Выпить и умереть
Шрифт:
— Я ведь так не говорила.
— А не будете ли вы любезны все-таки решить, как вам говорить? — предложил Аллейн.
Неожиданно Дессима улыбнулась ему:
— Ну ладно, положим, мы спорили о нашем обществе, но к произошедшему несчастью это не имеет ровно никакого отношения.
— Если бы вы знали, милая, сколько блокнотов я исписал показаниями, которые в конечном счете не имели отношения к делу, вы бы меня пожалели! — заметил Аллейн.
— Но ведь всегда стараешься говорить по делу, если уж даешь сведения полиции, —
— Надеюсь… Так ваш спор был дружеским?
— Совершенно…
— А вы не упоминали в нем о мистере Легге?
Дессима, казалось, запнулась.
— Знаете, пока мы пойдем дальше, мне хотелось бы вам кое-что сообщить, — промолвила она неуверенно.
Аллейн быстро взглянул на девушку. Дессима хмурилась. Глядела она в сторону, на долину, и тонкие пальцы ее рук были крепко сцеплены.
— Вы уж лучше оставили бы мистера Легга в покое, — сказала Дессима. — Если даже Уочмен был убит, Легг здесь ни при чем…
— Откуда вы можете знать, мисс Мур?
— Я все время смотрела на него. Легг просто не имел ни малейшей возможности… Да вам уже, верно, сказали об этом другие. Ну, Билл, Норман Кьюбитт, мисс Даррах…
— А мистер Периш?
— Он болван, — рубанула с плеча Дессима.
— Так же, как и мистер Эйб Помрой?
Дессима неожиданно густо покраснела и стала еще красивее.
— Нет, мистер Помрой — не дурак. Просто он сильно настроен против Роберта Легга. Он такой твердолобый консерватор… Ему кажется, что мы… что Билл и я находимся под влиянием Легга. У него нет никаких особых аргументов против Легга. Он как большой ребенок, вы должны были это заметить… Просто образчик примитивной психологии…
Аллейн заломил бровь:
— Ну что ж, не стану спорить, хотя… Одним словом, понятно. Местечко разделилось на два лагеря — так сказать, Леггитов и анти-Леггитов, так? Но выясняется любопытная деталь. Леггиты однозначно утверждают, что их кумир невиновен, и свято в это верят, похоже. Но было бы естественно, если бы при этом они говорили нам: валяйте, ребята, поищите в своих полицейских архивах, выясняйте обстоятельства его жизни; он честный человек и выстоит против любого расследования. Но Леггиты так не говорят. Напротив, они сразу становятся в стойку от самых наших простейших вопросов о Легге. Почему бы это, а? Почему вы просите нас не интересоваться Леггом?
— Я не…
— Именно просите, — мягко повторил Аллейн.
Дессима внимательно поглядела на суперинтенданта.
— Странно, вы не выглядите совсем уж бесчувственным, — пробормотала она.
— Спасибо за комплимент, — поклонился Аллейн.
— Я хочу сказать, что вы вовсе не похожи на робота. А все-таки обрекли себя на такую работу… Послушайте, в тот вечер Легг собирался на деловую встречу в Иллингтон и уже готовился выезжать, да Билл Помрой его отговорил. Он сказал, чтобы Легг не глупил и не пробовал ехать по сплошной воде, текущей в тоннеле…
Дессима метнула острый взгляд на Аллейна и быстро спросила:
— А вы… вы не знали этого?
Аллейн молчал.
— Да вы спросите Билла. Или человека, с которым у Легга была назначена встреча…
— Полиция в Иллингтоне уже сделала все это, — оборвал ее Аллейн. — Поймите, я не ставлю под сомнение его свидание, я только знаю, что Легг так никуда и не поехал.
— Но ведь он не смог! Через тоннель невозможно проехать, когда там бурлит поток!
— Вообще-то мы не придавали такого большого значения проваленной явке Легга, — пошутил Аллейн. — Это ведь вы на суде первая сказали об этом?
— Но я просто хотела сказать, что Боб Легг не мог предполагать, что вечером будет такая буря и ливень…
— Ну, если исключить ломоту в суставах и ревматизм…
— Не надо так шутить… Ведь вы согласны, что если уж это было убийство, то оно было умышленным?
— Не отрицаю.
— Но тогда подумайте сами! У Легга назначена деловая встреча, он собирается ехать, потом раздумывает — из-за дождя!
— Да-да, я все понимаю, только вот почему он мне сам-то ни разу об этом не сказал? — заметил Аллейн, курьезно заломив бровь.
— Да потому, что он уже на пределе, поймите! Он просто в страшном беспокойстве и ведет себя, возможно, довольно глупо. Прошлым вечером вы его просто довели и теперь…
— Э, постойте, — поднял ладонь Аллейн. — А вы что же, виделись с ним сегодня утром?
Если Дессима и прикусила себе язычок, по ее губкам этого не было заметно…
— Да, я встретила его и с трудом узнала! Это просто комок нервов! Он по-настоящему заболел. Еще немного, и он, чего доброго, признается в преступлении, которого не совершал!
— А как насчет преступления, которое совершил этот комок нервов? — поинтересовался Аллейн. — С его стороны было бы логичнее признаться в преступлении, которое он когда-то действительно совершил, не правда ли?
Эти слова наконец достали Дессиму. Она сразу стала похожа на маленькую виноватую девочку, испуганную в ожидании наказания… Она прижала кулачки к губам…
— Так вы все это время знали… — пробормотала она.
Глава пятнадцатая
Дела сердечные
Аллейн был готов к тому, что Дессима начнет упираться, спорить, яриться и, вероятно, станет строить из себя дурочку. И ее неожиданная капитуляция стала для суперинтенданта большим сюрпризом. Теперь ему предстояло мгновенно принять решение. Он решил говорить с Дессимой откровенно и прямо.
— Мы ждем сообщения об отпечатках пальцев Легга, — сказал он. — Как только мы получим их, можно будет сделать окончательный вывод о его судимости, что мы подозревали и раньше, — просто не имели доказательств.