Выкуп за любовь
Шрифт:
Наблюдая за путниками, Финнула подмечала детали. Рыцарь одевался неброско, стараясь ничем не привлекать к себе взглядом, его простая, но добротно скроенная одежда ничем не выдавала размеров кошелька, висевшего на поясе под туникой. Взгляд его, как Финнула успела заметить в трактире, был весьма впечатляющим, да и сама фигура очень внушительна – он был даже выше Роберта.
Его слуга едва ли мог быть достойным соперником. Среднего роста, он явно обожал наряжаться и всячески подчеркивать свой статус, уж кому-кому, а ему точно льстит компания такого рыцаря. С ним справиться будет куда легче, чем с его хозяином.
В отличие от многих охотников,
Размышляя об охоте и наблюдая за рыцарем, Финнула поняла, что согласилась на затею Мелланы не только для из-за желания помочь сестре. Она не собиралась никому в этом признаваться, но охотиться на разумное существо было куда интереснее, нежели на зверя, чьи повадки и инстинкты можно легко просчитать. Это был вызов, достойный Прекрасной Финн, и она приняла его с гордостью.
Но, когда дорога, которой ехали рыцарь со слугой, свернула к Стивенсгейту, в душу Финнулы запало тревога. Нельзя было брать заложника в родных землях, настала пора торопиться. Если она не сделает решительного шага сейчас, кто знает, найдется ли еще такая же многообещающая добыча? Нельзя подвести Меллану, ведь она, Финнула, дала ей слово. К тому же, теперь она старше и мудрее, на этот раз все будет под ее контролем. Она будет ждать его и будет подготовлена.
Свернув в сторону, Финнула пришпорила Вайолет и поскакала вперед, чтобы опередить путников.
Глава 4
Хьюго не знал, сколько еще сможет выносить непрерывное нытье слуги. Сперва Питер без конца говорил о девушке в трактире, а теперь о том, что его лошадь далеко не такая выносливая, как лошадь Хьюго, и ей нужен отдых. Коня для слуги рыцарь выбирал сам, и уж ему-то было известно, что он был точно таким же крепким, как и его собственный скакун, просто не так хорошо обучен. Нет, это Питеру хотелось отдохнуть, несмотря на то, что прошло всего полдня, погода была замечательной, а они ехали всего лишь несколько часов. За какие такие грехи Хьюго угораздило выбрать себе в услужение такого нытика? Почему этот парень не мог закрыть рот и ехать молча?
– Милорд, - жалобно позвал Питер, точно прочитав его мысли. Слуга ехал чуть поодаль от него. – Милорд, помедленнее. Мы ничего не ели с тех пор, как уехали из Лизбури, я вот-вот упаду в обморок от голода.
Хьюго возвел глаза к небу. Аппетит парнишки, как и его любовь к болтовне, был безграничен.
– У тебя в кармане есть хлеб и сыр, - проворчал рыцарь в самой угрожающей манере. – Можешь пока их погрызть, - тогда рот Питера будет слишком набит, чтобы продолжать бесконечный монолог. Или, вдруг подумал Хьюго и его лицо чуть просветлело, он может подавиться и задохнуться…
Но они наконец-то въехали на родные земли, и Хьюго больше не мог злиться. Вот холмы, по которым он скакал на маленькой лошадке лет двадцать тому назад, вот заросли, где он обжимался с девицей десять лет назад. До поместья
Когда они въехали в лесок святого Элиаса, раскинувшийся перед чередой холмов, Хьюго замешкался. Этот лес, точнее, роща, когда-то была излюбленным местом летних походов для многих братств. В детстве Хьюго и сам ходил туда в походы, а затем они с названными братьями спешили к озеру под водопадом, что был неподалеку. Воспоминания нахлынули, и рыцарю казалось – еще немного, и ему навстречу выбегут те самые мальчики, одним из которых окажется он. Желание продлить момент ностальгии по безвозвратно ушедшему детству оказалось настолько сильным, что Хьюго, ни секунды не задумываясь, повернул к давно знакомой тропинке, ведущей к озеру. Это было замечательным пристанищем для путника, прибывшего издалека и покрывшегося дорожной пылью и потом.
Разумеется, Питер считал иначе.
– Идем купаться? – пробубнил он, увидев вдалеке озеро и водопад. – Что, и я тоже? Я родился и вырос в Лондоне, милорд, не забывайте. Что я знаю о плавании? Я не смог бы поплыть, даже если бы моя жизнь зависела от этого!
– Как удачно, - ехидно заметил Хьюго.
– Я говорю совершенно серьезно, милорд. Давайте я напою лошадей, пока вы плаваете, но сам в воду ни на гой. К тому же, чего ждать от ледяной воды? Сейчас только-только начался май, сэр, не июль. Холодок так и пощипывает…
Это было совершенно не так, но у Хьюго не было никакого желания спорить. Он пришпорил коня и понесся к озеру. Давно знакомое местечко ни капли не изменилось за последние десять лет, рыцарь мог закрыть глаза, представить картину, затем взглянуть в том направлении и увидеть тот же пейзаж, что сохранился в его памяти. Единственным дополнением к безмятежной тишине озера и шуму падающей воды было бормотание Питера, догнавшего хозяина и неуклюже сползавшего со своей лошади. Вот он твердо встал на ноги и увел лошадей на водопой к другому краю озеро. Хьюго остался один.
В золотом полуденном свете каждый лист на деревьях был виден четко и ясно, вода переливалась кристальной чистотой. Древесный запах ласкал обоняние усталого рыцаря. Давно же он не чувствовал аромата родины. Лишь в этот момент, сидя на мягкой зеленой траве в рощице святого Элиаса, Хьюго понял, как сильно тосковал по дому.
Глядя на причудливый танец бликов на глади озера, Хьюго прилег на ложе из фиалок и вдохнул полной грудью. Как в детстве он лежал на траве у самого края воды и смотрел вверх, разглядывая листву и слушая шум воды. Успокаивающие всплески баюкали, напевая свою колыбельную, и рыцарь боролся с желанием задремать.
И вдруг в давно привычном пейзаже мелькнула яркая вспышка, совершенно непохожая за зеленую прохладу листвы и теплое золото деревьев.
Это была девушка из трактира.
Он узнал ее моментально, несмотря на то, что теперь на ней не было ни шоссов, ни туники, ни рубашки. Ее рыжие волосы, свободно ниспадавшие по плечам, золотом переливались в солнечном свете, а кожа, казалось, светилась изнутри, точеная аккуратная грудь могла бы поместиться в мужскую ладонь, длинные стройные ноги притягивали взгляд своим изяществом, талия была так тонка, что Хьюго мог бы обхватить ее руками и соединить пальцы посередине, а ее ягодицы, как рыцарь заметил еще в баре, и в самом деле были в форме сердечка.