Выше, чем Боги. Инфузия
Шрифт:
Четыре дамы фыркают, но Курт заявляет:
– Полностью поддерживаю твое предложение, Ия. Недолго спуститься туда, чтобы проверить.
– Стоп! Дамы и господа! – возвышает голос Донг. – Если мы идем, мне нужны свидетели.
– Разве нас недостаточно? – ворчливо вопрошает Курт.
– Мне нужны свидетели, с моей стороны. Уважаемые наставники! Ау! Выпустите детей из комнат, пожалуйста.
– Как могут быть свидетелями эти подо… – в недоумении начинает Курт.
– Довольно! – прерывает его одна из дам, властным голосом. – Пора покончить с этой двусмысленностью!
– Ave, Caesar10… – непонятно бормочет себе под нос Донг. Толпа направляется к пологу, закрывающему спуск к подвалу. Вот он отдернут и дорога открыта. Наставница отворяет калитку в воротах, и все начинают протискиваться внутрь. Продвижению, активно мешают болтающиеся под ногами дети.
– Включите же верхний свет, наконец, – говорит властная дама. – Что толку, от этих светящихся полов?
Над головами вспыхивает яркий свет. Но подвал, настолько огромен, что рассмотреть что-либо в левом дальнем углу, удается не сразу.
– Ящики, – наконец, говорит Курт. – Наверняка пустые.
– Это, вряд ли, – отвечает Донг. – Итак, – говорит он, подходя к ним поближе. – Утверждение о том, что «подвал вдруг пустым оказался», не соответствует действительности. Не заметить ящики невозможно, другого подвала тут нет. Значит, она находилась в такой степени, расстроенности чувств, что возможно, свернула в коридор, ведущий к Гербарию, ведь он тоже слева.
– И что это меняет? – спрашивает властная дама.
– Ровным счетом ничего, – спокойно произносит Донг. – Кроме того, что меня хотели обокрасть. Но я человек незлопамятный. И коль скоро, вы не хотите, больше разговаривать о ценностях, я забираю ящики и исчезаю.
– Как это? – тупо переспрашивает Курт.
– Очень просто…
– Стойте! – раздается, властный голос дамы. – Дом – собственность Семьи! Значит, все, что находиться в доме, тоже!
– Мадам, – терпеливо, возражает Донг. – Подвал, это не собственность Семьи. Подвал, это личное пространство вашей родственницы. И все, что она собиралась отдать, после хранения, я вынужден буду забрать.
– Подвал находится в доме, а дом на территории поместья. Оно является собственностью Семьи. Значит, и подвал. И то, что в нем!
– Мадам, – повторяет Донг. – Мне не хотелось бы вступать с вами, в дебри юридической терминологии. Я просто хочу забрать свои вещи. Взгляните!
Он разворачивает перед всеми файл. «– Уж не знаю, ты ли, нет ли? Но другого, не дождусь, по всему видать. Идем!». Ну, и далее, сам процесс дарения…
– Есть и другой договор о том, как она получила сундуки. Но это, к делу не относится. Не препятствуйте мне мадам, в стремлении забрать свое. Если, я не сделаю это сейчас, боюсь, мадам, вы вынудите меня, поступить несколько иначе.
– Уж не угрожаете ли, вы мне? – под дружный, хохот спрашивает властная дама. – А ведь я, кормлю телятиной весь мир!
– Я – веган, мадам. Это прискорбный факт, но я не являюсь вашим фанатом. И с чувством, все нарастающего беспокойства, я вынужден добавить, что ваша семейка, начинает порядком раздражать меня! Стыдно, окормляя весь мир тем, что вы называете телятиной, пытаться украсть у человека, принадлежащие ему вещи!
Такой эскапады, явно не ждали…
– Что? Что… вы посмели… сказать?
– Только то, что вы, в присутствии более ста свидетелей, сначала пытались, при помощи фальшивой записи, уверить меня в том, что подвал пуст! Теперь, когда оказалось, что это не соответствует действительности, вы пытаетесь запугать меня своими телками или консервами. Но!!! – он поднимает правую руку, пресекая ее попытку, сказать что-то еще. – Довольно!!! – его голос гремит в огромном подвале, подобно иерихонской трубе. – Возможно, вы хотите сказать, что ваша безвременно ушедшая родственница, оставила мои вещи, кому-то из вас?!! Тогда откройте ящики, может по забывчивости, она и поступила так?!! Она могла оставить эти вещи, только пяти женщинам присутствующим здесь. Вряд ли тебе Курт, извини. Так приложите ладонь, и откройте!!!
Конечно, попытка не пытка, но ящики открыть не смог никто.
– Теперь, я обращаюсь к детям и Наставникам! Покинувшая наш мир, была настоящей Богиней! Это знаю я… Это знаете вы… Этих же людей, я вижу первый раз в жизни! Это лжебоги! Смотрите!
Он прикладывает ладонь к выемке на одном ящике, затем повторяет нехитрую процедуру. Откинувшиеся крышки, тут же обнажают сверкающее изобилие. Пока толпа, стремится рассмотреть содержимое, он продолжает:
– Лжецы и лжебоги, не способны открывать эти ковчеги! Этому, не научиться на консервной фабрике или скотобойне! На это способны, только истинные боги! Как я, как ваша Богиня. Что?!! Обидно Курт?!! Может, ты еще раз, попытаешься образумить телячью императрицу всея Земли?!!
Как хорошо знакомы Умрии, эти приемы! Когда ты делаешь несколько ложных выпадов, которые твой противник воспринимает, как настоящие удары и тратит на их отражение силы! А ты, в это время, тонкими и язвительными выражениями, выводишь его из состояния психологического равновесия! И… наносишь летальный11 удар!
14
Пока длится этот спич, возникшие, словно из ниоткуда, товарищи Донга, пользуясь тем, что внимание сосредоточено, исключительно на содержимом сундуков, быстро защелкивают тонкие пластмассовые полоски на запястьях девяти человек. Конечно же, стянутые полосками руки, оказываются сзади, чтобы, никто и подумать не мог, о возможности воспользоваться браслетом.
Вся Семья, заходится в задорном смехе.
– Я, и не подозревала, что в мире, есть столько безумцев, мечтающих об Островах Обособленных! Ведь вы, творите насилие! И знаете над кем! Да ведь, через пять минут, вы будете схвачены, несчастные, – громче всех, смеется властная дама.
– В таком случае мадам, я предлагаю подождать этого захватывающего зрелища в холле, за чаепитием. Нет-нет, мужья остаются в подвале, кроме Курта, ведь он вдовец. Добавьте их ногам немного поливинилхлорида, чтобы они были стреножены по-настоящему и не могли дотянуться друг до друга, – тихим голосом, отдается приказ Дефендеру…