Высший Дерини

Куртц Кэтрин Ирен

— Исцеления?

Варин заморгал и обернулся в недоумении. Он не мог понять смысла вопроса. Потом с жаром заговорил:

— Святое Писание говорит, что Господь наш исцелял страждущих. И его ученики тоже, после того как он ушел. Даже ты должен знать об этом.

Морган кивнул.

— А вы, епископ Кардиель, согласны с тем, что сказал Варин?

Кардиель, который до этого момента оставался на заднем плане, встрепенулся, услышав свое имя, и после некоторых колебаний вышел вперед, заняв место рядом с молодым королем.

— Я

всегда верил в то, что Господь наш и его ученики могли исцелять болезни, — осторожно сказал он.

— Отлично, — кивнул Морган и снова обратился к Варину:

— Значит, вы оба утверждаете, что дар исцеления — Божий дар?

— Да, — ответил Кардиель.

— Конечно, — согласился Варин, все еще недоумевая.

— И твой дар исцеления — это Божий дар?

— Я…

Келсон шумно вздохнул и вытянул ноги, скрестив их.

— Ну, Варин, не будь дураком. Мы же знаем, что ты можешь исцелять. Мы своими глазами только что видели это. Мы знаем, что прошлой весной ты исцелил человека в Кингслэйке. Не будешь же ты этого отрицать?

— Я… конечно, нет, — сказал Варин. Кровь прилила к его лицу. Он старался держаться прямо и независимо. — Если Господь выбрал меня, то почему я должен отказаться от этой милости?

— Я понимаю, — сказал Морган, нетерпеливо кивая и подняв руку, чтобы установить тишину. — Так, значит, дар исцеления — знак Божьей милости, Варин?

— Да.

— И только те, кто угоден Богу и заслужил его милость, могут исцелять?

— Да.

— А если и Дерини могут исцелять? — спокойно спросил Морган.

— Дерини?

— Я могу исцелять, Варин. А ведь ты не будешь отрицать, что я Дерини. Следовательно, мы можем заключить, что дар исцеления может быть также обусловлен могуществом Дерини?

— Могуществом Дерини?

Люди Варина стояли оглушенные. Лицо Варина побледнело и стало мертвенно-белым, казалось, только пустые, ничего не понимающие глаза жили на его лице.

Среди людей Варина послышалось оживленное перешептывание. Люди обсуждали реакцию своего предводителя, но тут же смолкли, когда Варин неожиданно покачнулся и протянул руку, прося поддержки.

Постепенно предводитель повстанцев, утративший свою воинственность и непримиримость, пришел в себя и недоверчиво смотрел на Моргана. В его глазах был ужас.

— Ты сумасшедший, — прошептал он, когда, наконец, обрел дар речи. — Ересь Дерини затуманила твой мозг. Дерини не могут исцелять!

— Я исцелил Сина лорда Дерри, когда тот умирал от страшной раны.

Это случилось в Ремуте прошлой весной, — спокойно сказал Морган. — А позже, в соборе, я исцелил свою собственную рану. Я говорю правду, Варин, хотя я и не могу объяснить, как я это делаю. Но я исцелял и Дерини, и не Дерини.

Варин пробормотал:

— Это невозможно. Этого не может быть. Дерини — порождения Сатаны. Так нас всегда учили.

Морган задумчиво рассматривал свои пальцы.

— Я знаю. Иногда я сам был готов

в это поверить, когда вспоминал, какие ужасные страдания пришлось испытать людям моей расы в прошлые годы. Но если мои руки могут исцелять… то, может быть, Господь с нами? Может быть, мы вовсе не проклятая раса, Варин?

— Нет, ты лжешь, — покачал головой Варин. — Ты лжешь, и ты пытаешься запутать меня своей ложью.

Морган вздохнул и посмотрел на Келсона, на Кардиеля и на Дункана.

Он увидел, что Дункан приготовил свой меч. На его лице играла странная улыбка.

Дункан вопросительно посмотрел на Моргана и подошел к своим друзьям.

Варин и его люди в замешательстве подались назад, с надеждой поглядывая на не охраняемую сейчас дверь.

Дункан сказал:

— Аларик не лжет. И если вы согласны выслушать меня, вместо того чтобы думать о бегстве, то я докажу вам это.

Все переключили свое внимание на Дункана, а Варин не скрывал недоверия.

— Ты хочешь, чтобы он показал нам способность исцелять? — презрительно спросил он.

— Именно это я и предлагаю, — ответил с легкой улыбкой Дункан.

Морган нахмурился, а Кардиель в тревоге переступил с ноги на ногу.

Руки его судорожно сжали крест.

Келсон, казалось, онемел от изумления.

Дункан снова обратился к Варину.

— Ну, Варин?

— Но… кого он будет исцелять?

Дункан снова улыбнулся.

— Вот мой план, Варин. Ты отказываешься выслушать нас, если Морган не докажет способность исцелять. А ты, Аларик, не можешь доказать это Варину, так как исцелять здесь некого. Я предлагаю нанести одному из нас легкую рану, чтобы Аларик смог показать свою способность и Варин был удовлетворен. Так как идея моя, то для проведения этого опыта предлагаю себя.

— Что? — воскликнул Келсон.

— Этого мы даже обсуждать не будем, — отрезал Морган.

— Дункан, ты не должен… — прозвучали слова Кардиеля.

Варин и его люди только переглядывались между собой.

Дункан спросил:

— А почему бы и нет? Ведь ни у кого из вас нет других предложений, так что о выборе говорить не приходится. Сейчас мы в тупике, и нужно что-то сделать, чтобы выйти из него. В серьезной ране необходимости нет. Простой царапины будет вполне достаточно. Что скажешь, Варин? Это удовлетворит тебя?

— Я… — Варин не смог сказать ни слова.

— Ну, а кто нанесет тебе эту царапину? — спросил, наконец, Морган. В его серых глазах читалось неодобрение.

— Ты или Келсон, какая разница? — ответил Дункан, стараясь говорить легко и спокойно.

Кардиель недовольно покачал головой.

— Я не могу этого позволить. Ты священник, Дункан. Священник не должен…

— Я отлученный священник, — напомнил Дункан, — и вы понимаете, Ваше Преосвященство, что надо это сделать.

После некоторого колебания он вытащил кинжал и протянул его в сторону своих друзей рукояткой вперед.