Выстрел в чепчик
Шрифт:
Да, забыла сказать: Юле легко получать удовольствие от беседы, поскольку речь всегда идет только о ней.
Как правило, никто не рискует переводить разговор на себя, в противном случае Юля начнет злиться, а что при этом бывает, я уже сообщила.
По этой причине я подвергла скрупулезному осмотру новую грудь Юли и, не найдя в ней ничего нового, очень ее похвалила. Пока Юля жмурилась от удовольствия, встряла Роза и задала вопрос:
— Ты где была? Больше часа тебя ждала!
Юля испуганно захлопала глазами, но по растянувшимся
Между прочим, мимика Юли вызывает у меня настоящую зависть. Как ей удается передавать столь противоречивые чувства? Я пробовала это делать перед зеркалом, получилось нечто ужасное — сама не поняла, что моя гримаса выражает, у Юли же все выходит очень понятно и органично.
— Девочки, — изнемогая от наслаждения, поведала Юля, — я только что была у Дарены. У нее творится такое! — Юля закатила глаза. — Потому и задержалась…
И Юля замолчала, давая нам возможность помаяться от любопытства, что было ей очень приятно. Она молчала, красила губы и смаковала наше нетерпение.
— Так что там? Что у Ларисы? — нервничая, закричали мы с Розой.
Кричать пришлось довольно долго, потому что Юля к нашим крикам была глуха. Когда же нетерпение наше достигло кульминации, она не спеша спрятала губную помаду в сумочку, нежно разгладила мизинцем свои выщипанные брови и, жмурясь от удовольствия, произнесла:
— Ларену хотели убить.
Я и Роза ахнули;
Глава 10
Роза ахала еще долго, а я тут же пожелала знать, при каких обстоятельствах хотели убить Ларису.
— Только не говори мне, что прострелили ее шляпку, — предупредила я.
Юля удивилась:
— Шляпку? Нет, про шляпку Ларена ничего не рассказывала. В Ларену едва не вонзилась стрела.
— А картина? — завопила Роза. — Картина уже падала?
— Падала, — подтвердила Юля, — но при чем; здесь картина?
Нам некогда было отвечать. Мы с Розой растерянно переглядывались, мы зашли в тупик, поскольку версия с Тосей отпадала.
Ход моих мыслей был таким: вряд ли Тося, выкрав стрелу, бросилась бы разыгрывать Ларису, ведь она же ей первой сама про эти покушения и рассказала…
Впрочем, именно по этой причине Тося могла разыграть Ларису, раз та уже про стрелу и картину знает.
Какой смысл разыгрывать, скажем, Юлю, если та не станет связывать стрелу с покушениями? Возьмет и подумает, что кто-то из детей шалит. Какой же здесь розыгрыш?
Да нет же! Все не так! Лариса не знает про картину!
Когда картина упала, Лариса уже ушла…
Дальше я размышлять не могла, в меня полетела сумочка разозлившейся Юли.
— При чем здесь картина? — рассердилась она, для надежности запуливая в меня и расческу.
— А когда упала картина? — уворачиваясь от расчески, спросила я.
— Да вот только что и упала, — от злости топая Ногой, сообщила Юля. — Ларена рассказала про стрелу, а следом упала картина. Я полюбовалась изувеченной картиной, пока Ларена собирала осколки рамы, и пошла к Розе.
— Так, — сказала я, — давайте считать. Раз картина упала сегодня, значит, стрела прилетела вчера.
— Точно, — подтвердила Юля. — Именно так Ларена и сказала.
— Следовательно, двумя днями раньше была прострелена шляпка. Роза, — закричала я, — что же это выходит? Шляпка была прострелена в пятницу?
— Да не была прострелена шляпка! — возмутилась Юля, лягая ножку журнального столика и подскакивая ко мне с настораживающе непонятными намерениями. — Не была шляпка прострелена! С чего ты взяла?
— Уйди, — рискнула я отодвинуть Юлю, поскольку в гневе и сама была страшна. — Ты ничего не знаешь.
И Лариса, думаю, не знает. Да не думаю, а бьюсь об заклад, что у Ларисы прострелена шляпка, только она об этом ничего не знает. В общем, так, я еду к Ларисе, а вы давайте по своим делам.
— Потом позвони мне, — попросила Роза.
— Всенепременнейше, — пообещала я и помчалась к Ларисе,* * *
У Ларисы меня ждал сюрприз — в прихожей под вешалкой прямо на полу сидел Пупс Розы. Вид его совсем не допускал событий, так живо описанных Розой.
Пупсу было явно не до секса, его трясло, а в глазах стояла полнейшая бессмысленность. Думаю, в таком состоянии ему трудно было бы отличить козу от коровы, не то что…
Впрочем, я не об этом.
— О, — изумилась я, глядя на Пупса, но обращаясь к Ларисе, — а трясогузка откуда у тебя?
— Какая трясогузка? — растерялась Лариса.
— Ты что, не знаешь, что такое трясогузка? — изумилась я.
— Понятия не имею, — призналась Лариса.
— Бог мой, что с вами происходит? Как вы отстали от жизни! Маруся не знает, что такое Интернет, ты — что такое трясогузка. Радуйся, ты ее переплюнула.
— Хорошо, я радуюсь, но что это такое?
— Трясогузка — похмельный алкоголик, — сказала я, брезгливо склоняясь над Пупсом. — Но когда он успел так сильно протрезветь, что его уже всего колотит? Он же совсем недавно общался с Розой и не был пьян. Во всяком случае, Роза обязательно это отметила бы.
Пупс тупо смотрел на меня снизу вверх и делал робкие попытки подняться, однако толку от них не было, Пупс неизменно возвращался под вешалку.
— Прямо на глазах идет ко дну человек, — констатировала я, уже с жалостью глядя на Пупса. — Как он здесь оказался?
Лариса пригорюнилась.
— Ах, лучше не спрашивай, — ответила она, — в моей жизни пошла черная полоса. Сначала эти странные события, а тут еще и Пупс. Двое молодых людей позвонили в мою дверь, я открыла. Они предъявили мне Пупса и спросили: «Вы его знаете?» Пришлось сказать, что знаю. Они вручили мне его и сказали: