Выше облаков
Шрифт:
Руки у доктора слегка дрожали. Он выпил первую рюмку одним махом, с минуту помолчал, вслушиваясь во что-то внутри себя, а затем разлил ещё по одной. Его уверенность пришлась мне по душе.
– Хорошо пошло! – отдала я дань застольному этикету и блаженно откинулась на спинку дивана. Горячая нега разливалась по моему организму. И зачем я так долго тянула? Интересно, а не скажется ли это на Василисе? Да нет, я ведь не кормящая мать! – Ну что, Иван Семёнович, весёлая ночка вам теперь обеспечена?
– Рассказывайте, Марго! Более внимательного
– Сначала ответьте на мой вопрос, доктор. Как долго длилась моя клиническая смерть?
– Три с половиной минуты.
– И в это же самое время в соседней операционной рожала Надежда?
– Я не понимаю, к чему вы ведёте! – нервно дёрнулся он. – Да, да, ваша Василиса родилась именно в эти минуты. Но это просто совпадение!
– Это безумное, чудовищное совпадение! В одной комнате умирает женщина, в другой рождается невинное существо. Но что-то пошло не так, да, Иван Семёнович? Что случилось при родах? Вы ведь наверняка знаете это.
– Асфиксия вследствие обвития пуповиной. Это можно было предотвратить, если бы Надежда наблюдалась у врача. Но она попала к нам с улицы и не имела при себе никаких документов. Роды были стремительные…
– И закончились бы плачевно, если бы не я.
– Вы что же, хотите сказать, что каким-то образом ваша душа…
– …попала в тело этого несчастного ребёнка, а затем, почувствовав, что её тянет назад, стала отчаянно метаться, никак не решаясь сделать страшный выбор. В итоге она совершила невозможное – разделилась на две части, и вскоре мы с Василисой пришли в себя.
– Такого бреда я в жизни не слышал! Наверняка, можно найти разумное объяснение всем этим… этим… странностям!
– Этим?
Я сложила ладони вместе. Василиса отреагировала моментально. Жуткое зрелище, я вам скажу, грудной младенец в позе молящегося.
– Наливайте, Марго!
Он опрокинул в себя ещё одну рюмку.
– Когда вы начали о чём-то догадываться?
– Мне снились сны, Иван Семёныч. Странные сны. Как будто я новорожденный младенец, а рядом со мной – самое родное для меня существо, моя мамочка… Я списывала эти сны на своё состояние – все-таки мне впервые довелось пройти через хирургическую операцию, – но потом я услышала разговор в коридоре… – Я влила в себя остатки медовой жидкости и протянула пустую рюмку за следующей порцией. – Не скупитесь, господин доктор, когда мне ещё придётся так расслабиться!
– А на ребёнке это никак не отразится? – он с опаской взглянул в сторону кроватки.
– Вот и проверим, Вансемёныч! – хохотнула я и хлопнула его по плечу.
– О, да вас совсем повело, моя дорогая! Вы что, ничего не ели сегодня?
– Вы знаете, Вансмёнч, – я заглянула в его прекрасные глаза. – Я так счастлива, что вы пришли, так счастлива! Ко мне ведь никто не ходит… ик… в гости, только этот… папаша и ещё эта… как же её…
– Я теперь вас часто буду навещать, Марго.
– Правда? Вы просто душка, Вансмич,
Глава 12
Проснулась я от детского крика. Мне не с первой минуты удалось осознать, кто я и где нахожусь. Какой-то крепкий мужичок суетился возле Василисы. Ба, да это же Арсеньев! Какого чёрта он делает в моем доме?
– Вы пришли, чтобы вылечить мою больную голову, Иван Семёнович?
Я сжала гудящие виски. Нестерпимо хотелось пить.
– Где у вас памперсы, Марго? Ваш ребёнок очень привередлив, не желает лежать в мокром.
– Господи, сколько же я спала? – вдруг ужаснулась я, всё вспомнив. – И который вообще час?
– Восемь утра. На первый завтрак вы уже опоздали.
– Восемь?! – Я нецензурно выругалась. А что, могу себе позволить, я у себя дома! – Так она же голодная!
– Не голоднее вас. Ночное и утреннее кормление мы не пропустили.
– Мы?
– У меня двое детей и одна внучка, уж поверьте, Маргарита, разводить сухие детские смеси я умею.
– Ох!
В совершенном смущении я кинулась к упаковке с памперсами, лежащей в платяном шкафу. Значит, пока я, назюзюканная до беспамятства, валялась на диване, доктор, как любящий папаша, ухаживал за моим чадом? И я ещё хотела напиться в одиночку??
– У вас есть огуречный рассол, зелёный чай или минералка, Марго?
– Минералка вроде бы оставалась… – Я облизнула пересохшие губы.
– Я сам поменяю памперс, а вы марш за водой! – непререкаемым тоном сказал он. – И примите контрастный душ. Помогает. Идите, идите уж!
– Спасибо, Иван Семёныч! Вы настоящий друг!
Я бросилась на кухню, по пути вспоминая, что я такого могла наговорить доктору ночью. В памяти остались только какие-то обрывки. Будем надеяться, что я вела себя достаточно прилично…
– Вода – это жизнь!
С этим неоспоримым утверждением я вышла из ванной, одетая в жёлтый махровый халат, и с полотенцем, закрученным на голове. Дышать стало значительно легче.
– Вот теперь вы похожи на человека! – с улыбкой заметил доктор.
– Мне даже не хочется вас спрашивать, на кого я была похожа раньше, – благодушно сказала я, и тут раздался звонок в дверь. Кого это принесло в такую рань?
– Вы кого-то ждёте? – удивился Арсеньев, продолжая покачивать Василису на руках. Ему очень шла роль заботливого дядюшки.
– Вроде нет.
Я пожала плечами и направилась в прихожую. На пороге квартиры стоял мой отчим с какой-то пожилой дамой рядом. Я отступила назад.
– Познакомься, Марго, это Арина Родионовна.
– А вашего Сашеньки здесь нет!
– Очень смешно! – Фёдор переступил порог, увлекая за собой незнакомку.
– Может быть, ты мне объяснишь, что происходит?
– Арина Родионовна – опытная няня. Она будет смотреть за ребёнком.
– Вот как? – я скрестила руки на груди. – А разве я просила об этом?