Высота
Шрифт:
Наутро, после выселения из общежития, Карина только успела вынести сумку с вещами на улицу, как ее встретил Ферзь.
— Красавица, ты ведь не собираешься укатить с бала на фраерской бэхе нашего угрюмого шефа? — окликнул он девушку и подхватил сумку с ее небогатым скарбом.
— Ой, Леша, не надо, — попыталась возразить девушка. — Глеб Викторович обещал меня отвезти.
— Не, ну это же тоска смертная, — не сдавал позиций парень. — Да вы за пару часов доберетесь до города.
— А ты что предлагаешь? — Карина прищурилась, ожидая очередной бесшабашной
— А я… — Лешка развернулся и гордо похлопал по капоту своего старого двухдверного фиата. — Поехали со мной! Эта старушка наверняка по дороге заглохнет не меньше трех раз, и у нас будет вдоволь времени приятно пообщаться.
— Леш, — девушка залилась смехом — Это конечно заманчивое предложение…
Договорить ей не дали. Рядом резко затормозил черный BMW, и распахнулась пассажирская дверь.
— Ну что, готова? Поехали! — бодро скомандовал, высунувшийся из-за водительского места, Булавин.
— Ну, вот… — довольно улыбаясь, развела руками Карина. — Начальство…
— Нехороший вы человек, Глеб Викторович! — с показной обидой пробасил Ферзь. — У меня может личная жизнь из-за вас рухнула!
Булавин ничего не ответил, он слишком хорошо знал, с какой скоростью у этого лихого парня рушится и создается личная жизнь.
Вместо хозяина своих пять копеек вставил Дольф. Пес высунул морду в открытое окно и громко гавкнул, глядя на озадаченного соперника.
Глеб только прищёлкнул пальцами и сказал:
— Ну что тут скажешь, даже псу понятно, с кем не стоит ехать девушке.
Лешка помог погрузить вещи в багажник BMW и махнул на прощанье рукой.
Но пусть она не думает, что так легко сможет избегать его общества.
Дорога домой, впрочем, как и вся неделя отдыха, пролетела незаметно. Карина по ночам отсыпалась, а днем сбегала от докучливой родительской опеки то к друзьям, то по магазинам. Перед месяцем непрерывной работы стоило как следует запастись удобными вещами. Все ее платья, юбки и туфли там, в чистом поле, были неуместны и неудобны. Однако доставать из недр гардероба старые брючки и бесформенные майки тоже не хотелось. Душа упрямо требовала чего-то интересного, пикантного. И у этого была своя причина.
Правда, сама причина всем своим видом всю неделю сборов демонстрировала отстраненность и холодность. Если бы не та самая сцена в душе или крепкие объятия после грозы, она бы запихнула подальше, в самый темный интимный уголок подсознания, свой неожиданный интерес к собственному боссу. Каждый вечер, заходя в мрачную душевую, она вновь и вновь переживала ту случайную встречу. Каждый раз, прикасаясь к своим плечам, пояснице, вспоминала томящую слабость от его пальцев.
Почему с другими мужчинами все было не так? Краденные, горячие поцелуи Ферзя; первый, пугливый, суматошный секс с однокурсником… Все меркло в сравнении всего лишь с прикосновениями…
Как могут они быть чувственнее и эротичнее
Это как-то неправильно, невозможно!
Да и как работать дальше? Больше даже в машину к Глебу она садиться не хотела. За те два часа, что возвращались в город, сотни раз пожалела, что отказалась от предложения Лешки. От долгого, напряженного молчания девушка чуть не вспыхнула. Даже Дольф периодически подвывал, глядя ей в глаза. Еще бы, когда от одного вида красивых сильных пальцев, уверенно сжимающих кожаный руль, хотелось стонать…
Нет, в клуб она с ним не поедет! Лучше уж на тетиной дребезжащей Ладе!
У Глеба Викторовича Булавина времени предаваться воспоминаниям не было совсем. Целыми днями в центральном офисе кипела работа, а по ночам опытная любовница Ирина старательно отрабатывала дорогие подарки и стирала из памяти образ молодой сексуальной помощницы.
Глеб почти преуспел в последнем и ни разу не назвал женщину Кариной. Но стоило лишь на миг закрыть глаза, как фантазия услужливо подсовывала образ юной девушки, и он тут же, жадно хватая ртом воздух, бурно кончал. Ирина записывала это на свой счет и уже предвидела новый подарок или даже долгожданное кольцо.
Потому последний свободный вечер, Глеб предпочел провести в тренажерном зале, прочищая мозг изнуряющей физической нагрузкой. Утром нужно было быть в форме, ведь завтракать предстояло в обществе дражайшей Анастасии Павловны.
Любимая бывшая теща так истосковалась, что к его приезду обещала приготовить рубленые котлетки и оливье. В ресторанах таких деликатесов не допросишься, разве же после такого откажешь? Да и соскучился он по простому, душевному разговору, уюту маленькой квартирки и бесценной атмосфере покоя, когда не нужно носить маску и сдвигать горы.
Теща, как всегда, ждала его с открытой дверью и соблазнительными ароматами кухни. Уже проснувшийся желудок забурчал, требуя свой законный завтрак.
— Глебушка! — окликнула его женщина. — Жениться тебе надо, что бы желудок в гостях не урчал.
— И вам здравствуйте! — тяжело вздохнув, ответил гость. — Не надо мне жениться, пробовал, знаю. Ни за какие оладушки с медом снова туда не сунусь!
— Вот ведь упрямый… Ладно, иди в кухню. Первая партия твоих любимых котлет готова.
На столе красовалась мисочка оливье со свежим огурчиком и горка вкуснейших котлет. Анастасия Павловна подвинула поближе обе тарелки и вернулась к плите.
— Зря ты все-таки остепениться не желаешь. Вот будешь встречать, как твой Кузьмич, одинокую старость на аэродроме под самолетами, тогда припомнишь мои слова!
— А что, Кузьмича уже котлетками здесь не кормят? — хитро прищурив один глаз, поинтересовался Глеб.
— Да иди ты! — весело отмахнулась женщина. — Лучше расскажи, как там Каринка! Не сжил ты ее со свету?
Булавин громко рассмеялся, вспоминая, как хрупкая на вид девушка лихо заломила руку своенравной спортсменке Рите.