Высокие башни

Костейн Томас

Вот он уже в комнате, поянулся к ней… Она протянула руки к нему навстречу.

— Мы потеряли самый важный час в нашей жизни! — сокрушенно вздохнул Филипп. — Но… губернатор получил не менее важное известие. Жюль не соврал — англичанин в течение нескольких дней и впрямь занимал хижину. Жан-Батист сейчас разрабатывает план его захвата.

Фелисите, обняв мужа, вдруг ощутила, что он весь мокрый.

— Что с тобой? — заволновалась девушка. — Ты ранен?!

— Нет, я решил не показываться на улицах города и пробирался по пустоши. Я только и делал, что тонул и выбирался из болота. Промок до костей!

Фелисите зажгла свечу.

— Боже! Но где же спрятать твою одежду? Придется засунуть ее под кровать. Дорогой Филипп, поторапливайся. Сюда скоро придут!

— Значит, я возвратился вовремя? Фелисите покачала головой.

— Нет, гости уже стучали в комнату четверть часа назад, но я их не пустила. Теперь они наверняка будут отпускать сальные шуточки и делать неприличные намеки, что мы им скажем?

Губернатор в течение нескольких часов допрашивал заговорщиков, захваченных в «Сите». Они мало что сообщили, за исключением того, что их не устраивает существующее положение дел в городе и страшит будущее. Что ж, он прекрасно понимал этих людей, но пиратство считалось гнусным преступлением, и оправдания ему не было.

Де Бьенвилль послал наконец за англичанином, и того привели из камеры.

— Мне известно, что вас зовут не Джек Беддоуз, — заявил губернатор, с трудом подавляя зевоту. — Мелвин или Аду отнюдь не ваши имена.

— Ваше превосходительство прекрасно информированы, — ответил пленник.

— У меня есть еще кое-какие сведения, — губернатор начал быстро перебирать лежавшие перед ним бумаги. — Ваше имя капитан Седрик Гудчайлд, я не ошибся?

Мятежник кивнул.

— Это действительно, так, ваше высочество. Я служил на флоте Его Величества, пока не получил специальное задание. Мне очень неприятно об этом вспоминать, поскольку из-за него я не смог сражаться вместе с герцогом Мальборо.

— Несомненно, ваше специальное задание было связано с делами колоний?

Капитан Гудчайлд снова кивнул.

— Да, ваше превосходительство. У меня есть способности к языкам и, кроме того, я умею перевоплощаться…

Его тон и манеры немало поразила бы сейчас тех, кто виде его только в роли сбежавшего пирата. Капитан Гудчайлд даже не пытался скрывать, что хорошо образован и рожден в богатстве.

— Не угостите ли меня нюхательным табачком? — обратился он к губернатору.

Де Бьенвилль протянул ему табакерку, полученную в подарок от старого короля. Прелестная вещичка синей эмали с розовыми бриллиантами в филигранной оправе!

— Я не мог себе этого позволить в течение двух лет. Благодарю вас за доброту, ваше превосходительство, — капитан Гудчайлд от души наслаждался табаком.

Де Бьенвилль продолжал:

— Видимо, я должен поверить, что вы не плавали вместе с Ситцевым Джеком?

— Да, ваше превосходительство. Я придумал эту историю во время моей первой беседы с начальником полиции Нового 'Орлеана. Позже он погиб при самых неблагоприятных обстоятельствах. Но… — англичанин кивнул и усмехнулся, — я видел, как всех их повесили в Кингстоне.

— Вам известно, что вы послужили прямой причиной смерти Августа де Марьи?

— Я ни от чего не открещиваюсь. Но после возвращения в Новый Орлеан мне стало ясно, что с его смертью положение Тмногих жителей облегчилось. Мне известно, что я даже предотвратил попытку весьма уважаемого государственного человека проткнуть шпагой ребра де Марьи… Просто в дело вмешались мои дикари…

— В Новом Орлеане у Августа де Марьи было много врагов, — согласился губернатор. — Но дело в том, что он был королевским офицером, и его смерть нельзя замалчивать только из-за личного к нему отношения.

— Я понимаю, ваше высочество.

— Мне следует отослать вас во Францию, где вам предъявят серьезные обвинения. У меня нет выбора, капитан Гуд-чайлд, — де Бьенвилль промолчал и, внимательно взглянув на заключенного, продолжил: — но вы можете быть мне полезным, и я предлагаю вам сделку. Вы выложите все подробности случившегося. Всю правду, капитан, в особенности те факты, которые касаются дел Августа де Марьи. Ваше заявление сыграет определенную роль, если у меня возникнут трудности при проведении в колонии определенных мер. И кроме того, в делах денежных, а именно, при возмещении приданного мадам Фелисите. Старший де Марья уже сейчас пытается чинить нам препоны, а если у меня появится ваше свидетельство, нам будет легче с ним разделаться. Помогите мне, и я предоставлю вам некий шанс, когда корабль достигнет берегов Кубы. При условии, что вы заранее сообщите нам пароль, согласно которому должны будту действовать ваши люди… Вы больше никогда не пересечете Атлантику и, конечно же, вам предстоит полностью сложить с себя специальные полномочия. Не сомневаюсь, капитан Гудчайдд, что вы — джентльмен и полностью полагаюсь на ваше данное мне слово.

— Торжественно клянусь! — с жаром воскликнул англичанин. — Я твердо выполню ваши условия! Я вовсе не желаю оказаться во Франции… Ваше превосходительство, я устал от дурных условий жизни и мечтаю только о мягкой, теплой постели, чашке чая по утрам, удобных домашних туфлях, вкусном и сытном обеде. Я просто жажду распрощаться с этой кочевой жизнью и снова стать… джентльменом. Правда, со… слегка подмоченной репутацией.

Они долго не сводили друг с друга глаз, а потом де Бьенвилль спросил:

— Ваше специальное задание никогда не приводило вас в Канаду?

— Как же! Я был там несколько раз и восхищен силой духа живущих там людей. Между прочим, ваше превосходительство, однажды я был в замке ле Мойн в Лонгее.

— Вы шутите, капитан Гудчайдд!

— Туда меня привез ваш знаменитый брат, мсье Д'Ибер-вилль, — англичанин насмешливо усмехнулся, заметив удивление в глазах губернатора. Д'Ибервилль как раз возвратился из Ньюфаундленда и собирался отправиться в Гудзонов залив, где он нас как следует отделал.

— Пьера тогда сопровождало множество людей, — губернатор, похоже, принял на веру слова капитана. — Вы были среди них?

— Именно так, ваше превосходительство. Не помните менестреля с большой черной собакой? — англичанин улыбнулся. — У меня неплохой голос и полагаю, я прилично исполнял тогда нормандские песни.

Глава 12

Фелисите грустно взглянула на Николетту. Наступило утро, и, конечно, после свадьбы, да еще двойной, надо было навести порядок.