Выпусти меня

Малаховская-Пен Ирина

– А он бы и не смог! Мне интересно другое… сколько лет ты с ним спала? Десять?

– Двенадцать.

– И что ж ты даже квартиру себе не купила, дура? Так и живёшь в съёмной. Куда ты теперь пойдёшь?

Галя смотрела на неё во все глаза. До неё слишком медленно доходил масштаб проблемы. Она понимала, что потеряет работу. Но при чём тут квартира…

– Ты что, правда думаешь, что я дам тебе работать в Москве? – Римма сочувственно улыбнулась. – Нет, ну какой-нибудь официанткой, думаю, ты вполне можешь

устроиться. Но в рекламе, в СМИ, или на телевидении я тебе работать не дам. Ты никто в нашем мире. А теперь будешь ещё меньше, чем никто. Свободна. Расчёт получишь, как положено. Законов мы не нарушаем.

И Римма отвернулась к окну, делая вид, что никакой Гали в зале больше нет. Испарилась. Сгинула.

Её и правда никуда не взяли. Да она не особо и пыталась. Так, сделала пару робких заходов, и сразу получила от ворот поворот. Ей позвонила знакомая редактор с коммерческого канала:

– Галка, твоё имя в чёрном списке соискателей. Это мегера с тобой так?

– Ну, а кто?

– Дура ты! Не могла за столько лет квартиру купить себе?

– Далась вам эта квартира! – психанула Галя.

Она посчитала сбережения. На квартиру, конечно, не хватит. Но хватит уехать куда-нибудь, и там пересидеть бурю. К морю дороговато. Просто в провинцию не хочется. А что если…

– Таська, хочешь пожить в деревне? У нас там дом.

Тася высунула нос из книги. На обложке была страшная картинка – то ли вампиры, то ли оборотни, то ли все вместе против инопланетян. Нет, лечить психику и читать хорроры – это только Таська так может.

– Мам, ты спятила? У тебя умер любовник, и ты сошла с ума, да?

– Кто тут ещё спятил. – расхохоталась Галя, впервые за много дней. – Поговори у меня.

– А что за дом?

– Если бы я помнила…

Кое-что она помнила. Дом был каким-то жутко большим, тёмным, и стоящим на отшибе. Вроде как и в деревне, но отдельно от прочих домов. Вот и всё, пожалуй, что она помнила о том доме, в котором родилась и жила до четырёх лет.

Галя сводила Тасю к психиатру и посоветовалась с ним, заодно пополнив запасы лекарств по рецепту.

– А что? Неплохая идея, пожить на природе. Большие города, что ни говорите, стресс для человека сами по себе. – поддержал Галю доктор, выписывая очередной рецепт. – Как вообще у вас дела? Сократились проявления?

– Практически нет проявлений, я бы сказала. Чудо, а не ребёнок. Первое время спать хотела, сейчас уже привыкла, и нормально всё.

– Отлично! Когда вернётесь, обязательно зайдите показаться.

Когда вернётесь… а когда они вернутся? Нет, ну когда-нибудь, наверное, вернутся. А пока надо доехать туда. За пригорком показались вполне симпатичные домики.

– Это она, мам? Это Адамовка? Ой, я только сейчас поняла… у нас фамилия-то Адамовы!

– У тебя фамилия Горностаева. Как у папы.

– Но по тебе-то Адамова! Мам, так это, получается, наша деревня. Видимо, наши предки были тут каким-то шишками. Графьями поди, да?

Таська непривычно оживилась.

– Слушай, мам, тут клёво. И лоси по дорогам ходят, и домики красивые. А наш где?

– Я тебя не хочу пугать, но боюсь, наш не такой красивый. Тем более, в нём больше тридцати лет никто не жил.

– Ой, а если там вообще жить нельзя? Всё развалилось?

– У нас вариантов особо нет. Будем обустраиваться. Сейчас конец мая, тепло уже. Не пропадём, не дрейфь, Таська.

Галя притормозила посреди деревни, думая, у кого спросить дорогу к отчему дому. День вроде, а на улице никого. Может все на ферме? Есть тут какая-нибудь ферма? В этот момент калитка в ближайшем заборе приоткрылась, и из неё вышел пожилой мужчина. Ну, как вышел… выковылял. Он осторожно подволакивал ногу, обходясь без трости или костылей. Галя открыла окно и выглянула.

– Заблудилась, красавица? – участливо спросил дед.

За ним следом из калитки уже протискивалась хозяйка дома, не в пример щуплому супругу, дородная и гладкая.

– Где дом Адамовых, подскажите, пожалуйста.

Старик отчётливо крякнул. Потёр несуществующие усы, и спросил:

– А ты им кем будешь-то? Адамовым?

– Я Галина Адамова. Дочка Виктора и Марии.

– Вона как. В гости, или зачем?

Разговор начал раздражать Галю.

– Или. Так подскажете, где дом?

И с удивлением увидела, что бабка, шепнув что-то деду на ухо, тащит его обратно к ограде. Что ещё за чертовщина? Она что, проститутка какая-то, чтобы мужиков от неё так уволакивать.

Дед стряхнул руку бабки с плеча, и сделал ещё шаг к машине.

– Это тебе надоть было свернуть налево, как въехали. И до конца той дороги. К дому-то, наверное, не проедешь – заросло. Коса-то есть?

– Дедуль, у меня внедорожник. Я проеду. Спасибо. – заверила его Галя.

Тася опустила своё стекло и улыбнулась старикам. Бабка ахнула, и прикрыла рот рукой. А дед усмехнулся и перекрестился.

– Таська, у нас что, рожи грязные? – улыбаясь, спросила Галя.

– Да не сказала бы.

– Странные они тут какие-то.

Она развернула машину и вернулась к въезду. Свернула налево и покатила джип по неровной дороге, которая закончилась полем с высокой травой. А за травой чуть поодаль торчала тёмная крыша. Сердце трепыхнулось в груди, пытаясь напомнить. Галя подышала, и въехала на поле, надеясь, что нигде под зарослями травы не таится никакой канавы. Колёса примяли густую растительность, и они подъехали почти вплотную к высокому двухэтажному дому.

– Мам… он как в фильмах ужасов! – с восторгом выдохнула Таська.