Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячеления
Шрифт:
Имя человека, который хотел скрыть его от властей, было Володя. Торопился же Володя на поезд 7 часов 14 минут, чтобы добраться до заповедника, находящегося поблизости от города. Там он хотел, никем не замеченный, провести два восхитительных выходных в палатке и дикости, сварить суп из заповедной зайчатины или тетеревятины. Володе было уже тридцать, а дикое мясо он ел только дважды. А мяса хотелось. И даже не мяса, а чего-нибудь такого… мужского, какого-нибудь маленького убийства. Потому что у Володи ушла жена,
О заповеднике же рассказал ему приятель, у которого так же уходила жена, Алешка, браконьеривший там прошлой осенью. Винтовку дал, палатку дал. И Володя поехал.
От станции железной дороги на автобусе, потом пешком три километра вдоль озера, вверх по ручью, мимо заброшенной пасеки, и Володя прибыл на место.
По дороге удачным выстрелом он сковырнул с березы полинявшую белку и теперь вспоминал: можно ли ее есть? А если все-таки можно, то что с ней перед этим делать, чтобы не есть сырую? Тушить? Варить? Жарить? Что?..
Было два часа дня. На краю болотца уже стояла володина палатка. Уже два или три раза он спотыкался на ее колышках. Уже стало ясно, что делать с белкой — сунуть в рюкзак, а в городе загнать первому попавшемуся таксидермисту. Уже Володя приготовился к обеду: достал банку консервов, лук, несколько картошин, хлеб, соленый огурец и соленый же помидор, уже помятый. Кое-что положил на предварительно расстеленную на траве газету, а кое-что сунул в котелок и повесил его над костром. ( Между нами заметим, что не обошлось и без спиртного!) Заповедник, хорошо!..
Из леса вышло странное существо, не похожее на человека. Этакий нечеловекообразный человекообраз. Оно шло, прихрамывая на правую ногу и, по всей видимости, направлялось к костру.
Володя бросился было в палатку за винтовкой, но существо это как-то ловко прыгнуло и оказалось как раз между Володей и винтовкой. Село. Скрестило под седалищем ноги. Зевнуло…
Заглянув к нему в пасть, полную желтых клыков, Володя вдруг установил точное ему название: «Мясоед». Ну, Мясоед и Мясоед. Хрен с ним совсем!
Володя не стал хвататься за винтовку не потому, что испугался какого-то там Мясоеда! Просто не знал, что делать с таким количеством мяса. Да еще и неизвестно, годится ли оно в пищу!.. А может, оно уже прирученное? Может, оно вообще домашнее животное? Ишь, как смотрит! Может, оно убежало? Может быть, за него премию получить можно! А он может взять и привести его обратно, туда, откуда оно убежало. Может?
Короче говоря, стрелять Володя воздержался. Сел поближе к костру и начал есть.
— Кость в горло! — сказал Мясоед хорошо поставленным голосом.
— Какая кость?.. — растерялся Володя. — А, так значит, ты разговариваешь! Кто тебя научил? А ну, отвечай! Ну?! — Володя замахнулся на Мясоеда ложкой.
Мясоед
…Разглядывая лежащее ничком огромное мясоедово тело, Володя размышлял над причиной взрыва. Но ничего не размыслил. Тогда он встал и подобрал отброшенную в сторону огромную мясоедову трубку. Грязную, прожженую. Поковырял ее пальцем, заглянул внутрь, понюхал. Трубка как трубка. Володя взял в руки мясоедов кисет…
— Да ведь это порох! — вырвалось у него непроизвольно.
Бедняга, даже курить его не научили. Разговаривать научили, а как курить — не показали. А может быть, оно все-таки не Мясоед? — с беспокойством подумал Володя. — Жаль. Уж больно хорошее название, менять не хочется. Ничего себе заповедничек развели! Может, не один он тут. Может, тут их двое или даже трое. Может такое быть?
Мясоед к этому времени очухался и громко вздохнул.
— Ну? — строго спросил его Володя.
— Кисет перепутал.
Плохо его все-таки говорить научили, ничего не понятно! А может, он сумасшедший? Сумасшедший Мясоед. Набрел на него, поди ж ты!.. Алешка вот живой вернулся…
И тут блестящая догадка осветила мозг Володи. Это же этот, как его, мать родная евонная! Да я же про них в книжках читал! Не миновать премии!..
Володя раскрыл объятия и бросился на реликтового гаминоида. Человеческим языком выражаясь — снежного человека.
Мясоед равнодушно отпихнул Володю задней лапой и повернулся на другой бок, мордой к лесу.
Володя перевернул его обратно.
Мясоед подоткнул под себя клочья шкуры и плотоядно сглотнул. И опять отвернулся.
Володя вновь его перевернул.
На что мясоед плюнул и нехорошо выругался ( просто можно сказать матом!).
Может быть, это все-таки не гаминоид? Тогда он кто? Ведь за ошибку потом, тогда, когда будут вручать премию, может быть, придется краснеть. Может? Хорошо бы сначала, в интересах науки, хотя бы установить гаминоидов пол!
Мясоед же, пока Володя его устанавливал, отпихивался и сопел.
— Ну и черт с тобой. Не больно-то и хотелось! — сказал вконец измучившийся Володя. — Пропадай так. Пошел к чертовой матери. До свиданья! — Он бросил Мясоеда и хотел отойти в сторону.
— Да нет, теперь, пожалуй что здравствуй! — отвечал ему Мясоед, стреляя глазами из-под косматых бровей.
— Почему это «здравствуй»?
— Потому.
— А все-таки?
— Потому что я взял тебя в плен!
Когда Володю со связанными руками Мясоед гнал на станцию железной дороги и дальше — в дежурку — попавшийся им навстречу милиционер поинтересовался, крутя в руках свисток и опасаясь случайно засвистеть: