Выше Севера – там, где Юг
Шрифт:
Вся группа грохнула смехом, а Максим густо покраснел.
Вечером Макс мрачно лежал на своей койке почти не обращая, как товарищи по-соседству резались в карты. У Вари сегодня было дежурство. Да и вообще день не задался. И тут к нему подбежал возбуждённый Никита: “Макс, Макс…” – зашептал он, усиленно подмигивая наклонённой головой.
Макс нехотя поднялся о вышел с Никитой в прокуренный коридор.
– Нашёл, нашёл я тебе хату! – возбуждённо зашептал Никита. – Тут у меня один знакомый заодно сторожем
Удивление на лице Макса быстро сменилось радостью и он с размаху хлопнул Никиту по плечу: “Эх, Ника, чтобы я без тебя делал?!”
Никита шутливо скорчил физиономию: “Тише, а то плечо выбьешь. Уберешь соперника с дороги!”
И друзья весело засмеялись.
На ободранной стене старой дворницкой гулко тикали старые ходики. Варя и Максим лежали, обнявшись, а за окнами накрапывал унылый октябрьский дождик. Настроение у Макса тоже было не очень.
– Макс… – Нежно потерлась о его плечо Варя.
Но Макс только вздохнул и тогда Варя приподнялась на локте:
– Макс, ты чего такой бука?
Макс тяжело вздохнул:
– Да ничего… ерунда какая-то.
Варя улыбнулась:
– Ты ж герой, все у тебя будет хорошо – я верю…Как бы нам съехаться, и чтобы отношения стали серьёзными, что ли…
Тут уже встрепенулся Макс:
– В ЗАГС что ли? Ты наконец согласна? А там может в общаге комнату для семейных дадут.
Варя сделала такое лицо будто что-то усиленно вспоминала:
– Ты мне руку и сердце предлагаешь?
Макс недовольно покачал головой:
– Между прочим, уже в третий раз!
Варя степенно села на продавленной тахте и посмотрела на Макса сверху-вниз:
– Эх, Максим, я не хочу на птичьих правах, я хочу чтобы гнездо своё, чтобы деткам где было поиграть.
Макс только вздохнул. А Варя продолжила:
– Но я всё придумала. Завтра дядя мой приезжает. Он мне всегда как отец был Если ты ему понравишься, а ты ему обязательно понравишься, то всё у нас будет.
Максим озадаченно глянул на Варю:
– Что за дядя? Кто он – министр?
Варя засмеялась:
– Бери выше! А вот ничего не скажу, не скажу! Приходи завтра в семь ко мне. И не забудь сделать официальное предложение!
И Варя бросилась целовать оторопевшего Максима.
Назавтра с утра Максим опять вышел на свой проклятый «метр». Демидыч уже не смеялся, а бывало уныло посматривал на Макса и ничего не говорил. Но сегодня настроение было другое.
– Ну, Кашеваров, считай тебе повезло. Сегодня с тобой полетит сам Семён Рыбалёв! Залетел к нам ненадолго.
О Рыбалёве в училище ходили легенды. Выпускник училища. Участник Великой Отечественной. Знаменитый полярный лётчик – «Сокол Антарктиды». О такой карьере мечтал каждый курсант.
Около самолёта Максима уже поджидал пятидесятилетний подтянутый мужчина в кожанке: “ Здравствуй, Максим! Ну что там у тебя с посадкой? Демидов говорит, что в теории ты ас, а «метра» не видишь.”
Поднялись и отработали все обязательные элементы. С Рыбалёвым Максу было на удивление спокойно и надёжно. Но настала пора пробовать упрямый «метр». Как обычно, с первого раза ничего не получилось. Когда пошли на второй круг Рыбалёв отчётливо произнёс в шлемофон: “Максим, слушай. Когда опять пойдёшь на «метр», повторяй всегда: «Чкалов летал на «четыре», а я летаю на «шесть». А вот этот мудак, что меня проверяет, вообще летать не умеет. Сейчас я ему покажу!» А теперь пошёл!”
В этот раз Максим всё сделал правильно и посадил самолёт чисто и аккуратно. Рыбалёв бодро выскочил из кабины, похлопал Максима по плечу и ушёл о чём-то совещаться с инструкторами, а Максима уже ждал в стороне Никита: “Всё получилось? Сегодня в форме пойдёшь или в костюме?”
Максиму было легко и весело: “ Форму надену для форса. Цветы нарву у нас на клумбе. Надо ещё полярный значок прицепить. Чтобы всё получилось.”
Этот значок Макс в своё время выменял на импортный журнал и пока еще ни разу не надевал.
На вахте женского общежития Макса встретили как родного. Сегодня дежурила моложавая Елена Петровна: “Максим! Какой нарядный? А букет не мне? Эх, повезло Варьке с женихом. Иди-иди, тебя уже ждут.”
Слегка дрожа от возбуждения Максим поднялся на второй этаж и постучал в знакомую комнату. За дверью послышался Варин голос: “О, пришёл, пришёл!”
И она распахнула дверь и приняла букет.
– Спасибо, Макс!
Максим сделал шаг вперёд и комната поплыла перед глазами. За небольшим столом уставленном скромной снедью сидели три соседки Вари и…Семён Рыбалёв собственной персоной.
“Макс, Макс, чего встал?” – щебетала Варя, – “Это Семён Михайлович Рыбалёв, мой дядя, брат моего отца, а это Максим Кашеваров, мой…друг.”
Рыбалёв озадаченно посмотрел на Максима, потом встал и протянул руку: “Ну здравствуй, герой Антарктиды, очень приятно, Семён.”
Максим сунул вперёд непослушную руку: “Максим. Это значит вы…дядя.”
Рыбалёв сосредоточенно посмотрел на Максима: “Я, да…а это что у тебя за значок?”
Варя поняла, что что-то пошло не так и попыталась вступиться за жениха: “Это ему дали за героизм, когда он спас экспедицию…”
Семен ласково улыбнулся племяннице, но глаза его остались серьёзными: “Я охотно верю, что Максим герой каких мало. Просто вот его значок. «15 САЭ» А в пятнадцатой я был. Она была в шестьдесят девятом . Мы там Колю Дубровина похоронили. Попытался при посадке развернуться, так как Макс рассказывал у тебя в школе. Только на самом деле самолёт тогда занесло. Зацепил крылом лед. Скапотировал. Ему штурвал в грудь вошел.”
В комнате стало оглушительно тихо. А Варя повернулась и облила Макса долгим, непривычно оценивающим взглядом.