Вынужденное признание
Шрифт:
— Нормально. Только мало. В последнее время все какие-то рожи снятся. Из прошлых дел. Бандиты, воры, продажные чиновники, убийцы… Будто хороводы вокруг меня водят.
Меркулов внимательно посмотрел на Турецкого.
— Это у тебя наступает период переосмысления жизни. Поверь мне, он скоро пройдет. Все устаканится. Ешь побольше витаминов, чаще бывай на свежем воздухе и читай Толстого.
— Может, мне лучше сменить работу? — съязвил Турецкий.
— Не поможет. Как сказал кто-то из великих, не мы выбираем работу, а она нас. Толковая, между прочим, мысль. Кстати, ты еще не встречался с Кротовым?
— Сегодня встречусь… —
Меркулов улыбнулся:
— Забавный персонаж. Родиться бы ему лет на сорок раньше, стал бы Штирлицем. Кстати, Александр Борисович, по поводу этой записки, которую извлекли из тела Богачева… Пленка на самом деле есть. Я понял это по тому, как напряглось лицо у… — Меркулов замялся.
— У человека, с которым ты разговаривал? — подсказал Турецкий.
— Именно. Однако, когда я спросил его, что это за пленка, он заявил, что ничего об этом не знает.
— Вероятно, эта информация тоже не подлежит разглашению?
— Вероятно. А насчет буковок… ну, помнишь — Дем…ев… Да…лов… В общем, мне официально заявили, что людей с похожими фамилиями в ФСБ нет. Правда, полчаса спустя, обратившись за консультацией к другому представителю ФСБ, я узнал, что в службе работает некий Владимир Дементьев. Как тебе такие словесные фокусы?
— Как в детсадовском цирке. Когда малыш-фокусник хочет обмануть взрослых дядь и теть, а в итоге обманывает сам себя.
— Вот именно. Забавно, Саня, но чем мрачнее у тебя физиономия, тем тоньше чувство юмора.
— Защитная реакция организма против невзгод, — объяснил Турецкий. — А вообще, где тонко, там и рвется. Где сейчас этот Дементьев?
— В Москве. — Меркулов выдвинул ящик стола, вынул из него листок бумаги и бросил на стол: — Вот его телефон. Майор ФСБ Владимир Алексеевич Дементьев. Только звони быстрее, пока этого архаровца и впрямь не услали по делам службы куда-нибудь в Гондурас.
— О'кей, как говорит молодежь. От тебя можно?
— Валяй.
Турецкий протянул руку и снял телефонную трубку. Быстро набрал номер.
— Здравствуйте. Могу я поговорить с Владимиром Алексеевичем Дементьевым?.. Во сколько?.. Нет, девушка. Меня это не устроит… Да, передайте ему, чтобы перезвонил следователю Генеральной прокуратуры Александру Борисовичу Турецкому. Записали?.. Отлично. Нет, не Елецкому, а Турецкому. Турция… Да. Телефон простой. — Турецкий дважды продиктовал номер своего телефона. — Я попробую про-звониться ему на мобильник. Спасибо.
Он нажал пальцами на рычаг и вопросительно посмотрел на Меркулова.
— Давай, — разрешил тот.
Турецкий положил перед собой листок бумаги и набрал номер сотового телефона майора Дементьева. Долго держал трубку у уха, затем протянул руку, чтобы нажать отбой, но вдруг остановился.
— Алло! — почти крикнул он в трубку. — Владимир Алексеевич?.. Здравствуйте. Вас беспокоит следователь Генпрокуратуры Александр Борисович Турецкий. У меня к вам важный разговор… Что?.. Я понимаю, и все же вам придется меня выслушать. Дело вот в чем. Нам стало известно, что вы охраняли главного редактора «Российских известий» Матвея Ивановича Кожухова. Как раз в день его убийства… Нет… Нет. Это не важно. Мы обязаны это знать, а из каких источников — это уже наше дело. Так вот, сами понимаете, что у нас накопилось огромное количество вопросов, на которые вы обязаны дать вразумительные ответы… Да… Да, вполне устроит… Вам объяснить, как добраться?.. Знаете? Ну и отлично. В таком случае жду вас в пять часов. До свидания.
Турецкий положил трубку на рычаг и повернулся к Меркулову.
— В пять часов майор Дементьев будет у меня.
По губам Меркулова пробежала легкая усмешка.
— Если, конечно, в полпятого его не отошлют в Гондурас ловить саранчу, — иронически заметил он.
16
Александр Борисович Турецкий уважал ребят из агентства «Глория». Сева, Филя, Демидыч — несмотря на то, что все они были боевыми офицерами и каждый из них понюхал столько пороху, что хватило бы на целую дивизию новобранцев, ребята не кичились своими подвигами, а о «горячих точках», в которых им довелось побывать, вспоминали неохотно. А когда кто-то брался, вспоминая их боевое прошлое, отвешивать им комплименты, они морщились, как от зубной боли, и говорили тихими, усталыми голосами: «Просто повезло» или «Так уж получилось».
Сотрудник агентства «Глория» Алексей Петрович Кротов, к которому направлялся Турецкий, отличался от ребят-оперативников. Он был своеобразной вещью в себе. Всегда подчеркнуто элегантен, тактичен и вежлив, он никогда не позволял себе фамильярностей, и даже глава, агентства Денис Грязнов обращался к нему исключительно на «вы».
Бывший майор КГБ и подполковник ГРУ Алексей Петрович Кротов, он же Крот, добывал информацию по своим собственным каналам, распространяться о которых он страшно не любил. Некоторые считали его высокомерным, но Турецкий знал, что это не так. Кротов был высокомерен и подчеркнуто холоден в общении с чужими, не знакомыми ему людьми. Однако стоило ему встретить старого друга, как он полностью менялся. Хотя и тут он не позволял себе лишнего.
Турецкий припарковался на Арбате, в Оболенском переулке. Здесь, в старинном доме, ставшем после ремонта элитным, и проводил свои свободные от работы часы сыщик-ас, сотрудник детективно-охранного агентства «Глория», специалист по агентурной работе Алексей Петрович Кротов.
Турецкий поставил машину на сигнализацию, вошел в подъезд и поднялся на лифте на седьмой этаж.
Перед тем как нажать на кнопку звонка, Турецкий достал из кармана расческу и причесался. Он знал, что всегда подтянутый и аккуратный Кротов не выносит в людях разгильдяйства и пренебрежения своей внешностью. Слабость, в общем, простительная. Конечно, Кротов был странным человеком. Ни внешность старого разведчика, ни его манера вести себя не содействовали возникновению особо доверительных отношений. Кротов сознательно дистанцировался от товарищей, очертив свою личную жизнь «демаркационной линией», переступать через которую не дозволялось никому. Турецкий, привыкший соблюдать чужие правила (тем более когда играешь на чужой территории), понимал старого приятеля и уважал его принципы.
Дверь открылась, и Алексей Петрович Кротов с вежливой улыбкой отошел в сторону, впуская гостя в прихожую. Он был одет в белую льняную рубашку и бежевые летние брюки, сделанные из легкой, почти невесомой ткани. Как всегда тщательно выбрит и аккуратно причесан. Ни дать ни взять — английский джентльмен. Должно быть, именно так бы выглядел Шерлок Холмс, существуй он на самом деле.
— Рад вас видеть, Александр Борисович.
— Взаимно, — кивнул Турецкий. — Вы один?