Выпуск II. Том 8
Шрифт:
— Да, — ответил сэр Джозеф. — Он вернул мне деньги.
— Так кто же все-таки похитил моего любимца? — поинтересовалась жена.
— Он не сказал, — ответил сэр Джозеф. — Уж очень скрытный субъект этот Эркюль Пуаро. Но ты не должна больше беспокоиться.
— А он такой забавный, этот коротышка, не правда ли? — засмеялась жена.
Сэр Джозеф слегка вздрогнул и посмотрел назад, словно ощущая невидимое присутствие Эркюля Пуаро. У него появилось такое чувство, что это ощущение будет с ним всегда.
— Дьявольски умный парень! — вслух произнес сэр Джозеф, а про себя подумал:
«Пусть Грета убирается к черту. Я не собираюсь
X
— О!.. — не веря своим глазам, Эми Карнаби рассматривала чек на двести фунтов.
— Эмилия! — закричала она. — Ты только послушай:
Дорогая мисс Карнаби! Позвольте мне внести мой скромный вклад в ваш весьма заслуженный фонд перед тем, как он будет окончательно ликвидирован.
— Эми! — воскликнула Эмилия. — Как тебе повезло! Подумай, где бы ты была сейчас?
— Уормвуд-Скраббс [8] или Холлоувей [9] , — пробормотала счастливая Эми Карнаби. — Но теперь все позади, не так ли, Август? Нет больше прогулок в парк с мамочкой или с мамиными подружками и с маленькими ножничками.
Взор ее затуманился. Она вздохнула.
— Бедный Август! Как жаль! Он так умен… Его можно было бы обучить чему угодно…
8
Уормвуд-Скраббс — лондонская тюрьма для совершивших преступление впервые.
9
Холлоувей — самая большая тюрьма в Лондоне (осн. в 1883 г.)
Лернейская гидра [10]
I
Пуаро ободряюще посмотрел на сидевшего перед ним человека. Доктор Чарлз Олдфилд, светловолосый, голубоглазый мужчина лет сорока, с седеющими висками, чувствовал себя не в своей тарелке: что-то мешало ему качать разговор.
— Я пришел к вам, господин Пуаро, — запинаясь, наконец сказал он, — с довольно необычной просьбой. Даже не знаю, с чего начать. Чем больше я обо всем этом думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что никто не в силах мне помочь…
10
Геракл совершает свой второй подвиг, убивая Лернейскую гидру, чудовище с телом змеи и девятью головами, порожденную Тифоном и Ехидной. Геракл палицей сбивал гидре головы, а его помощник прижигал ей шеи, чтобы не выросли другие.
— Что касается помощи, — перебил его Пуаро, — то позвольте решать мне.
— Я не знаю, — продолжал доктор, — почему я решил, что, возможно, вы…
— Что, возможно, я, — снова перебил его Пуаро, — именно тот человек, который может помочь вам. Может быть, вы все же расскажете мне все по порядку?
Доктор взял себя в руки. Пуаро заметил, что его собеседник выглядел сильно измученным.
— Дело в том, господин
— Что становится все ужаснее?
— Сплетни. На первый взгляд, все довольно просто. Я был женат. Скоро исполнится два года, как моя жена умерла. Последние несколько лет она была прикована к постели. Кто-то пустил слух, что я отравил ее.
— А-а… — протянул Пуаро. — А вы действительно не давали ей яда?
— Да как вы смеете? — Возмущенный доктор вскочил на ноги.
— Успокойтесь, — тихо и властно остановил его Пуаро, — и сядьте на место. Предположим, что вы не давали жене яд. Кстати, где вы живете?
— Я живу в городке Лоубара в графстве Беркшир. Там же у меня и практика. Я всегда знал, что в таком маленьком городке, как наш, люди сплетничают, но что сплетни могут достичь таких невероятных размеров — я не предполагал никогда. — Он пододвинул стул поближе к Пуаро. — Вы не можете представить себе, что я пережил. Сначала я и понятия не имел, что происходит. Я замечал, конечно, что люди стали относиться ко мне менее дружелюбно, а некоторые даже избегали разговаривать со мной. Но я думал, что они просто не хотят докучать мне из-за смерти жены. Потом я заметил, что кое-кто стал более открыто проявлять ко мне свою неприязнь, а некоторые, встретив меня на улице, демонстративно переходили на другую сторону. От меня стали уходить пациенты. Куда бы я ни пошел, я слышу осуждающие голоса и ловлю неприязненные, порой даже враждебные взгляды, а вокруг носятся ужасные сплетни. Я получил даже несколько анонимных писем с угрозами…
Доктор замолчал. Пуаро спокойно ждал.
— Я не знаю, что делать, — продолжал доктор Олдфилд через некоторое время. — Я не знаю, как найти этот источник лжи и клеветы. Как можно публично отрицать то, что никогда не было высказано открыто? Я бессилен что-либо предпринять.
Пуаро задумчиво покачал головой.
— Вы правы. Сплетни — это девятиголовая Лернейская гидра, которую невозможно убить сразу, так как у нее вместо одной отрубленной головы вырастают сразу две новые.
— Метко сказано, — согласился доктор. — И я ничего не могу сделать. Вы — моя последняя надежда, хотя я и не представляю себе, чем и как вы сможете помочь.
Пуаро задумался.
— Ваше дело меня заинтересовало, доктор Олдфилд, — сказал наконец Пуаро. — Я попробую убить это многоголовое чудовище. Но прежде всего расскажите мне, пожалуйста, об обстоятельствах, непосредственно давших пищу этим сплетням. Ваша жена умерла полтора года назад. Какова причина смерти?
— Язва желудка.
— Вскрытие было?
— Нет, — быстро ответил доктор Олдфилд. — В этом не было необходимости, так как она болела довольно долго и диагноз был всем известен.
Пуаро кивнул.
— Симптомы язвы желудка и отравления мышьяком схожи, и все это знают. За последние десять лет было четыре сенсационных убийства, и в каждом случае жертва была похоронена без подозрений, а в свидетельстве о смерти стояло одно заключение — язва желудка. Ваша жена была старше вас?
— Да, на пять лет.
— Сколько лет вы прожили?
— Пятнадцать.
— Она оставила какое-нибудь наследство?
— Да, — ответил доктор. — Она была богатой, и после смерти наследство составило около тридцати тысяч фунтов.