Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум»
Шрифт:
После окончания училища лейтенант Владимир Резун отправился к родителям в отпуск.
Провожать новоиспеченного лейтенанта к новому месту службы собралась вся семья: дед Василий, отец, мать, приехали родственники отца, близкие друзья и знакомые. Застолье получилось веселое. Вера Спиридоновна, мать Владимира, хлопотала у стола, угощая гостей. Дед Василий не мог наглядеться на любимого внука.
Пили самогонку из буряка, произносили тосты за молодого лейтенанта, желали ему успехов в воинской службе, да таких, чтобы позволили дослужиться до генерала. Дед вспомнил суворовские слова, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Закусывали
После застолья вдвоем с отцом долго еще сидели за столом. Разговаривали об армейской службе. Отец вспоминал свою службу, Владимир рассказывал отцу о современной армии, новых видах вооружения и техники. Богдан Васильевич вспоминал Приморье, где служил после войны в поселке Барабаш Хасанского района. Там и родился Владимир в 1947 году.
Отец советовал, как вести себя в армейских условиях с солдатами и начальством. В конце беседы отец сказал, что у него сохранились кое-какие связи в кадрах штаба Прикарпатского военного округа во Львове. Когда представители Генерального штаба приедут отбирать офицеров в Военно-дипломатическую академию Советской армии, знакомый кадровик в округе рекомендует Резуна.
На следующий день молодой лейтенант поездом выехал во Львов. На руках у него было предписание прибыть в штаб Прикарпатского военного округа.
Глава 3
НАЧАЛО КОНЦА
…И увидел я другого зверя.
В жаркий июльский день 1970 года фирменный поезд Москва — Куйбышев отошел от 5-й платформы Казанского вокзала точно по расписанию в 17 часов 30 минут.
Владимир, разморенный жарой и духотой в вагоне и выпитым в ресторане пивом, забрался на свою любимую с детства вторую полку, блаженно вытянул усталые ноги, заложил руки за голову и, глядя в потолок, мечтательно улыбнулся.
У каждого человека иногда бывают в жизни такие минуты, когда ему хорошо. Вот в этом состоянии блаженства пребывал и Резун, думая под стук колес, как все удачно складывается в его жизни.
Колеса поезда постукивали на стыках рельс. В голове вертелся какой-то мотивчик, но никак не складывался в мелодию, и это немного раздражало, отвлекало от столь приятных мыслей. Володя вспомнил уроки пения в суворовском училище, на одном из которых преподаватель проверял слух у воспитанников. Нажимая на одну из белоснежных клавиш рояля, он просил определить ноту. Для суворовца Резуна вся октава от «до» до «си» звучала одинаково. Он пытался скрыть этот недостаток и поэтому в дальнейшем, когда его спрашивали, каким голосом он пел в суворовском хоре, отвечал: третьим. Но дело в том, что в суворовском училище Владимира в хор не взяли. Но ему все-таки удалось «попеть» в хоре киевского училища. Попал он туда случайно. На построении командир роты объявил, что в роте приказано создать хор. «Кто желает участвовать в ротном хоре, шаг вперед!» — скомандовал ротный. Ни один курсант не вышел из строя. Тогда командир роты скомандовал: «Рота, на-пра-во, в клуб шагом марш! Все будете петь в хоре». После спевки Резун подошел к командиру и сказал, что у него нет голоса. «Ничего, — ответил командир роты, — вставай в задний ряд, будешь только открывать рот». Так молодой курсант стал участником ротного хора.
И все-таки, несмотря на это вдруг нахлынувшее не очень приятное воспоминание, Владимир, лежа на полке в купейном вагоне, чувствовал себя по-настоящему счастливым.
Мысли Владимира помимо его воли возвращались к тому судьбоносному дню — 18 октября 1969 года. Утром ему позвонил его начальник полковник Кривцов и коротко, не здороваясь, приказал тоном, не терпящим возражений: «Зайдите». Владимир даже запомнил время, когда это случилось. Было ровно 10.00, он машинально бросил взгляд на часы. Резун даже не успел ответить «слушаюсь», так как в трубке послышались частые гудки. Он быстро собрался, захватил с собой красную папку для докладов с разведсводкой за неделю и направился к Кривцову.
Когда Резун, предварительно постучавшись, вошел в кабинет начальника, то увидел незнакомого мужчину в штатском. На какое-то мгновение Владимир приостановился, не решаясь войти. Ему показалось, что он ошибся дверью. Бросилось в глаза, что мужчина сидел за столом его начальника и просматривал какие-то документы, а сам Кривцов стоял около него в почтительной позе, подчеркивающей, что гость — важная персона. Резун уже тогда, работая в штабе армии Прикарпатского военного округа, успел заметить, что чем выше начальство, тем ниже оно «сгибается вперегиб» и унижается перед еще более высоким начальством.
Выслушав доклад Резуна о прибытии, полковник Кривцов, обращаясь к мужчине в штатском, сказал:
— Товарищ полковник, прошу разрешения.
— Да, да, спасибо, — поспешно ответил незнакомец, вставая и протягивая Кривцову руку. Кривцов вышел из кабинета.
— Ну, давайте знакомиться, — проговорил «штатский» полковник, подходя к Владимиру ближе, приветливо улыбаясь и протягивая ему руку. — Полковник Иванов, представитель Генерального штаба.
— Старший лейтенант Резун, — ответил Владимир, вытянувшись по стойке смирно.
— Вы догадываетесь, товарищ старший лейтенант, по какому поводу вас пригласили сюда? — начал Иванов, присаживаясь за стол Кривцова и приглашая Резуна сделать то же самое.
— Никак нет, — выпалил Владимир, продолжая стоять на вытяжку, хотя шальная мысль-догадка промелькнула у него в голове. Отец писал, что «сваты» должны приехать в октябре в округ.
— Садитесь, садитесь, товарищ старший лейтенант. Я вам уже сказал, что являюсь представителем Генштаба, прибыл к вам в округ для отбора офицеров в Академию Советской армии, или, как ее часто называют, в Военно-дипломатическую академию. Вы слышали о ней?
— Да, я слышал о ней немного от сослуживцев, — ответил Владимир.
— Прежде чем начать наш предметный разговор, — продолжал представитель Генштаба, — нам надо выполнить небольшую формальность. — Полковник вынул из папки несколько листов, на которых был напечатан какой-то текст, и, протягивая их Резуну, сказал: — Это подписка о неразглашении содержания нашей беседы и анкеты. Ознакомьтесь, пожалуйста, с текстом подписки и распишитесь. О нашем разговоре вы не должны никому рассказывать. Подчеркиваю, ни кому. Анкеты заполните потом, дома.