Вынужденная игра

Скрытня Радмила

«Насколько мне известно, королевы чаще выступали в роли отравительниц, а вовсе не жертв»,– заметил Ладислаус: «В свете чего ваше увлечение выглядят несколько двусмысленно и даже опасно». «Просто имена отравленных королев история в большинстве случаев предпочла забыть»,– зло ответила Белолика: «И, да, вам бояться уж точно нечего, всё чем увлекается Дарьяна – это прогулки по саду». «Боюсь, вы неправильно все поняли, я лишь хотел предостеречь вас о том, чтобы вы не беседовали с посторонними о вещах, которые большинство из них не поймет»,– выкрутился из ситуации принц Ладислаус. «И уж точно я не стану жениться на принцесса Дарьяне лишь в пику вашему увлечению»,– заверил девушку Ласло. «Можно подумать вам будет дозволено выбирать»,– фыркнула Белолика.

«Принцесса»,– прервала их беседу окриком с лестницы курносая девушка с русыми, накрученными мелкими локонами и убранными наверх, волосами: «Простите за вмешательство, но сюда вот-вот поднимется мадам Беранжер». «Мне нужно идти»,– бросила вместо прощания Белолика и, вихрем пролетев по восточному крылу, скрылась на лестнице.

«Ну, и где эта старая ведьма?»– полушепотом поинтересовалась принцесса, осторожно выглядывая из-за гобелена. «Вероятно, плетет косу в своей спальне»,– фыркнула в ответ камеристка. «Ты же сказала, что она вот-вот поднимется»,– начала злиться Белолика. «А что мне надо было крикнуть: Ваше Высочество прекратите общение с мужчиной, не являющимся вашим женихом?»– парировала служанка.

«К тому же вы уже и так пробыли в этом паучьем гнезде слишком долго, и если мы сейчас же не отправимся в ваши покои, то я просто не успею подготовить вас ко сну до прихода Беранжер»,– добавила камеристка. «Вот на твою нерасторопность всё и спишем»,– прикидывая как лучше незаметно проскользнуть мимо принца Ладислауса, сухо произнесла Белолика: «Я должна закончить то, зачем пришла». «Если вы не успеете прийти в свои комнаты раньше мадам Беранжер, то всё равно не сможете изучать этот кубок, поскольку все оставшееся время поездки она будет при вас неотрывно»,– вновь попробовала убедить ее камеристка. «Мне кажется, или ты пытаешься указывать мне что делать, Ния?»– холодно прищурившись, спросила принцесса.

«Всё полуночничаете?»– долетел до девушек чей-то мужской голос с расположенного этажом выше пролета. «Слышите?»– торжествующе воскликнула Ния: «Еще бы мгновение и вас увидели бы вместе, думаю, вы понимаете, к каким бы последствиям это привело, так что я спасла вас от большой беды, а теперь идемте же, наконец, в покои». Поняв, что всё равно не сможет продолжить поиски, Белолика нехотя поддалась увещеваниям камеристки.

***

«Прекрати зевать»,– недовольным шепотом одернула сестру Дарьяна: «Весь распорядок из-за бала и так сдвинулся на полдня, неужели тебе не хватило лишних двенадцати часов, чтобы выспаться?» «Так лучше?»– распахнув зеленый, украшенный изображениями ландышей веер и кокетливо прикрыв им пол лица, поинтересовалась в ответ Белолика. «Не позорь нас!»– стараясь сохранить нейтральное выражение лица, сквозь зубы прошипела Дарьяна. «Что-то не так?»– вопросительно подняла бровь Белолика. «Да, твоё поведение»,– наставительно произнесла Дарьяна: «Ведешь себя как малолетний ребенок, причем крестьянского происхождения, перестань уже наконец паясничать и прояви уважение к чужой религии, пока нас не выгнали с богослужения».

«Инициатива заключения брачного союза и причем, как я слышал, весьма активная исходила от Донотора, так что можете хоть на голове стоять, ничего не сорвется, ведь очевидно: им самим зачем-то во что бы то ни стало нужен этот брак»,– заверил принцессу Дарьяну принц Танислав. «Да и потом, держу пари, что нас вообще пригласили на эту церемонию, только чтобы дать Сташинскому побольше времени на окончательный выбор невесты»,– высказался шендолинский принц. «И, тем не менее, давайте соблюдать приличия»,– с раздражением попросила Дарьяна.

«На самом деле ваши переживания напрасны, принцесса, наша религия свободнее вашей в отношении храмового этикета, поэтому маловероятно, что веер принцессы Белолики оскорбит чьи-то чувства»,– успокоил девушку молодой человек в тонкой льняной рубашке бежевого цвета и светло-серых брюках. «К тому же до начала богослужения еще целых тринадцать минут»,– очаровательно улыбнувшись, прибавил молодой человек: «Ах, да, простите, забыл представиться, принц Ладислаус Сташинский».

Хотя на принце в силу храмовых правил и не было короны, запоздалое представление было совершенно излишним, поскольку его внешность: прямые платиновые волосы чуть выше плеч, широкие русые брови, светло-зеленые глаза, прямой нос, высокие скулы, заостренный подбородок, но при этом полные губы, полностью соответствовала описанию, данному принцу доноторским послом.

«Принц Танислав, а это мои кузины – принцессы Дарьяна и Белолика»,– сделал встречное представление шендолинский наследник. «Одна из которых уже совсем скоро станет моей невестой»,– продолжил за собеседника Ладислаус: «Поэтому, думаю, небольшой культурный экскурс будет полезен, если вы, конечно, не против». «О, разумеется, нет»,– мило улыбнувшись, произнесла Дарьяна.

«То есть вы будете проводить лекцию о культуре Донотора параллельно с религиозной церемонией?»– иронично поинтересовалась Белолика. «Скорее эта церемония изначально задумывалась в качестве живой иллюстрации»,– возразил Ладислаус: «В нашей культуре довольно много чего исходит из религиозного корня, хоть само зничество уже конечно не имеет того значения, что столетие назад». «Даже наш герб – вайверн фактически является изображением бога Знича»,– поведал принц Ласло.

«Если религия для вас второстепенна, то почему вы навязывайте ее принятие постоянно проживающим на территории Донотора иностранцам?»-не удержалась от каверзного вопроса принцесса Белолика. «Вступление в зничество обязательно лишь для тех, кто хочет заключить брак с гражданином»,– возразил принц Ласло: «Ни для каких других целей оно вовсе не нужно, поэтому едва ли здесь уместно слово навязывание».

«Зничество содержит довольно много запретов и ограничений, особенно для женщин, мы с сестрой воспитывались в несколько более свободном духе, но совсем скоро одной из нас предстоит стать вашей женой и перейти в вашу веру, но для чего нужен этот переход, если Донотор отошел от религии?»– пояснила вопрос сестры Дарьяна. «Все религии во многом строятся на запретах»,– заметил принц Ладислаус: «И для мужчин их в зничестве, поверьте, не меньше». «Однако поскольку в Доноторе принято чтить традиции, то правило о котором вы спросили вполне закономерно»,– высказался принц Ласло.

Одновременно с последними словами принца Сташинского свет в призамковом храме погас, а воздух начал затуманиваться дымкой благовоний. «Сейчас будет ритуал благословения»,– переменив тему, негромко прокомментировал Ладислаус: «Поэтому давайте пока оставим спор и просто посмотрим». «Уверен: вам понравится, во всяком случае меня этот обряд завораживает заново каждый раз»,– поделился мнением доноторский принц.

***

Несколькими часами позже

«Это еще что такое?»– недоуменно указала взглядом на насыщенно-голубое облегающее платье в пол Дарьяна.

Впрочем, несмотря на яркий оттенок, назвать платье голубым можно было лишь, как следует, приглядевшись, так как ткань, из которой оно состояло, была очень и очень тонкой. Мелкие стразы и драгоценные камни, почти вплотную покрывающие лиф, а также щедро украшающие верх и подол юбки, оставляли фактически полностью открытыми ноги. Руки же и вовсе ничего не закрывало, поскольку, несмотря на то, что рукава по длине достигали пола, они были довольно сильно приспущены, оставляя плечи обнаженными, лишь слегка украшены стразовым узором, а также имели широкие разрезы, начинающиеся от подмышек. Одним словом, платье, хотя формально и соответствовало требованиям, предъявляемым к женским бальным нарядам, выглядело скорее как костюм танцовщицы, пусть и выполненный со вкусом.