Выкорчеванная
Шрифт:
— У тебя нет платья в обмен на то, что на мне? — Женщина уставилась на меня. — Я едва могу в нем ходить. — Она с большим сомнением передала мне где — то откопанное домотканое платье в заплатах и плащ из грубой шерсти. Я с большим удовольствием сбросила тяжелый бархат, шелка и кружева в кучку рядом с ее столом. Вне всякого сомнения, платье стоило целой коровы, а молоко в деревне еще долго будет цениться дорого.
Когда мы с Касей наконец выбрались на улицу уже начало темнеть. Пожар в стойле продолжал полыхать, отбрасывая огромное оранжевое зарево до другого конца деревни. Дома все еще стояли пустыми. Мороз пощипывал меня сквозь тонкую одежонку, и я была вымотана до предела. Я шла, спотыкаясь,
— Его не будет по меньшей мере неделю, — говорила я Касе, — а может, я ему уже надоела, и он разрешит мне остаться. — Последнее мне не следовало озвучивать даже мысленно. — Но не говори никому, — быстро добавила я, и она остановилась, обернувшись, и крепко меня обняла.
— Я была готова уйти, — произнесла она. — Все эти годы… я готовилась быть храброй и уйти, но не смогла пережить того, что он забрал тебя. Словно все, ради чего я жила, было зря, и вроде все по — прежнему, но тебя как будто не было… — она умолкла. Мы стояли, держась за руки. Плакали и одновременно улыбались друг другу, и вдруг ее лицо переменилось. Она дернула меня за руку и потащила за собой. Я обернулась.
Они медленно появлялись из леса размеренным шагом на крупных лапах, которые умеют ступать, не потревожив наст на сугробах. В нашем лесу водились волки: быстрые, поджарые и серые. Они могли унести раненную овцу, но боялись охотников. Эти не были на них похожи. Их мощные, покрытые белым мехом, холки доставали мне до груди. Из их пастей с огромными, заходящими друг за друга клыками, свешивались розовые языки. Они смотрели прямо на нас… на меня… своими бледно — желтыми глазами. Я вспомнила, как Кася упоминала, что первую заболевшую корову покусал какой — то волк.
Их вожак был мельче остальных. Он понюхал воздух в моем направлении и вдруг замотал головой, не спуская с меня взгляда. Из — за деревьев появилось еще двое зверей. Стая рассыпалась, словно он подал им знак, по обеим сторонам от меня, преграждая путь. Они охотились и охотились на меня.
— Кася, — с колотящимся сердцем сказала я. — Кася, беги, немедленно. — Я отняла у нее свою руку и сунула ее в сумку. — Кася, беги! — крикнула я, сняла стопор и швырнула каменный эликсир в приближавшегося вожака.
Вокруг него взвился серый туман, и к моим ногам рухнула большая каменная статуя волка. Оскаленные челюсти, даже окаменев, укусили меня за лодыжку. Еще один волк попал в край облачка. Окаменение охватило его не так быстро, и он еще мгновение скреб передними лапами снег, пытаясь сбежать.
Кася не побежала. Она схватила меня за руку и потащила к оказавшемуся ближайшим Евиному дому. Волки разом взвыли своими мерзкими голосами, осторожно обходя две образовавшиеся статуи, наконец один из них коротко взвизгнул, остальные его послушались, и все вновь устремились в погоню.
Кася втащила нас в ведущую в сад калитку и захлопнула ее за нами. Волки перемахнули через преграду с легкостью оленя. Я не решилась бросать пекло, не имея возможности остановить его распространение, особенно после всего, что я видела сегодня. Оно бы с легкостью испепелило нашу деревню, а возможно и всю долину, и, разумеется, нас двоих. Вместо этого я вытащила зеленый флакон, надеясь, что он сумеет отвлечь внимание хищников на какое — то время, пока мы не спрячемся в доме. Когда я спросила о нем Дракона, тот пренебрежительно ответил, что эликсир помогает расти. Теплый и здоровый цвет содержащегося в нем эликсира казался мне приветливым,
Из мертвых грядок словно ярко — зеленые змеи взметнулись лианы и опутали волков, толстыми витками закрутились вокруг лап, повалив чудовищ на землю в паре дюймов от нас. Все начало бурно расти будто год промчался за минуту: фасоль, хмель и тыквы. Все росло очень быстро и становилось невероятно огромным. Даже несмотря на то, что волки рвали зубами, грызли и продирались сквозь растения, тем не менее, растительность преградила им дорогу и продолжала расти, становясь больше, и даже отращивая шипы размером с лезвие ножа. Один из волков был буквально раздавлен объятьями стебля, выросшего до толщины дерева, а свалившиеся одна на другую тыквы были так тяжелы, что, треснув, сбили с ног другого волка.
Пока я глазела, открыв рот, Кася потащила меня за собой, и я, спотыкаясь, побежала следом. Входная дверь дома не открылась, хотя Кася подергала. Мы ринулись к маленькой конюшне рядом с домом и заперлись внутри. На самом деле это был скорее навес для свиней. Внутри не оказалось вил, все забрали к стойлам. Единственной вещью, напоминавшей оружие, был небольшой топорик для рубки дров. Я схватила его от отчаяния, пока Кася закрывала дверь. Оставшиеся волки пробились сквозь разросшийся садик и вновь напали на наш след. Они начали скрести когтями дверь, грызть ее, но потом зловеще затихли. Мы слышали, как они ходят, и потом один из них завыл за небольшим окошком наверху с другой стороны конюшни. Когда мы встревоженно обернулись, сквозь него один за другим запрыгнули трое волков. Остальные взвыли за дверью.
В голове было пусто. Я пыталась вспомнить что — то подходящее из того, чему меня научил волшебник. Все, что могло помочь. Может мне как саду помог эликсир, а может страх сделал свое дело, но я более не чувствовала слабости, и могла снова произнести заклинание… если бы только могла придумать что — то полезное. «Мог ли, к примеру, „vanastalem“ вызвать доспехи?», — отчаянно думала я, и внезапно произнесла наобум, схватив в руки старую оловянную тарелку, использованную под поилку: — Rautalem? — смешав его с заклинанием заточки кухонных ножей. Я не знала, что делаю, только надеялась. Возможно магия пыталась спасти себя и меня, потому что блюдо превратилось в большой круглый щит из тяжелой стали. Мы с Касей спрятались за ним, забившись в угол помещения, пока волки скакали вокруг нас.
Кася выхватила у меня топорик и била по их совавшимся к нам лапам и мордам. Мы обе отчаянно, как за собственную жизнь, цеплялись за ручки щита. Тут к моему ужасу один из волков — волков! — подошел прямо к двери в конюшню и поднял засов носом.
Оставшиеся волки стаи оказались внутри. Нам было некуда бежать, и в моей сумке больше не осталось никаких трюков. Мы с Касей цеплялись за щит, и тут внезапно вся стена за нашими спинами обрушилась. Мы повалились на снег прямо к ногам Дракона. Вся стая с воем тут же накинулась на него, но он вскинул руку и на одном дыхании затянул невероятную непрерывную песню. Все волки разом переломились прямо в воздухе с мерзким звуком треснувшей ветки. Они упали мертвыми на снег.