Высокомерный
Шрифт:
— Я... — Она не закончила то, что начала говорить.
Я засунул большой палец ей в рот, заставляя взять его, заставляя её хотеть этого.
— Ты что, детка? — Я почувствовал, как её язык лизнул мою кожу, и мой и без того твёрдый член дёрнулся. Придвинувшись ближе, я прижался выпирающейся ширинкой к её животу, наслаждаясь мягкостью её тела по сравнению с твёрдостью моего. — Ты чувствуешь это, детка? — Она кивнула и продолжила сосать мой палец. — Ты чувствуешь, какой я твёрдый? Это всё для тебя. Это только для тебя. — Я наблюдал за её ртом, настолько загипнотизированный видом того, как она смакует мой палец, что я знал, что могу кончить прямо сейчас, если позволю себе.
Я вытащил палец у неё изо рта, несмотря на то, что мне там нравилось, потому что я хотел знать, что она скажет.
— Я хочу гораздо большего, чем просто интрижка, — наконец сказала она, и я застонал и прижался лбом к её лбу.
— Да, это именно то, чего я, блядь, хочу, Харли.
— Я не могу объяснить, что меня к тебе влечёт, да и не хочу. Я хочу принять это. Я хочу почувствовать это.
Я откинулся назад, настолько довольный тем, что она сказала, что мне захотелось поцеловать её.
— Мои мысли только о тебе, — сказал я. — Ты — всё, о чем я думаю, всё, чего я хочу. — Теперь я обхватил обе стороны её лица, собираясь быть настолько чертовски честным, что это могло напугать её до чёртиков. — До того, как ты вошла ко мне в кабинет, у меня не было женщины в течение чертова года, потому что я хотел чего-то большего, хотел, чтобы кто-то заставил меня почувствовать себя живым.
Ты заставляешь меня чувствовать то же самое.
— Потом ты зашла ко мне, и мир перевернулся. Два грёбаных месяца я думал только о тебе. Я одержим, Харли, так что, блядь, для тебя это чересчур, ничто не имеет смысла, если я не могу сделать тебя своей.
— Боже, это такое безумие, но я не хочу останавливать это.
Блядь. Да.
— Я дрочу, думая о тебе, представляя все грязные вещи, которые я хочу с тобой сделать. — Снова с её губ сорвался тихий звук, и мне захотелось проглотить его целиком. — Я представляю тебя распростёртой на моей кровати, склонившейся над моим столом. Чёрт, я представляю тебя повсюду, наполненную моим членом, моя сперма глубоко в тебе. — Я снова наклонился вперёд. — Я представляю, как отмечаю тебя им, твоя кожа покрыта кремовой белизной моей спермы. — Я провёл языком по складке её губ. — Я хочу втирать её в твою кожу, пока ты не будешь пахнуть как я, помечая тебя, как какое-то собственническое животное.
— О Боже.
Я прижался к её животу, постанывая, как чертов подросток, который не мог себя контролировать.
— Поцелуй меня, — прошептала она, и я не собирался отказывать своей женщине. Но я был так далёк от того, чтобы пытаться удержать себя от обладания ею всеми мыслимыми способами.
Я накрыл её рот своим, пожирая её. Я взял то, что она была готова дать, но я хотел большего. Я хотел гораздо большего.
Я трахал её рот, сделал её своей, заставил её принять мой язык, и когда она начала задыхаться, я, наконец, заставил себя отступить. Её губы были красными, припухшими и блестящими от нашего поцелуя... от моего поцелуя, моего обладания.
— Ты мокрая для меня?
Она кивнула без колебаний, и я одобрительно хмыкнул.
Я снова наклонился, отпустил её лицо, чтобы удержать за талию, и сильно потянул её на себя. Глядя ей в глаза, я прижался к ней, как грязный ублюдок, заставляя её почувствовать мой твёрдый член.
— Я хочу быть внутри тебя. — Я подался навстречу ей. — Я хочу, чтобы твоя киска сжималась вокруг моего члена, доя меня, потому что ты отчаянно нуждаешься в моей сперме.
Я не стал ждать, пока она что-нибудь ответит. Я просто опустил руки ниже, пока не добрался до края её юбки. Я потянул подол вверх, приподнимая ткань, и задрал её до бёдер. Она ахнула, но я всё равно не остановился. Я посмотрел прямо ей в глаза, увидел, как её зрачки расширились ещё больше от возбуждения, и усмехнулся.
— Это то, что я хочу сделать с тобой, Харли. — Я схватил верх её чулок и мощным движением сорвал тонкий предмет одежды прямо с неё. — А теперь скажи мне, ты, блядь, мокрая для меня?
— Мокрая, — прошептала она, её глаза стали ещё больше, когда она уставилась на меня.
Иисус Христос.
Я просунул руку между её бёдер, нащупал её пропитанные влагой трусики и снова выругался. Но я не растирал её и не добавлял никакого давления.
— Ты хочешь, чтобы я действительно потрогал твою пизду? Ты хочешь, чтобы я заставил тебя чувствовать себя так хорошо, что ты потеряешь себя?
— Боже, да, Ной.
Я застонал от звука моего имени, слетевшего с её губ.
— Тогда попроси об этом. Умоляй меня прикоснуться к твоей киске. —Боже, я хотел, чтобы она умоляла меня об этом. Когда она не ответила сразу, я снова опустил руку к её нижнему белью. — Скажи мне прикоснуться к тебе; заставь меня поверить, что ты этого хочешь, Харли. — Проведя пальцами по краю трусиков, я пристально посмотрел ей в глаза, ожидая, что она подчинится мне.
— Пожалуйста, Ной, — прошептала она.
— Пожалуйста, что? — Я приподнял бровь и потёр немного быстрее.
— Пожалуйста, прикоснись ко мне. Прикоснись к моей киске.
— Вот и всё, детка. Я знаю, тебе это нравится, нравится говорить мне такие вещи, давать мне то, что я хочу.
Она кивнула.
Я отодвинул материал её трусиков в сторону, и мгновенно мои яйца плотно прижались к моему телу, когда я почувствовал гладкость губ её влагалища.
— Чёрт возьми, детка. Ты бреешься там, внизу, ты такая красивая и гладкая?
Она облизнула губы.
И когда она застонала и прижалась ко мне своей киской, я опёрся рукой о стену рядом с её головой, чтобы сохранить равновесие. Я начал тереть её половые губки, скользнул пальцами к её центру и провёл ими вверх и вниз по её щёлке. Я положил голову ей на шею и глубоко вдохнул, вбирая в свои лёгкие саму её сущность. Я провёл пальцами по её половым губкам, шелковистая гладкость её плоти была такой чертовски горячей, что я знал, что передняя часть моих штанов была мокрой от моего предэякулятной жидкости.