Высота Стекла
Шрифт:
Крейцер опустил руки и ошарашено сел на огрызок скамьи. Теперь он задал свой вопрос:
– Вы кто, певуны?
Магики Лагуны кратко поведали о себе и свой миссии, которая заключалась в безопасной доставке Яна в оранжерею Розовой Длани, где того подключат к цветочному источнику питания, и, произведя все необходимые приготовления перед этим, начнут процесс расщепления Крейцерской натуры на четыре равные части.
Первая останется здесь и будет блюсти порядок Башни Оранжа, ибо как тамошние хранители, да и Главы тоже, потихоньку выходят из строя. Вторая часть отправится в параллельный мир и разогнет плотное
Говоря все это, напарники из Лагуны выглядели довольными и даже сказать счастливыми. Их лица были озарены светом важной миссии и ее успешного завершения.
– Ваш план похож на кусок вонючей требухи, – сказал Крейцер, зажал одну ноздрю и смачно сморкнулся прямо на бардовый ботинок Мисты С, который стоял рядом с ним. Он в злобе начал плеваться на лагуномолодцев, – Больные ублюдки, нетореные сортирные отверстия, крикуны невидимого отродья!
Лагуномолодцы ожидали такой реакции и Диана, решив выступить дипломатической стороной принялась успокаивать крикуна:
– Мы не спасатели, это так, но наша миссия важна для поддержания мира, пойми! Главы нашей Башни слишком поглощены удовлетворением собственных разнузданных потребностей, а департамент Оранжа превратился в гнилой овощ, способный только на невнимательную музыкальность. И это даже не смешно: данные факты вскоре расслоят шов у матери нашей космической! Никак нельзя, чтобы такой важный персонаж как ты, Крейцер, придавался эгоистическим порывам. Это вредно для тебя же самого и для той структуры, которая сияет в тебе!
А Миста С, который был не то чтобы против всех этих миротворческих отношений, но он знал методы силового давления и отрезвления, которые действовали лучше и решил испробовать оное на смутьяне. Парень приблизился к мужчине, быстро замахнулся и ударил того в его розовую физиономию. Лицо Крейцера замотало в алую вату. Он такого никак не ожидал.
– Все началось с вас! С вашей Высоты Стекла. И только поэтому Туча Слез, через четыреста тысяч лет уничтожила вашу же цивилизацию. Из-за этого произойдет коллапс волновой функции и все смахнется в урну на радость Хаосу! – Выпалила Диана. – Мы хотим мирного неба над головой и порядка!
Горькие всхлипы наполнили бетонный тоннель, эхом отдаваясь от камня. Лагуномолодцы в волнении поглядели друг на друга.
– Похоже, я перестарался… – Сказал Миста С. Он одновременно выглядел и виноватым, и решительным. – В общем, собирайте тела в кучу, нам пора отправляться. – Он подошел к Яну и утешающе погладил того по плечу.
– Я не хотел причинять тебе боль, но ты нас тоже пойми, мы не можем работать с вертящимися волчками, одного из которых ты изображал. – Сказал парень и отошел на открытую площадку.
Зеленоволосый присел на корточки, указательным пальцем левой руки начертил на пыльном бетоне знак шестиконечной звезды. Достал из нагрудного кармана куртки металлический щелчок, любовно поцеловал его и водрузил сие блестящее очарование в центр звезды.
– Всем нам одновременно нужно будет дотронуться до гексаграммы и четким голосом произнести магическое «Паралам Малам Цефу Ари», а после крепко зажмурить глаза. – Начал инструктировать Миста С. – Нас перенесет на пространственную остановку близ оранжереи. Это абсолютно безопасное место. Небесная легкость будет вмещать нас в себя, пока мы предаемся ментальному и физическому расщеплению. После того как первые частицы наших тел очутятся на ровной поверхности остановки, весь наш привычный стан одним мигом будет собран вновь. – Парень посмотрел на часы, еще раз мысленно покрутил ситуацию, и оставшись всем довольным, сказал, – если вы готовы, то начинаем!
Металлический щелчок, являвшийся маячком, за который зацепится психический план, и пыльная гексаграмма засветились призрачным мягким сиянием, озаряя лица трех будущих путников, когда все они одновременно дотронулись до нарисованной звезды. Слова сами по себе начали движение из расслабленных сознаний, но Ян притупил интуитивный ток, и нарочно смучил магическую формулу «Паралам Малам Цефу Ари», произнеся вместо нее «Парапам Трапам Пичу Оню». Ибо он вовсе не собирался следовать четкому плану непонятно каких лагуномолодцев из непонятно какой Лагуны.
Его начавшее искриться и трещать тело медленно превращалось в суп из темной энергии, смешанной с сукровицей мутноватого сока Оранжа. Физический Дом на ножках был вынужден покинуть свое привычное обиталище, приняв в себя громоздкую сущность Яна Крейцера. Пространственный покров Дианы и Мисты С улетучился в три счета, когда мужчина, уже находясь в забытьи, взглянул на них. Перекошенные, подверженные неуемному кручению лица растворились в так и не прозвучавшем крике.
Розовое облако тела Яна с чудовищной скоростью воспарило в сферы доселе невиданные, негаданные. В туманной сфере близ белоснежной звезды явилась кроткая Мерцелла, которая со всей возможной нежностью в душе приветствовала своего родного отца. Он хотел было направиться к ней, но ток заклинания был неумолим и понес его безбрежное облако дальше, топя все воспринимаемое в нечетком вращении космических масс.
– Мне бы стать однажды бабочкой с желтыми крылами, я бы рассекал просторы цветочных лугов, лакомясь славным нектаром. Никакого Оранжа и Высоты Стекла, никакой четверки и безумных всадников. Я бы отыскал Мерцеллу, пускай под другим именем и наружностью, я бы наблюдал как она нежится в сочной траве своего космического расцвета. Испытать родительские чувства хоть раз в жизни – стать навсегда прикованным к звездному небосводу. Вот и сейчас меня несет не знамо куда. Вышине лучше знать, ибо она незримыми нитями соединена с общечеловеческим подсознанием, который вмещает в себя весь свет и всю тьму.
Им всем лучше знать, это так. В океанах, под сознанием, вызываются шевелить самые ясные из очей древней и молодой созидательной знати. Губит породу не внезапная случка с нечистокровным телом и грязненькой душонкой, губит промедление, понятно каким образом втиснувшееся в человеческое бытие, заполонив собой ясное небо красоты, и изгнав давно позабытое чувство счастья. На руках Яна Крейцера много крови, в миру он был добивателем при деревянной шкатулке, которую выносили на площадки перед домами провинившихся, чтобы музыкальными струнами умерщвлять неразумных детей.