Выпавший из ада
Шрифт:
– Ледяная, наверное. – Пробубнил, разделся и по ступеням вошёл в бассейн. Вода оказалась горячей. Он с удовольствием проплыл несколько раз. Закрыл глаза и, расслабившись, зацепился за один край, пытаясь, обдумать произошедшее.
– Ничего себе, какой ты раскрашенный!
Внезапный голос Миры заставил его оглянуться.
– Вы купаетесь вместе с мужчинами?! – его глаза полезли на лоб при присутствии дочери главы.
Девушка ехидно улыбнулась.
– Ты обезумел?! Нет, конечно, просто тоже хотела освежиться, а тут ты. Баня у нас одна. Купайся, приду позже.
Она
– Мы такими рождаемся. – Ответил, почти у мочки её уха, обдавая горячим дыхание. – Разве у тебя нет татуировок?
– Отпусти. Нет у меня ничего такого.
– Значит, они ещё проявятся.
– О чём ты? Отпусти, ты мокрый!
– Так не о чём. Забудь. Я не только мокрый, а ещё и…
Девушка замерла, начиная осознавать, что он, наверное, ещё и голый. Сердце заколотилось, щёки загорелись, по внутренностям пробежал до этого совсем не знакомый огонёк.
Демон резко развернул её к себе. Она зажмурилась.
– Открой глаза.
Его властный голос окутывал каким-то туманом. А ей не хотелось плыть под его взглядом, да ещё и увидеть нагого.
– Я сказал, открой.
– Не хочу.
– Посмотри на меня.
– З-зачем?
– Я так хочу.
– Н-не могу.
– Я ничего тебе не сделаю. Только взгляни.
Девушка робко открыла сначала один глаз, после второй и уставилась на его грудь. Рельефные мышцы были густо украшены темными орнаментами. Тут они внезапно стали живыми, расползлись и посередине груди выполз змей, хищные жёлтые глаза буравили её. Он открыл пасть и зашипел.
Она отпрянула, даже не опуская глаз ниже.
– Что это?
– Моя сущность. Наши татуировки с рождения и, да, они иногда оживают. Мой змей пришёл познакомиться с тобой.
– Я… ему не понравилась?
– Почему ты так решила?
– Он же зашипел.
– А теперь?
Мира увидела, как змей прополз по всей его груди, свернулся и растворился во вновь заползающих орнаментах. Она подняла глаза на лицо демона.
– Что это значит?
– Понравилась, иначе он бы укусил тебя.
– Смертельно?
– Нет. Но я бы сразу понял, что ты мне враг.
Тут до неё дошло, что пора ретироваться.
– Мне пора.
Она убежала. Кавин выставил руки в бока и рассмеялся.
– Невинная демоница.
Глава 3. Харды
– Вожак, мы в этот раз хорошо вооружены, чтобы смести с лица земли эти низы и мордов.
На грубый голос входящего в походный шатёр, повернулся мужчина. Распрямил круглую тяжёлую спину до хруста в позвоночнике. Потянулся, выставив руки вверх, и тряхнул густыми волосами как гривой.
– Ты прав Лаг. Пора этим говноедам наподдать серьёзно. Да и баб надо бы собрать новых. А то наших рабынь уже решетом сделали. Нет ни одной не раздолбанной во все дыры. Чего они так орали сегодня, что я не выспался?
Глаза вожака тёмные, как бездна, уставились на подручного.
– Так вы же сами вчера разрешили всему отряду поиметь рабынь, как хотят. Парни всех забрали с собой и имели по-разному.
– Я вчера перепил. Ну и что? А чего верещали так?
Подручный потупился.
– Говори.
– Парням скучно было. Баб привязали распластанными и имели их всем, что под руку попалось. Бутылки и даже кости дорбаков. Игра затянулась. Многих повредили.
– Идиоты! Бабы же нужны нам! Пока найдём новых. Где они?
Тот замолчал.
Вожак оттолкнул его и вышел из шатра. Прошёл широким шагом через походное поселение и вошёл в шатёр женщин.
Десяток несчастных обнажённых рабынь лежали на грязном полу. Некоторые без сознания. Другие – постанывали. Тела были в синяках, кровоподтёках и ссадинах.
Он наклонился к одной и, расставив ноги, посмотрел на половые органы.
– Идиоты… эта не жилец.
Посмотрел ещё нескольких. Та же кровавая картина.
Подручный уже стоял за ним.
– Убить всех, чтобы не мучились.
Лаг передал приказ вожака остальным. Женщин выволокли на середину, сбросили в кучу, облили горючей жидкостью и запалили.
Вожак наблюдал, как горят рабыни. Их крики напомнили ему ту, которую он имел в рабынях много лет назад.
«Да, лишь одну бабу я любил. Жену главы мордов. Красивая, смелая девка. Как я упивался насилием над ней, но никогда не рвал, как мои идиоты порвали этих рабынь. Любил. Дура. Спрыгнула с вершины моего замка. До сих пор не знаю, как она туда взобралась. С тех пор не нахожу себе места. Сравниваю всех баб с ней. Нет таких. Она была одна такой. Может… я бы даже женился на ней. Заимел детей. Дура она и есть дура».
– Гон. Когда наступаем? – раздался низкий барритон за его могучей спиной.
Вожак смотрел в огонь и не отвечал: чёрная кожаная одежда сливалась с всеобщим мраком и только огненные блики отражались в ней как в зеркале. В ноздри ударил запах палёного человеческого мяса и волос.
– Гон…
Ещё раз позвал вожака подручный.
Тот перевёл тяжелый взгляд на него. Зрачки расширились так, что заполонили всю радужку.
– Зачем вы их так порвали? – в его низком грубом голосе слышалось некое сожаление.
– Прости. Заигрались. Парни засовывали в них бутылки наперегонки и не рассчитали силы.
– Теперь вам некого иметь. Яйца отвалятся.
– Но мы же наберём новых? От этих уже не было никакой пользы. Как в корыто долбились.
– Потому что долбить надо поочерёдно с перерывами, а не всем скопом сразу! – проорал. – Выступаем. Всех девок, что соберёте, приведёте ко мне. Выберу для себя лучших.
Лаг сделал поклон головой: засаленные локоны упали на низкий лоб. Весь отряд стоял чуть поодаль в напряжении, зная крутой нрав вожака. Он и сам был не прочь насилия, но не разрешал так издеваться над женщинами. Вожак изменился после того случая, когда его любимую рабыню изнасиловала дюжина пьяных воинов после удачного налёта на низов, и порвала. Он казнил их на глазах у всех харбов. Все тогда осознали, что Гон любил ту фигуристую блондинку – жену главы мордов. Об этом долго перешёптывались, и каждый хард знал, что вожак ищет похожую на неё. Прошло пятнадцать лет с того дня, однако они так и не нашли не одну женщину хотя бы отдалённо напоминающую ту рабыню.