорвал, сволочь. Не было ведь никакого нарушения.
– Мельник, - позвал возмущенного парня Голодец. Данила, как и вся скамейка запасных, вскочил на ноги и громко выражал свое недовольство в адрес арбитра, потрясая кулаками и выкрикивая разные оскорбления.
– А? – игрок в запале не сразу понял, что обращаются к нему.
– Иди, разминайся. Выйдешь вместо Семина. Постарайся продавить их в центре вместе с Лариным.
Юный нападающий кинул быстрый взгляд на часы, расположенные на табло стадиона. Черт, всего пятнадцать минут осталось. Эх, пораньше бы его выпустили. Хотя, и за отведенное ему сегодня время можно попробовать изменить счет.
– Эй, пацан, - окликнул его кто-то из футболистов «Нефтчи», когда Данила вышел на поле и сразу же побежал вперед. – Может, еще разок в волейбол сыграешь? Только тебе не к нашим, а к своим воротам надо! – и жизнерадостно заржал.
Мельник стиснул зубы. Помнят, уродцы, как он пенальти привез на ровном месте. И не объяснишь, что да, сглупил, но тогда показалось, что делает все правильно. А, хрен бы с ним! Играем.
Вскоре Данила первый раз получил мяч. Но сразу два защитника, которые
Стрелка на часах безжалостно показала, что осталось играть всего минуту, когда отчаявшийся Данила отошел к центру поля, чтобы ускользнуть от преследователей, получил там передачу от своего защитника и решительно двинулся вперед, включив скорость на полную катушку. Короткая перепасовка с Масловым, крокета, переступы – перед ним осталось всего двое. Но времени катастрофически не хватало. Юноша буквально кожей чувствовал, как неумолимо истекают последние секунды этой игры. Вот-вот и прозвучит финальный свисток. И защитники, что заняли свои позиции перед ним, не торопились атаковать, а спокойно отходили назад. Видать, тоже надеялись, что рефери остановит эту последнюю атаку «Динамо».
Рискнуть? А что, собственно, остается. Мельник сделал еще шаг и, уловив момент, вдруг с места, без замаха, пробил по воротам. Мяч пулей пронесся между игроками «Нефтчи», по ломаной траектории обогнул перчатки Крамаренко и…
– Сука! – неверяще выдохнул Мельник. – Как же так?!
Кожаный снаряд ударился в перекладину, от нее отлетел вниз, но линию ворот не пересек, а выскочил обратно в поле. И вратарь бакинцев в красивом броске поймал его там. Причем, одновременно с сигналом об окончании матча. 0-0
– Дерьмо! – выдохнул рядом с Данилой Ларин. – Малой, - потрепал он по волосам товарища, безутешно глядящего на радостного голкипера «Нефтчи», - да не переживай ты так. Что поделать, бывает и такое.
– Он должен был залететь, - убитым голосом сказал Мельник. – Я ведь правильно все рассчитал. Какого-то сантиметра не хватило.
– Забьешь еще, - подбодрил товарищ. – О, смотри, чего это он? – Володя с удивлением показал на бегущего к ним со всех ног Эштрекова. – Володь, что случилось? Где пожар?
– Киевляне, - задохнулся от быстрого бега тот. – Киевляне с «Араратом» тоже по нолям сыграли. Какой-то болельщик репортаж по транзистору слушал, крикнул сейчас, когда я уже в раздевалку шел. Вот, решил вам сообщить.
– Подожди, - сообразил Ларин. – Выходит, у них по-прежнему перед нами в один балл разница?
– Ага. И теперь все в последнем туре решится. Мы с «Шахтером» играем, они – в Ростове-на-Дону со СКА. Так что, выше голову, Малой, еще повоюем!
Глава 17
1968 год. Ноябрь. Москва
– Это что? – Ленка с недоумением поворошила ногой кучу писем, которую Данила вывалил на пол прямо посреди комнаты. – Кто это тебе пишет, да еще в таком количестве?
– Ты ведь в журнале работаешь, - попенял ей Мельник. – Неужели никогда не работала с письмами читателей?
– Вот еще! – фыркнула Андреева и уселась на тахту, демонстративно вытянув длинные стройные ноги, затянутые сегодня в светло-синие джинсы с видом оскорбленной принцессы. – Делать мне нечего, как с текучкой разбираться. Для этого практиканты есть.