Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры

Буланов Константин Николаевич

– Благодарю, Мария Алексеевна. И все же, несмотря на ваши слова, произнесенные, несомненно, от души, я сразу верну вам затраченные средства, как только представится такая возможность. Я помогал попавшим в беду людям не за награды, а потому что не мог поступить иначе. Впрочем, как и любой другой приличный человек, – взяв протянутые деньги и, не считая, убрав их во внутренний карман куртки, Иван вновь обратился к своим собеседникам: – Должен сказать, что я не был в России очень давно. Десятки лет. И за прошедшее время полностью утратил возможность отслеживать реалии жизни на родине. Не могли бы вы меня проконсультировать по вопросам цен, моды, принятого стиля общения? Хоть последние годы я и жил среди русских, но в тех краях царили весьма свободные нравы, и потому мне не хотелось бы попасть впросак из-за какой-либо мелочи.

– Конечно, Иван Иванович. Как я уже говорила, можете

полностью рассчитывать на мою поддержку.

– Мария Алексеевна правильно говорит, Иван, – кивнул стоящий рядом с ней старик. – Ты человек правильный, такому грех не помочь. Помогу чем смогу, подскажу все, что сам ведаю. А теперь давайте-ка собираться. Нечего здесь на ветре торчать. Застудитесь еще. Пройдемте в дом моей сестры. Там разговор вести куда сподручней будет. Заодно и ухи наваристой отведаете. Уха у Аглаи больно добрая выходит!

За четыре дня, что Иван провел в деревеньке Костиранна, местные мужики, кто не был занят в морском промысле, с удовольствием подзаработали на нежданно свалившемся на голову барине. «Шмеля» не только вытащили на берег, но и водрузили на подпорки, вокруг которых вскоре вырос добротный сарай, поскольку, смекнув, что навсегда катер на их берегу не останется, а сарай лишним точно не будет, не стали экономить на строительстве, тем более что самим ни за что платить не пришлось. Иван же отмылся, отъелся, отогрелся и даже частично улучшил маскировку своего катера, обшив его фальшбортами из тонких досок, так что вскоре был вновь готов к труду и обороне. А трудов впереди виделось немало. И в числе первых, помимо дальнейшей судьбы катера со всем его снаряжением и легализации, стояли деньги. Причем не деньги, а деньги! Уж ежели какая-то высшая сила предоставила ему шанс оказаться в прошлом, чем в его время грезили сотни писателей, то почему бы не испытать свои силы на ниве попаданчества?

Немало книг о подобных персонах было прочитано им со времен студенчества, так что примерный список первоочередных дел, обязательных к исполнению, был составлен еще во время робинзонады в небольшой бухточке. Составлен, отредактирован, обсмеян и сожжен. К величайшему сожалению, без денег и связей нечего было и мечтать оказать какое-либо влияние на судьбу России и мира. Да и знаний, способных устроить революцию в техническом прогрессе, в голове не имелось. Какие-либо основы и общие сведения – да, а вот мелочей, в которых, как известно, завсегда и скрывает дьявол, – нет. И даже то немногое имущество, что попало сюда вместе с ним на катере, не могло особо помочь по причине отсутствия производственной и научной баз, необходимых для их не только производства, но даже изучения.

Ноутбук тоже не мог порадовать обилием сверхсекретной и сверхнужной информации. Десяток книг, фотографии, пара-тройка фильмов, сотня-другая песен, которые вряд ли могли прийтись к данному времени, за исключением единиц, и то только после определенной переделки. Стандартный офисный набор и немногочисленные игры, бесполезные без дисков за исключением бессмертных «сапера» и пасьянса. К тому же уносить ноутбук от катера не имело смысла, поскольку батарея обеспечивала от силы два часа работы, а вечно сидеть в небольшой деревеньке виделось абсолютно бесперспективным.

Единственным полезным приобретением оставался скачанный когда-то давно атлас кораблекрушений, на котором ученые-энтузиасты указывали координаты и наименования обнаруженных на дне Балтики погибших кораблей. Скачивал он его в надежде соединить с навигационной программой, но сие оказалось невозможно, а вычищать компьютер от ненужной информации, когда на жестком диске оставалось еще немало свободного места, не имелось никакого желания. И хоть большая часть изученных данных оказалась пока еще необъективна, по причине отсутствия этих самых судов и кораблей на дне и даже в ближайших планах производства, несколько точек, поставленных на карте и сопровождаемых скупыми данными, оказались настоящим подарком небес. Ведь напротив каждой из подобных точек неизвестные составители атласа указывали особый статус древних парусников как носителей сокровищ. Награбленные или накупленные произведения искусств и сундуки с монетами делали их желанной добычей для черных археологов, и потому подобным местам крушений придавался особый статус охраняемых зон, появление в которых запрещалось всем гражданским судам.

Вот именно на разграблении этих, пока еще никем не обнаруженных и, соответственно, не тронутых судов, Иван и планировал собрать первоначальный капитал. Что именно везли суда, отмеченные на карте особенным образом, он практически не знал, лишь краем глаза прошелся по комментариям к атласу при первом

знакомстве, но собирался это вскоре выяснить. И помощь Иениша в этом деле была более чем необходима. Осень вовсю вступала в свои права, и Балтика становилась все более недоступной для человека, а ждать полгода до весны, сидя на шее у семьи капитана 2-го ранга, чье будущее пока что выглядело довольно туманным, ему не хотелось. К тому же требовалось перебраться с территории будущей Эстонии на территорию будущей Финляндии, поскольку именно в ее территориальных водах покоились все три билета в обеспеченное будущее. А не имея каких-либо документов, сделать это оказалось весьма затруднительно. И даже паспорт крестьянина, выкупленный у семьи недавно почившего рыбака и слегка подделанный с помощью конопляного масла и сажи, дабы привести год рождения в паспорте в соответствие с внешним видом Ивана, не позволил бы беспрепятственно передвигаться по территории огромной империи. Лишь наличие дворянки Иениш, Марии Алексеевны, готовой подтвердить, что крестьянин Виринус состоит у нее в услужении, позволило перебраться из Ревеля в Гельсингфорс, где Ивана поджидали двадцатиметровая паровая яхта и большой паровой катер с водолазным снаряжением и двумя водолазами – Виктор Христианович, несмотря на дела, связанные с расследованием гибели броненосца, смог организовать наем потребного Ивану оборудования и водолазов. Причем оба водолаза оказались военными моряками, и одного из них Иван уже знал – матрос 1-й статьи Иван Репин являлся одним из немногих счастливчиков, оказавшихся на борту «Шмеля» после гибели «Русалки». Тот, по всей видимости, был особо проинструктирован Иенишем насчет их общего спасителя и потому не кинулся сразу обниматься, а лишь горящим взглядом да крепким рукопожатием выдал свою радость от встречи и одновременно выказал благодарность этому человеку. Еще один водолаз – матрос 1-й статьи Арсений Коротаевский оказался лучшим инструктором Кронштадтской водолазной школы, которая сейчас в полном составе, включая снабженцев и врачей, занималась поиском погибшего броненосца. Лишь давнее знакомство Иениша с врачом водолазной школы Шидловским Францем Ивановичем, с которым они не один год проходили на «Витязе» под командованием тогда еще капитана 1-го ранга, а ныне контр-адмирала Макарова, позволило ему выдернуть хотя бы одного водолаза, получившего по официальной версии сильное переохлаждение и оттого отправленного на излечение. Чего это стоило капитану 2-го ранга, когда каждый водолаз был на счету, Иван не знал, да и знать не хотел. Для него главным был результат. А результат как раз сейчас стоял перед ним и ждал распоряжений. Конечно, он ждал распоряжений не от крестьянина Виринуса, а от встретившего на борту арендованной яхты свою супругу капитана 2-го ранга Иениша, в распоряжение которого поступал на целый месяц.

Вырвавшийся из столицы буквально на два дня, Иениш смог уделить встрече с супругой всего пару часов, чтобы успеть на поезд, идущий обратно в Санкт-Петербург. Именно это мог бы подтвердить возможный наблюдатель, будь такой приставлен к офицеру. На тот же факт, что супруга морского офицера прибыла в сопровождении слуги, мало кто обратил бы внимание, особенно если был плохо знаком с четой Иениш, не державшей доселе никого в услужении. Но никаких наблюдателей не было и в помине, а потому некому было удивляться, отчего капитан 2-го ранга Российского Императорского флота, вместо того чтобы уделить все свое немногое время общению со своей второй половинкой, последние полчаса шептался о чем-то с ее слугой.

Прежде чем заняться непосредственно поисками, Иван на арендованной яхте сходил за своим катером, немало обрадовав жителей рыбацкой деревеньки, что свежеизготовленный сарай поступает в их полное распоряжение, и лишь проверив эхолот в действии, приступил к своим основным обязанностям в поисковом отряде – пялиться в экран.

Поднятый на палубу небольшой яхты водолаз благодарно принял в руки кружку обжигающе горячего чая и припал посиневшими губами к живительной влаге. Тепло, ухнувшее с первым же глотком в желудок, мгновенно принялось растекаться по всему организму, пробиваясь к успевшим окоченеть, несмотря на шерстяные штаны, носки и перчатки, конечностям.

– Нашел! – расплылся в улыбке матрос 1-й статьи Репин. – Парусник! Старый! Саженей двенадцать в длину! Точно не разобрать. Муть сплошная! Лежит почти на ровном киле, чуть завалившись на правый борт. Палуба вроде чистая, так что можно попробовать проникнуть внутрь.

– Молодец Репин! – хлопнул матроса по плечу Иван. – Сейчас отдыхай. А часа через два спустишься еще раз вместе с Арсением. Попробуете пробраться внутрь. Получится – хорошо, не получится – да и черт с ним. Лебедкой люк подцепим и дернем. Зря, что ли, ее с собой везли?