Выпуск II. Том 8
Шрифт:
— Приличная сумма. Она все оставила вам?
— Да.
— Какие у вас были отношения с женой?
— Нормальные.
— Вы не ссорились? Она не устраивала вам сцены?
— Понимаете… — Доктор замялся. — Моя жена была, что называется, трудным человеком. Она очень беспокоилась о своем здоровье. Ей было невозможно угодить. Все, что бы я ни делал, раздражало ее.
— Да, я знаю таких людей, — сказал Пуаро. — Они жалуются, что о них плохо заботятся, даже издеваются, и считают, что все ждут не дождутся, когда они умрут.
— Вы
— За ней ухаживала медсестра? — спросил Пуаро. — Или компаньонка?
— Ее компаньонка, которая была одновременно и сиделкой. Порядочная и надежная женщина. Я не думаю, что она распускает эти нелепые слухи.
— Даже порядочные и надежные люди имеют язык, который они не всегда умеют держать за зубами. Я уверен, что и она, и слуги, да и все в доме понемногу внесли свою лепту в создание сплетен. Я считаю, что в вашем деле достаточно материала для местного скандала. А теперь еще один вопрос, доктор: кто ваша дама?
— Я вас не понимаю, — покраснел доктор Олдфилд.
— Вы прекрасно понимаете, — мягко сказал Пуаро, — что я имею в виду. Я спрашиваю, чье имя склоняют в сплетнях вместе с вашим?
Доктор вскочил, его лицо стало напряженным и холодным.
— У меня нет никакой дамы. Извините, господин Пуаро, я, кажется, слишком долго злоупотреблял вашим временем.
И доктор направился к выходу.
— Мне очень жаль, что вы уходите, — тихо и спокойно сказал Пуаро. — Ваше дело меня заинтересовало, и я хотел бы вам помочь. Но пока вы мне не расскажете всю правду, я сделать этого не смогу.
— Я вам рассказал всю правду.
— Нет… — покачал головой Пуаро, — далеко не всю.
Доктор дошел до двери, остановился и повернулся.
— Почему вы считаете, что в этом деле замешана женщина? — спросил он.
— Мой дорогой доктор! Я очень хорошо знаю психологию обывателя. Сплетни всегда основываются на взаимоотношениях двух полов. Если мужчина отравляет свою жену, чтобы совершить путешествие на Северный полюс или чтобы жить холостяком — это никого волновать не будет и не вызовет никаких пересудов и сплетен. Сплетни возникают тогда, когда деревенские кумушки уверены, что мужчина отравил жену, чтобы жениться на другой женщине. Это же элементарно.
— Я не виноват, что у них языки чешутся.
— Конечно же не виноваты. А теперь, доктор, — продолжал Пуаро, — сядьте в кресло, успокойтесь и. ответьте на мой вопрос.
Медленно и неохотно доктор возвратился в кресло.
— Я думаю, — снова покраснев, начал он, — что все сплетни крутятся вокруг мисс Монкриф, моего фармацевта.
— Она долго работает у вас?
— Три года.
— Ваша жена любила ее?
— Не очень.
— Она вас ревновала к ней?
— Вздор„.
— Ревность — привилегия жен, — перебил его Пуаро, — и, как это ни парадоксально звучит, всегда основывается на действительности. Вы помните поговорку, что «покупатель всегда прав, даже если он не совсем прав»? Так
— Глупости, — возразил доктор, — я никогда не разговаривал с Джин тайком от жены.
— Возможно, но это дела не меняет. Вот что, доктор Олдфилд. — Пуаро наклонился к нему, его голос стал твердым и решительным. — Я берусь за это дело и сделаю все от меня зависящее, чтобы узнать истину. Но я узнаю все, всю. правду, невзирая на светские приличия и не щадя ваших чувств. Скажите мне, доктор, в последнее время вы плохо стали относиться к своей больной жене?
Доктор некоторое время молчал.
— Ну что же, — согласился наконец он. — Мне ничего не остается делать, как только надеяться. Так или иначе, я чувствую, что вы можете помочь мне. Я буду с вами откровенен, господин Пуаро. Я никогда не любил свою жену. Я считаю, что был для нее хорошим мужем, только хорошим, не более того.
— А эта девушка, Джин?
На лбу доктора выступил пот. Он снова замолчал.
— Если бы не эти проклятые сплетни, — решился наконец он, — я бы уже женился на ней.
— Наконец-то мы услыхали всю правду. Итак, решено, доктор, я берусь за ваше дело. Но помните, что я вам сказал!
— Я не боюсь правды, — ответил доктор. — Я наметил было план действий. Если бы я смог обвинить кого-нибудь в распускании слухов, я подал бы на него в суд и был бы реабилитирован. Потом я подумал, что такое развитие событий только усугубило бы мое положение, так как люди начали бы говорить: «Если он оправдывается, значит, виноват». Скажите мне честно, — доктор умоляюще посмотрел на Пуаро, — из этой кошмарной ситуации есть выход?
— Из любой ситуации всегда есть выход, — философски заметил Пуаро.
II
— Мы едем за город, Джордж, — сказал Пуаро своему доверенному слуге и помощнику.
— В самом деле, сэр? — невозмутимо переспросил Джордж.
— Цель нашего путешествия — уничтожение многоголового монстра.
— Похожего на лох-несское чудовище, сэр?
— Многоголовое чудовище — это выражаясь фигурально, Джордж.
— Тогда я вас не понимаю, сэр.
— Было бы гораздо легче, если бы это было живое существо. Нет, Джордж, мы едем сражаться с многоголовой гидрой, которую называют сплетнями. Теперь тебе ясно?
— Да, сэр, теперь я понял. Вы правы, очень трудно выявить того, кто первым пустил слух или сплетню.
— Сказано точно.
Пуаро не остановился в доме доктора Олдфилда, а снял номер в местной гостинице. На следующее утро он уже беседовал с Джин Монкриф.
Джин Монкриф оказалась высокой девушкой с огненно-рыжими волосами и голубыми глазами. Держалась она настороженно.
— Все же он отправился к вам. Я знала, что он собирается это сделать, — сказала она, в ее голосе чувствовалась безнадежность.