Высокая ставка
Шрифт:
— Ред, — громко пожаловалась проститутка из Техаса, — ты видишь, какая молния, не видать мне парада.
Ники Венезия положил руку на плечо старика.
— Ты зачем позволяешь своей шлюхе перебивать тебя?
Даго Ред уставился на Ники и только хотел повернуться к своей желтоволосой подружке, как снова заиграл музыкальный автомат.
— Эй, Сандра! — воскликнул Даго Ред, отвернувшись от Ники. — Опять эта дрянь, — он театрально закатил глаза, — ты же знаешь, как я это ненавижу.
— Ред, — засмеялась Сандра, поддразнивая его.
Ники Венезия спрыгнул с высокого стула, подошел к автомату,
— Дай несколько монет.
Сэл быстро открыл кассу и взял горсть красных полированных жетонов для автомата. Протянул их Ники, избегая смотреть ему в глаза. Ники вернулся к автомату и медленно, один за другим, опустил туда все жетоны. Затем нажал на кнопки. Зазвучал веселый рок-н-ролл, но когда провалился последний жетон, раздался популярный в пятидесятых блюз, песня Ли Дорси.
Ники снова повернулся к компании. Теперь уже с улыбкой и веселым блеском в глазах, словно утихомирившийся ребенок. Он прихлопывал в такт.
— Вот это другое дело. — Он широко улыбнулся и пустился танцевать, скверно, но с энтузиазмом, скользя по черно-белому кафельному полу.
— Давай, техаска, — обратился он к желтоволосой проститутке, — станцуй со мной.
Та уже снова сидела у бара. Она нервно улыбнулась, было заметно ее смущение и испуг. Она взглянула на Даго Реда.
— Давай, Сандра, потанцуй с мужиком, — проскрипел Даго Ред и слегка шлепнул ее.
Сандра пожала плечами, застенчиво улыбнулась, провела рукой по копне крашеных волос, затем спрыгнула со своего места и подошла к танцующему Ники.
— Ну-ка, деревня, — засмеялся Ники, — покажи, на что ты способна. — Они закружились в танце.
Остальные наблюдали за ними, на их лицах было написано облегчение; они повернулись к бару и продолжали выпивать.
«Боже, — подумал Сэл, — даже эти пижоны его боятся».
В темном небе сверкнула молния, по крыше прокатился гром.
Джуниор Венезия разгрыз кусок льда и уставился в потолок:
— Этот ВМФ может все прекратить, если захочет.
Сэл Д'Аморе впервые увидел Ники Венеция, когда им было по двенадцать лет. Сэл с матерью переехали с Сент-Клод-авеню в квартирку над прачечной на Элизиан-Филдс. В конце квартала жил старик итальянец, торгующий живыми цыплятами. Клетки были выставлены прямо на тротуаре. Безжалостные пальцы чернокожих, французских, итальянских домохозяек щупали и мяли их, пытаясь определить цыпленка пожирнее. Выбрав наконец, несли его на кухню, отрезали голову, потрошили, обваривали кипятком, чистили, ощипывали. Мать Сэла дала ему две мятые долларовые купюры и велела купить цыпленка для жарки. Сэл ненавидел щупать эти шевелящиеся пушистые комки и, вместо того чтобы изучить товар внимательно, как это делала мать, ткнул пальцем в первого попавшегося. Спустя несколько минут он уже шел домой с теплой тушкой, завернутой в вощеную бумагу, мурлыча под нос хит Рэя Чарльза «Отправляйся в путь, Джек». Неожиданно прямо перед его носом распахнулась дверь парикмахерской, и худенький парнишка, чуть повыше его ростом, важно вышел на улицу. На нем были высоко подпоясанные свободные джинсы, белая майка и тщательно вычищенные кожаные ботинки с узким носком.
— Ублюдок! — орал мальчишка, и Сэл подумал, что это он кричит ему, но тот кивнул на парикмахерскую. — Сволочь! Ты что со мной сделал? Башку тебе за это открутить надо!
Застыв на месте, Сэл рассмотрел его стрижку. Коротковато, но ровно.
— Козел, — не унимался мальчишка, кипя от ярости, и таращил глаза. Даже руки у него дрожали. — Да я тебя убью! — Мальчишка подобрал с земли булыжник, которым парикмахер подпирал дверь в жаркую погоду, чтобы не закрывалась, и поднял его над головой, с трудом удерживая.
— Все стекла перебью, — орал он. У него был типичный нью-орлеанский акцент, и межзубные звуки он не выговаривал. — Как тебе это понравится, старый чурбан?
Сэл заметил, что парикмахер, мистер Викари, невысокий мужчина-лет пятидесяти, отнюдь не робкого десятка, прижался, действительно прижался к стене дома, а рядом с ним — два работника и один посетитель с простыней на шее.
— Посмотри на меня, паразит. Посмотри, что ты со мной сделал!
Сэл словно прирос к тротуару и стоял разинув рот, держа за ноги еще теплого цыпленка. Чтобы мальчишка разговаривал так со взрослыми! Для Сэла это было как ледяной душ. Сердце его сильно стучало.
— Козел, — заорал снова мальчишка.
Куриная тушка выскользнула из рук Сэла, шлепнулась на землю. Только сейчас разъяренный подросток заметил его. От сверкающего взгляда у Сэла задрожали колени.
— Чего уставился?
Сэл испугался, еще запустит в него булыжником.
— Чего ждешь? В свидетели рвешься? Вали отсюда!
Сэл не заставил, просить себя дважды, поднял цыпленка и побежал домой. Он еще долго слышал, как мальчишка поносил парикмахера:
— Сволочь! Сейчас как швырну каменюкой в окно кретин! Что ты со мной сделал?
Таким было первое знакомство Сэла Д'Аморе с Ники Венезия.
Спустя три дня Сэл играл в бейсбол на школьном дворе. Он уже тогда нравился девочкам, и они с интересом наблюдали за ним. Вдруг Сэл обернулся и, заслонившись от солнца рукой, увидел Ники Венезия и еще двух парней. Как потом он узнал, это были Джуниор и Рокко, двоюродные братья Ники. Они направлялись прямо к нему.
Вот черт, подумал Сэл, но убегать не стал. Что толку? В бедняцком квартале все знали друг друга, как в феодальном поместье. Купи он билет на Аляску, может, и убежал бы. Может быть.
— Эй, ты! Фраер! — В свои двенадцать лет Ники уже пользовался тюремным жаргоном. — Фраер носатый!
Сэл снял бейсбольную перчатку, затолкал в, карман. Парни выстроились перед ним в ряд.
— Ну и носяра у тебя. И суешь его куда не надо.
Сэл решил промолчать. Может быть, удастся избежать неприятностей. Может быть.
— Слушай, дорогуша! — Ники приблизился к Сэлу, ткнул его пальцем в грудь. — Здесь наша территория. Ясно? Увидишь что-нибудь — развернешься и пойдешь в другую сторону.